Охотники за мраком

Марсиэль нахмурился.

— Кени погиб. Мы потеряли его в Ущелье Голубых Кротов. Это особый разговор.

— Мрак?

Марсиэль кивнул.

— Он самый.

В наступившей тишине голос Криса Стюарта прозвучал резко, властно.

— Довольно болтовни! Филипп де Клиссон, подойди ко мне.

Герцог с явной неохотой приблизился к своему командиру.

— Стань рядом, — приказал Стюарт, — и предоставь мне самому вести переговоры.

Марсиане недоуменно воззрились на капитана «Скитальца».

— Переговоры? — Марсиэль пожал плечами. — Какие переговоры, дружище? Да что тут у вас происходит, Крис? Вы словно надышались «серого тумана»!

«Хуже! Гораздо хуже! Они спятили!» — хотелось крикнуть Герцогу, но он осекся, внезапно почувствовав, как стальное дуло лазерного пистолета уперлось в его лопатки. Его прошиб холодный пот.

— Стой смирно, — прошипел Джералд Волк возле самого его уха. В лицо пахнуло зловонием протоплазмы.

Все происшедшее следом было похоже на кошмарный сон. Пистолет в руке Криса Стюарта быстро описал дугу. Тонкий лазерный луч, ионизируя воздух, вычертил замысловатую фигуру и рассек тела марсиан надвое. Ни крика, ни вопля, ни проклятия — лишь бесконечное удивление в широко открытых глазах рослых «бродяг».

— Зачем ты… — беззвучно прошептали губы Марсиэль. Взгляд его подернулся мутной пеленой смерти. Невысказанный вопрос застыл в глазах марсианина, уже мертвых, безжизненных, неподвижно-стеклянных.

Обожженные, обезображенные лазерным пламенем тела Марсиэля Луса и двух его товарищей рухнули к ногам Криса Стюарта.

«Безумие… Безумие!..» — стучала в голове Герцога неотвязная мысль.

Он весь напрягся, кулаки непроизвольно сжались. Словно электрический разряд прошил его мозг. Волна яростного исступления внезапно поднялась откуда-то из глубин его существа и захлестнула разум. Дико закричав, он бросился на Стюарта.

Сильный удар в затылок поверг его на землю. Он потерял сознание…

— Кажется, он приходит в себя. — Голос Стюарта доносился издалека, словно сквозь плотный туман.

Герцог медленно открыл глаза. Затылок ломило от саднящей боли. Что-то липкое стекало на комбинезон. Кровь…

Он сидел в кресле рубки управления. Одного его взгляда на пульт было достаточно, чтобы понять — это был не «Скиталец». Напротив стоял Крис Стюарт и в упор смотрел на него.

— Очухался, — донеслось до него откуда-то сбоку. Он с трудом повернул голову и сморщился от боли.

Это был Джералд Волк. В руке он сжимал лазерный пистолет. Нет, эти двое не могли быть Крисом Стюартом и Джералдом Волком. Тех он слишком хорошо знал, эти же… эти были убийцами, расчетливыми, холодными, бездушными убийцами.

— Кто вы? — глухо спросил он и сам поразился, насколько слаб был его голос.

Стюарт криво усмехнулся.

— Ты слишком долго шел к этому вопросу, Филипп де Клиссон. Мы — те, за кем ты охотишься. Ты и твои дружки.

— Мрак! — выкрикнул Герцог.

Бесстрастное лицо Стюарта не выражало ничего, кроме холодного презрения.

— Имя, данное вами, ничего не значит. Человеческая раса обречена, любая открытая война с нами лишь ускорит ее гибель. Но у тебя есть шанс на спасение, Филипп де Клиссон. Если ты поможешь нам, я сохраню тебе жизнь. Ненадолго.

Герцог соображал с трудом. Только что услышанное не укладывалось в его сознании.

— Где мы? — спросил он.

— На борту «Лунного бродяги». Разве это так важно?

— Что вам нужно от людей? Откуда вы появились?

— Ответ на первый вопрос тебе должен быть известен. Земное человечество должно исчезнуть — и оно исчезнет. Очень скоро. Господство над Вселенной — вот наша цель. Что же касается второго вопроса, — Стюарт снова усмехнулся, — то ответ на него вряд ли удовлетворит тебя. Люди сами создали нас, и продолжают воссоздавать вновь и вновь. Вы — единственные виновники своей грядущей гибели.

— Не понимаю.

— Это и неважно. Понимание ничего не даст тебе.

— Вы обещали сохранить мне жизнь. На каких условиях? — Мозг Герцога лихорадочно работал. Он старался выиграть время, собраться с мыслями.

— Об условиях чуть позже. Что же касается сохранения жизни, то не в наших правилах делать для кого-либо исключения. Твоя смерть предрешена, человек, вопрос лишь в том, умрешь ли ты сейчас или спустя какое-то время. Право выбора принадлежит тебе.

— Надо признаться, выбор не слишком богатый, — попытался усмехнуться Герцог.

— Это единственная альтернатива. Если мы придем к соглашению, ты получишь отсрочку.

— Надолго?

Стюарт отрицательно покачал головой.

— На несколько дней, не больше. Согласись, Филипп де Клиссон, прожить лишние несколько дней — это не так уж и мало.

— Даже слишком много, — с иронией заметил Герцог.

— Прекрасно, Филипп де Клиссон, ты не потерял способности шутить. Что ж, это вселяет в меня надежду, что мы с тобой столкуемся.

— Что с моими друзьями?

— Буду откровенен. Они живы.

— Все четверо?

— Все четверо.

Сердце Герцога радостно забилось.

— Где они?

— Даже ближе, чем ты думаешь. В какой-нибудь полумиле отсюда.

— Что вы намерены сделать с ними?

— Удивительное существо — человек! Речь идет о его собственной шкуре, а он печется о своих друзьях!.. Они обречены. Так же как и ты.

— Вы убьете их?

— Разумеется. Им осталось жить от силы несколько часов. Среди них действует твой двойник.

Герцог до боли вцепился в подлокотники кресла.

— Они знают об этом?

— Вряд ли. — Голос Стюарта стал резче. — Мы уже пытались использовать нескольких двойников, но безуспешно. Тому, кого вы называете Флойдом О'Дарром, удалось скрыться от нас.

«Молодчина, Флойд!..»

— Что вы хотите от нас?

— Оба корабля, «Скитальца» и «Лунного бродягу». О «Скитальце» позаботится твой двойник, с кораблем же твоих приятелей с Марса придется повозиться тебе самому. Выполнение наших требований отсрочит твою смерть.

— Что я должен делать?

— Я рад, что ты подходишь к проблеме по-деловому. Ты должен вывести корабль в открытый Космос и направить его к Цитадели.

— К Цитадели? — не понял Герцог.

— К Земле, — поправился Стюарт. — Мы не знакомы с системой управления кораблем. Попытки прозондировать твой мозг встретили сильное сопротивление с твоей стороны, иных же способов получить необходимую информацию мы не имеем. Итак, Филипп де Клиссон, ты слышал наше предложение. Учти, на карту поставлена твоя жизнь.

— Ни-ког-да, — спокойно проговорил Герцог.