Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая

Все начинают волноваться, и я понимаю, что произошло нечто из разряда «невозможно», ведь чужаков здесь просто быть не может. В то же время я вспоминаю вишнёвые лепестки, а эту диверсию кто-то устроил явно, чтобы я вспомнила хоть часть себя. Кто скрывается у всех на виду?

В этой суматохе я судорожно пытаюсь отыскать Элайну, но тёти нигде не вижу, и внезапная паника начинает накрывать, когда взгляд, случайно брошенный вдаль, выхватывает странное сияние. Я знаю, что вовсе не должна никуда отходить, но эти блики на снегу, напоминающие солнечных зайчиков, почему-то не дают покоя, а сделав пару осторожных шагов в том направлении, я замечаю капли крови. Оглядываясь на деда, я вижу, что ему сильно не до меня – впрочем, ничего нового – и решаю отправиться по следам. Кому, как не мне?

Чем быстрее я преодолеваю расстояние, обходя палатки и углубляясь в лес, тем яснее мне становится, что кого-то тащили силой, и этот кто-то сопротивлялся, а значит, тётя сейчас может быть в большой опасности. По инерции тянусь к своему кинжалу, внутренне готовясь ко всему, но точно не к тому, что обнаружу Элайну привязанной к дереву и сильно покалеченной – на женщине как будто картину пытались нарисовать лезвием. В какой момент она пропала? Прошло же не так много времени…

Кидаюсь к ней, тут же перерезая верёвки, которые ощутимо бьют меня током, но кинжал справляется с путами, оплавляя их – значит, использовали магию, и она явно не принадлежит ин Виарре! Догадка уже пронзает сознание, и в этот миг меня вдруг хватают чьи-то руки, зажимая рот одной, а другой обшаривая тело под плащом. Оружие выбивают из ладони ногой, я бью головой наугад, не попадая и слыша смешок, но сдаваться не намерена. Каблуком въезжаю в чужую голень со всей силы, пытаюсь укусить ладонь, но противник явно готов к любому сопротивлению. Мужчина ударяет меня магией, и всё тело пронзают тысячи болезненных искр, а я пару секунд пытаюсь встряхнуться, будто собака, избавляясь от того, чем меня приложило.

– Простите, Ваше Высочество, - едва ли не искренне извиняется приятный голос.
– Уж не обижайтесь, но по-другому с Вами не справиться.

Это явно кто-то из охотников, а меня, видимо, собираются похитить, но что-то подсказывает: ни черта у него не выйдет. Это же подтверждает и взявшийся из ниоткуда советник, при виде нас просто взбесившийся, да так, что я почти верю его гневу.

– Да как ты посмел, паскуда?

Почему почти? Да потому что мой не состоявшийся похититель растерянно замирает, и я улавливаю его замешательство, ведь эти двое наверняка заранее договорились. Охотник отпихивает меня в сторону, и я почти падаю, когда начинается мордобой, а я могу только поражаться игре Марта Орловского, чьё имя вспыхивает в памяти болью, но отдаться этим воспоминаниям не успеваю, поскольку появляются новые действующие лица. Это женщина из семейства им Тайши, которую сопровождает один из мужчин, а за ними парни уже из нашей семьи и очень-очень-очень злой дед. Такой взгляд должен расчленять, и я даже не знаю, почему мы все здесь ещё живы.

– Что здесь происходит? Вы в порядке, Ваше Высочество?
– в голосе и взгляде охотницы неподдельное беспокойство, и на душе от этого на секунду становится так тепло, что в глазах начинает подозрительно щипать. С чего бы?

– Д-да… Спасибо. Помогите тёте!
– говорю уже парням.

Но Элайна сама приходит в сознание, делает вид, будто ей вообще не больно и отмахивается от всяческой помощи, глядя на меня с беспокойством. Горжусь ей. И даже хитрые глаза советника не имеют значения. Дед угрюмо молчит и только на обратном пути в лагерь удосуживается спросить:

– Зачем ты туда пошла?

– Интуиция.

– В следующий раз заткни свою интуицию, будь добра, - даже не приказ – ультиматум сквозь стиснутые зубы, и это всё, чего я удостаиваюсь от диктатора, с которым мило иду под руку. Но я знаю, что к своему внутреннему голосу всё равно буду прислушиваться, и ничто меня не остановит. Только так я ещё могу понять, кому верить…

Как только мы возвращаемся, на нас уже все смотрят в ожидании горячих подробностей, и когда их взгляды перемещаются нам за спины, предвкушение вновь читается в их алчных взглядах. Во всех, кроме семейства, очевидно, виновника, что вели под конвоем, но он почему-то не может протестовать – только растерянно смотрит вперёд, явно не веря в происходящее. А дальше начинается, собственно, наказание, и слово берёт король, хотя мне даже не интересно, что он скажет. Гораздо больше меня волнуют те, что по-прежнему находятся за пределами контура, и вестей от них до сих пор нет.

