Охотники на волков

– Он не видит их, но слышит! – прошептал Ваби. – Смотри, прикладывает ухо к земле. Теперь он опять на верном пути. Старый добрый Муки!

Индеец пополз дальше. От волнения Род сжал кулаки; ему не хватало воздуха. Неужели Мукоки никогда не выстрелит?! Сверху казалось, что он уже в двух шагах от стада!

– До карибу еще далеко, Ваби?

– Примерно четыреста ярдов. Слишком рискованно, можно промахнуться. И Муки еще не видит оленей.

Род схватил товарища за руку:

– Смотри! Вот, сейчас!

Мукоки остановился. Медленно, почти не двигаясь, он опустился в снег. С вершины хребта он казался не более чем черным пятнышком. Все карибу вдруг застыли в разгар игры, почуяв близкую опасность. В тот же миг грохнул выстрел.

– Ай, плохо! – воскликнул Ваби, вскакивая на ноги.

Все восемь карибу уносились вдаль через равнину. Последовал еще выстрел, потом еще три подряд. Одно из убегающих животных упало, но потом вскочило и кинулось вслед за остальными. Ударил последний, пятый выстрел. Раненый олень снова упал, попытался подняться – и рухнул окончательно.

– Отлично! Муки взял его с пятисот ярдов! – смеясь, с облегчением воскликнул Ваби. – Сегодня на ужин у нас будет свежий стейк!

Мукоки, уже не таясь, вышел на равнину и перезарядил винтовку. Затем он быстро пересек оленью «танцевальную площадку», теперь красную от крови, вытащил нож и склонился над горлом раненого карибу.

– Я спущусь, немного помогу ему, – сказал Ваби. – Ты не ходи, у тебя болят ноги, а подъем тяжелый; лучше разведи огонь побольше, мы скоро принесем мясо.

Весь следующий час Род собирал дрова на ночь и заодно тренировался ходить на снегоступах. Его восхищало, как легко и быстро он способен на них перемещаться; и Род радовался, что способен, как остальные, пройти двадцать миль за день. Совсем неплохо для городского парня!

Предоставленный своим мыслям, Род в какой-то миг обнаружил, что с тревогой размышляет о вунгах и Миннетаки. Почему беспокоился Ваби? Неужели его так растревожил обычный сон? Роду не верилось: должно быть, была еще какая-то причина для страха, о которой он не знал. Да и почему бы вунгам не перебраться через хребет, как это сделали они сами? Род задавал себе этот вопрос десятки раз в течение дня, хотя Мукоки и Ваби, покинув земли вунгов, выглядели вполне беспечными.

Глава VIII Как Мукоки потревожил древние скелеты

Уже смеркалось, когда Ваби и старый индеец вернулись с мясом карибу. Не теряя времени, принялись готовить ужин: завтра охотникам предстоял долгий день. Они предполагали выйти с рассветом и, вероятно, идти до самой темноты. Всем не терпелось приступить к зимней охоте. Не только у Мукоки загорались глаза при виде каждого нового звериного следа на снегу. Даже Волк то и дело с волнением вытягивал шею, поднимал морду и принюхивался, точно готовясь к той важной роли, которую ему предстояло сыграть.

– С завтрашнего дня – если ты, конечно, выдержишь – мы будем проходить по двадцать пять – тридцать миль в день, – говорил Ваби, поглядывая на Рода поверх куска жареной оленины. – Возможно, мы найдем хорошие охотничьи угодья уже завтра к полудню, а может, нам придется идти еще два или три дня. Потом устроим зимнюю стоянку, и начнется веселье!

Той ночью Роду показалось, что он едва заснул на своем ложе из сосновых веток, когда кто-то принялся его трясти. Открыв глаза, он увидел веселое лицо Ваби, озаренное отблесками костра.

– Подъем! – с улыбкой воскликнул индеец. – Шевелись, Род. Завтрак готов, вещи собраны, а ты все еще спишь. Что же тебе такое снится?

