Охотники на волков

После ужина Мукоки вскипятил в кастрюле варево из жира и костей карибу. Когда Род спросил, что это за странный суп, индеец взял связку капканов и опустил их в кастрюлю.

– Капканы вкусно пахнуть, – объяснил он. – Лиса, волк, куница приходить на запах.

– Если не проварить капканы в мясном супе, – добавил Ваби, – девять зверей из десяти, особенно волки, к ним не подойдут. Они почуют запах человечьих рук, которыми трогали железо. Но запах жира подманит зверей и сделает их беспечными.

К вечеру, когда охотники улеглись спать, их зимний лагерь был в целом обустроен. Оставалось только сделать три койки, но эту несложную задачу мог выполнить любой, у кого останется немного свободного времени. Следующим утром, нагруженные капканами, они уже прокладывали первые охотничьи тропы. Особенно их интересовали следы волков, ибо Мукоки считался величайшим охотником на волков на берегах Гудзонова залива.

Глава X Как Волк стал спутником людей

За эту ночь Рода дважды разбудил Мукоки, открывавший и закрывавший дверь хижины. Во второй раз Род приподнялся на локте и принялся сонно наблюдать за старым воином. Стояла ослепительно-ясная ночь, в дверной проем потоком струился лунный свет. Юноша слышал, как Мукоки, хихикая, что-то бормочет себе под нос, но никак не мог понять, чем тот занят. Наконец, когда любопытство взяло верх, Род встал, завернулся в одеяло и присоединился к индейцу.

Мукоки стоял неподвижно в дверном проеме, уставившись в небо. Род проследил за его взглядом. Луна висела прямо над хижиной. Небо было безоблачным, а свет – таким ярким, что на дальней стороне озера можно было разглядеть каждую ветку. Мороз стоял лютый; Род почти сразу ощутил на лице его уколы. Однако он не заметил в небе ничего особенного, кроме великолепной луны.

– В чем дело, Мукоки? – спросил он.

Старый индеец на миг взглянул на него, и Рода поразила таинственная, всепоглощающая радость, которая читалась в каждой черточке его лица.

– Волчья ночь! – прошептал он.

Мукоки оглянулся на спящего Ваби.

– Волчья ночь! – вновь проговорил Мукоки и как тень скользнул в сторону молодого охотника.

Род наблюдал за его действиями с растущим удивлением. Он видел, как тот наклонился над Ваби, потряс его за плечи.

– Волчья ночь! Волчья ночь! – повторял он снова и снова.

Ваби проснулся и сел, откинув одеяло. Мукоки вернулся к двери. Он был полностью одет. Взяв винтовку, он молча вышел в ночь. Стоя у открытой двери, Ваби и Род провожали взглядом поджарую фигуру Мукоки, которая быстро неслась через озеро, вверх по холму и дальше, в дикую лесную глушь. Род мельком взглянул на Ваби: широко раскрытые глаза юного индейца были полны мистического страха. Не говоря ни слова, Ваби вернулся в хижину, подошел к столу, зажег свечи и оделся. Затем он встал на пороге хижины и громко свистнул. В ответ раздался хриплый вой ручного волка из его обиталища рядом с хижиной. Ваби свистнул еще раз десять, но ответа не получил. Тогда быстрее, чем Мукоки, он пересек озеро и взбежал на вершину холма. Но старый индеец исчез в бесконечных белых просторах, сияющих под луной.

Когда Ваби вернулся в хижину, Род уже растопил плиту. Ваби присел рядом, протягивая к ревущему пламени посиневшие от холода руки.

– Брр! Жуткая ночь!

Он рассмеялся, смущенно взглянув на Рода, но в его глазах уже появился прежний огонек. Вдруг он спросил:

– Миннетаки когда-нибудь рассказывала тебе о странностях Мукоки?

– Нет, – с недоумением отвечал тот. – Не больше того, что рассказывал мне ты.

– Время от времени на него находит… ну, не то чтобы приступ безумия, скорее некое наваждение. За много лет, что я его знаю, я так и не понял, что это такое. Да, порой мне кажется, что он в самом деле малость не в себе. Все индейцы фактории уверены, что Мукоки иногда сходит с ума и виной этому – волки.

– Волки? – изумленно повторил Род.