– … Это не просто неуважение, - почти рычит тем временем дед.
– Это предательство! И за него следует ответить!

Ему поддакивают остальные, и я гадаю, что сделают с тем, кто стал жертвой чужой хитрости, но даже не предполагаю, что приговор придётся привести в исполнение именно мне.

– Рина, ты должна сама решить его судьбу здесь и сейчас, - протянув мне тяжёлый меч, заявляет любящий дедушка.

– Что?
– почти шепчу, до конца так и не веря, что он заставит меня это сделать.

Самое странное, что мысленно я соглашаюсь с таким решением, однако это явно не мой метод решения проблем. Возможно раньше я и убивала кого-то, возможно, даже за дело, но сейчас я не могу отнять жизнь. Во мне самой маленькая жизнь, и я просто не сумею поднять меч, тем более, на глазах у всех этих хищников.

– Ну же, - торопит дед еле слышно.
– Не разочаровывай меня, девочка. Иначе я сильно разозлюсь.

Ха, куда уж больше?

С колотящимся где-то в горле сердцем я принимаю оружие, до последнего оттягивая момент, заношу оружие, стараясь отключить мысли, вот только меня опережают. Брызги чужой крови ударяют в лицо, когда чей-то меч оказывается в горле охотника, пронзая его насквозь, а мой похититель падает навзничь, и все оборачиваются.

Наследники вернулись, хоть и не в полном составе, приведя с собой оставшихся девушек – всего пятерых. Я смотрю на своего внезапного спасителя, что также взирает на меня, а после переводит взгляд на деда.

– Прошу простить мою наглость, Ваше Величество, - кланяется он так уважительно, что заметить, как ему на самом деле нелегко с его ранами, почти невозможно. Но я вижу. Чувствую боль, что разрывает тело, и мне от этого самой становится больно, а в его глазах жажда убить кого-то другого.
– Не терплю предателей.

Король награждает охотника оценивающим взглядом, а затем величественно кивает.

– В таком случае, предлагаю первый этап на этом считать завершённым. Своих спасённых можете забрать себе, а можете выкинуть обратно в лес, - дозволяет он.
– Завтра отдыхайте.

Парни кланяются, возвращаясь к семьям, и почти не обращают внимания на вампирш, растерянно топчущихся стайкой. Тоже весьма пострадавших, но живых.

* * *

Ближе к ночи я не могу найти себе места, меряя шагами покои. Мне не позволили навестить тётю, и волнение за неё не отпускает, но больше я переживаю по другому поводу. Какая-то совершенно неуместная тревога за состояние охотника не позволяет просто сесть и успокоиться, так что в итоге я просто нахожу в своём туалетном столике заживляющую мазь и мысленно зову теневого. Пёс появляется быстро, уставившись своими горящими глазами, а я прошу:

– Проведи меня.

Он вздыхает так по-человечески, что у меня не остаётся сомнений в его разумности, а вот меня гончий явно считает безрассудной, и я с ним полностью согласна, но поделать ничего не могу. Существо прекрасно это понимает, а потому увлекает за собой, и я опять иду за ним через тайный ход, думая только о том, чтобы мужчина пострадал не сильно. Что со мной? Почему он занимает все мои мысли вопреки тому, что я вообще не должна думать о постороннем? Наверное, я просто схожу с ума, но это неудивительно…

Моё сумасшествие ведёт меня вперёд, и когда пёс тормозит у очередной решётки, а не двери, я не сразу понимаю, почему так, однако вскоре мне всё становится ясно. Теневой просто бережёт мои нервы… ну, или чужие волосы, потому что в покоях охотника он находится не один, а с женщиной. Молодой, красивой и хищной. Она кошкой сидит на его бёдрах, обнимая и оглаживая его плечи так, словно имеет на это право, и я не могу прочитать выражение его лица, поскольку он сидит ко мне вполоборота.

– Разве Вам не хочется расслабиться?
– мурлычет темноволосая дрянь, потираясь собой о мужчину.
– Говорят, охотники жутко темпераментны… Всегда мечтала это проверить.