– Миннетаки! – не моргнув глазом отвечал его друг.

Минуту спустя он уже был снаружи – поправлял одежду и приглаживал взъерошенные волосы. Еще не рассвело; поглядев на часы, Род узнал время – четыре утра. Муки накрыл завтрак на плоском камне у костра и, не теряя ни минуты, приступил к еде.

Небо едва начинало светлеть, когда маленький отряд покинул стоянку. Острее, чем когда-либо, Род теперь чувствовал потерю винчестера. Как же он вступит в охотничий рай без оружия? Он был так огорчен, что поделился чувствами с Ваби. Тот немедленно предложил отличное решение: они будут попеременно пользоваться его винчестером. Большой револьвер тоже будет переходить из рук в руки, так что никто из друзей не останется безоружным. Это решение сняло тяжкое бремя с души Рода; вдобавок Ваби настоял, чтобы его друг взял ружье первым.

Спустившись со скалистого гребня в долину, покрытую глубоким снегом, парни вместе впряглись в сани, а Мукоки пошел первым, прокладывая тропу. Когда стало светлее, Род вдруг осознал, что не может отвести глаз от старого индейца. Мукоки был не только знаменитым следопытом – в своем племени он известен искусством прокладывать тропы. В открытой низине, по которой сейчас пробирались охотники, Мукоки оказался в своей стихии. Снег так и летел из-под его снегоступов, оставляя позади ровную, широкую, хорошо утоптанную дорогу, так что парням не грозило проваливаться в рыхлые сугробы при каждом шаге.

Отойдя около полумили от горного хребта, Мукоки остановился, поджидая, пока его догонят остальные.

– Лось! – крикнул он, указывая на характерный след на снегу.

– Смотри, Род: снег еще не слежался там, где он прошел, – сказал Ваби. – Видишь, снежинки с краев осыпаются во вмятину? Старый здоровенный лось прошел тут меньше часа назад!

Чем дальше продвигались охотники, тем больше признаков лесной жизни появлялось вокруг. Они дважды пересекли след лисы; чуть дальше им попалось место, где маленькая злодейка задрала крупного белого кролика. Снег был покрыт ошметками шерсти и пятнами крови, часть тушки осталась недоеденной. Ваби, забыв о том, что они решили не терять времени даром, остановился и принялся рассматривать место лисьего пиршества.

– Эх, если бы узнать, какая это была лиса! – воскликнул он, обращаясь к Роду. – Но это невозможно. Все лисьи следы одинаковы. Если бы мы могли различать лисиц по следам, то сколотили бы целое состояние!

– О чем ты, не пойму? – спросил Род.

У Мукоки слова Ваби вызвали только одобрительную ухмылку.

– Если это красная лиса, то есть обычная рыжая, то ее шкура стоит всего десять-двадцать долларов, – объяснил молодой индеец. – Чернобурка стоит примерно пятьдесят долларов; крестовка – серебристо-черная – от семидесяти пяти до ста. А уж если…

– Большой серебристый лиса – большой куча серебра! – усмехаясь, подхватил Мукоки.

– Да, серебристая лиса стоит очень дорого, – подтвердил Ваби. – Обычная шкура – от двухсот долларов, безупречная – от пятисот до тысячи! Теперь понимаешь, как было бы здорово, если бы лисиц можно было различать по следам? За чернобуркой, крестовкой или серебристой лисой мы бы погонялись. Но почти наверняка та лиса – самая обычная…

С каждым шагом возрастали знания Рода о дикой природе и ее обитателях. Он впервые увидел волчьи следы, напоминающие крупные собачьи, изящные отпечатки копыт благородного оленя и смазанные следы рыси. Он смотрел на круглый отпечаток копыта лося размером с человеческую голову и пытался вообразить величину самого зверя. Роду рассказали, как отличить следы маленького лося от взрослого карибу. Каждая миля приносила что-то новое.