– Да, волки. На то у Мукоки есть серьезные причины. Много лет назад, когда мы с тобой еще не родились, у Мукоки были жена и ребенок. Матушка и другие жители фактории рассказывали, что Мукоки просто обожал сына. Вместо того чтобы проводить целые дни на охоте, как прочие индейцы, он торчал в своей хижине, играя с мальцом или обучая его всяким штукам. А отправляясь на охоту, Мукоки носил его за спиной. Он был самым бедным индейцем в окрестностях Вабинош-Хауса, но в то же время самым счастливым. Однажды Мукоки принес в факторию связку шкурок, чтобы обменять их на подарки для ребенка. Он рассчитывал вернуться домой в тот же день, но что-то задержало его до темноты, и он решил заночевать в фактории. Однако его жена начала беспокоиться, и вечером она, посадив сына за спину, отправилась навстречу мужу. И тогда…

Устрашающий вой ручного волка на миг прервал рассказ Ваби.

– …и тогда она вышла навстречу мужу, однако так и не встретила его. Что было дальше, никто толком не знает: люди из фактории предполагали, что она поскользнулась и поранилась… Словом, на следующий день по пути домой Мукоки нашел жену и ребенка мертвыми, наполовину обглоданными волками. С этого дня Мукоки полностью переменился. Он стал самым известным охотником на волков в наших краях. Вскоре после той трагедии он перебрался жить в факторию и почти никогда не расставался со мной и Миннетаки. Время от времени, очень холодными ночами, когда ярко светит луна, вот как сейчас, индейцем овладевает безумие. Волчья ночь – вот как он это называет. Он ничего не объясняет, не отвечает на вопросы; никто не в силах удержать его дома, и он никому не позволяет сопровождать его. Нынче ночью он пройдет много, много миль. Но скоро он вернется, причем в таком же здравом рассудке, как ты или я. И если ты спросишь его, куда он ходил, он скажет, что просто «вышел оглядеться»…

Род слушал друга с огромным вниманием. Теперь, когда он узнал о семейной трагедии Мукоки, старый индеец стал для него совсем другим человеком. Прежде Род воспринимал Мукоки как дикое существо, плоть от плоти лесной глуши; теперь же в нем родилось глубокое, горячее человеческое сочувствие к нему. Слезы заблестели на глазах у юноши.

– Что Мукоки имеет в виду под «волчьей ночью»? – спросил он.

– Муки – просто чародей, когда дело доходит до охоты на волков, – ответил Ваби. – Он изучает их уже двадцать лет и знает о волках больше, чем все охотники этой страны, вместе взятые. В каждый его капкан непременно попадается волк; по одному лишь следу он может рассказать о звере сотню вещей. А что касается волчьей ночи… То ли особое дуновение в воздухе, то ли свет луны, то ли некий сверхъестественный инстинкт подсказывает Муки, что в подобную ночь рассеянные по холмам и долинам волки начинают собираться в большие стаи и солнце застанет их на склонах гор. Посмотрим, прав ли я. Если Мукоки завтра вернется, то ближайшая охота на волков будет весьма необычной! И наш Волк сыграет в ней важную роль…

Несколько минут в хижине царило молчание. Печь раскалилась почти докрасна, пламя ревело в трубе, а парни сидели и слушали голос огня. Род поглядел на часы: они показывали без десяти минут полночь, однако спать никому из них не хотелось.

– Наш Волк – необычный зверь, – негромко проговорил Ваби. – Конечно, можно сказать, что он предатель своего племени, который заманивает на гибель собственных сородичей. Но это неправда. У Волка, как и у Мукоки, есть свои причины так поступать. Пожалуй, это можно назвать местью. Если ты запрокинешь ему голову, то нащупаешь на шее огромный шрам. А из левого бока, сразу за передней лапой, у него вырван кусок мяса размером с кулак. Когда-то Волк угодил в наш капкан на рысь. Он тогда был еще щенком – месяцев шести, как сказал Мукоки. И вот, когда он был в капкане, беспомощный и раненый, трое или четверо его соплеменников решили им позавтракать. Мы с Мукоки появились как раз вовремя, чтобы спасти его от родичей-каннибалов. Мы решили оставить Волка себе, зашили раны, приручили его… Завтра ты увидишь, как именно Мукоки научил его мстить.

Часа через два Род и Ваби все же погасили свечи и легли спать. Однако Род еще долго ворочался, не в силах заснуть. Он думал, где сейчас бродит Мукоки и как он в тумане безумия находит путь в снежной пустыне. Когда Род наконец заснул, ему приснились индианка с маленьким ребенком, окруженная рычащими голодными волками; но потом ребенок исчез, женщина превратилась в Миннетаки, а волки – в мужчин. Толчок в бок вырвал его из этого кошмара. Открыв глаза, он увидел Ваби, указывающего куда-то за дверь. Род посмотрел и увидел Мукоки, который как ни в чем не бывало сидел на пороге хижины и чистил картошку.