Омаранская сага

Власть может принимать разные формы; это может быть выражено как любовь или как безумие.

Любовь может быть испорчена властью, а сила, которую дарует любовь, сама может привести к безумию: некоторые сказали бы, к божественному безумию.

Приписывается Эйннису Амродину

Первая часть

ИЗБРАННЫЙ

1

Таннакраг

Асканар услышал пронзительный крик в своем сознании. Его приучили игнорировать такие вещи, но в крике было что-то такое, что невозможно было скрыть, дикость, говорящая об уникальном страхе, об ужасе, превосходящем любую известную боль. Хотя сумасшедший был заперт в скальной келье острова и его крики здесь не были слышны, они все равно оставались в ушах тех, кто их слышал. Изгнанного Администратора не тревожили мысленные отголоски; он не чувствовал ни сочувствия, ни сострадания к несчастному, который страдал. И все же последствия его заинтриговали, и он заинтриговал с тех пор, как существо было обнаружено и доставлено сюда. Повезло, что он оказался на скалах этого места, мрачного острова изгнания в последние несколько дней правления Эукора Эптаса, оставшихся в живых. Асканар почти улыбнулся. Нет, крик вообще нельзя было игнорировать, поскольку он был звуком надежды для тех, кто был отрезан от Медальона и Империи.

Мысли Администратора прервал стук в дверь. Он признался своему коллеге Деннору, пожилому мужчине, выражение лица которого свидетельствовало о том, что его горе не находится под контролем. Асканар указал ему на скамейку: здесь, на Таннакраге, нет никакой роскоши. Все говорило о строгости, о холодности. Изгнанным Администраторам, тем немногим, кто пережил наводнение Медальона, предшествовавшее коронации Оттемара Ремуна, было разрешено взять с собой мало что, кроме своего ума. Таннакраг раньше был необитаемым, бесплодная скала, зажатая между более крупными островами, окаймляющими юго-запад Медальона, круто поднимающимися вверх, к ним трудно добраться с моря и еще труднее взобраться на них. Не более нескольких миль в длину и одну в ширину, он имел бедную почву и мало укрытий. Асканар, теперь представитель своей некогда могущественной фракции, горько, но тщетно жаловался на такое изгнание, говоря, что оно немногим лучше казни.

Если хочешь, можешь получить последнее», — сказал ему Саймон Варгаллоу на частной аудиенции после поражения Юкора Эптаса. В то время Избавитель не скрывал, что был бы рад предать мечу каждого Администратора до последнего. Оттемар был более снисходительным, а Отарус, Законодатель, почувствовал облегчение от менее варварского решения.

Факт оставался фактом: Асканара и его людей теперь пасли на этой скале, как овец. У них не было женщин, на этом настаивал Уоргаллоу. Им было дано только время, и когда оно истечет, их линия закончится. Те представители Крови, которые пережили короткую войну, никогда не могли надеяться превратиться в отряд какой-либо силы. Их поражение казалось унизительным и окончательным.

До прихода сумасшедшего.

— Они здесь, — сказал Деннор, его грудь вздымалась от напряжения. Когда-то он был довольно крепким человеком, но Таннакраг вызвал у него холод, который повредил его легкие. Он хрипел, постоянно кашлял, глаза его потускнели. Его дух, как мог видеть Асканар, был почти сломлен. Даже его надежда не подлежала восстановлению. Слишком многие из его товарищей стали такими.

Асканар не сел. Он кивнул, стоя над своим гостем и положив руку ему на плечо. Деннор был озадачен. Такая фамильярность со стороны бывшего олигарха Эукора Эпты была нехарактерной: Асканар обычно был равнодушен и так же равнодушен, как и его хозяин. Но прикосновение было холодным. Асканар на мгновение задумался. Почему-то мрачное пребывание на этой скале, казалось, не отразилось на его резких чертах; его глаза были такими же проницательными и ясными, как и всегда. То, как он сохранял свою силу и достоинство, было выше понимания пожилого человека. Должно быть, это что-то уникальное для высших чинов Администраторов. Здесь были и молодые люди, обладающие таким же упрямством воли.

‘Кто с ними? — спросил Асканар. Он отошел от Деннора и посмотрел на серый день. Он скрывал острые клыки скал за подоконником, но не мог заглушить постоянное рычание моря.

Пришел сам император.

Зубы асканара сверкнули. Это была почти улыбка. Он не мог сопротивляться. Тогда слухи не были беспочвенными! Даже у Таннакрага были уши, хотя им приходилось напрягаться, чтобы уловить шепот Империи. Но Ремун не был лишен своих слабостей. Похоже, это была правда.

— Он хорошо защищен, — сказал Деннор. — Если бы мы осмелились напасть на него…

Асканар пренебрежительно махнул костлявой рукой, но его нетерпение смягчилось. ‘Атака? Думаешь, у меня возникнет искушение напасть на него здесь? И что бы мы использовали? Горные породы? На острове нет меча.

Деннор извиняюще склонил голову.

Асканар говорил менее резко. Есть и другие способы поставить собаку на колени. Возможно, они займут больше времени, но время – это одно из наших оружия. Он снова повернулся к Деннору, внезапно оживившись. — Сумасшедший в безопасности? Все ли пути к нему запечатаны?

— Будьте уверены, сир, — энергично кивнул Деннор.

— Есть ли у Императора камнеломы? Я знаю, что они ненавидят море, но именно они вырезали эту тюрьму из голой скалы острова. Похоже, они многое сделают для Императора, в том числе пересекут море, если он об этом попросит.

— Нет, сир. Их нет. Ни меньших, земных.

Асканар нахмурился при мысли о творении Земли. Ремун застал Юкора Эпту врасплох, когда тот собрал так много странных союзников. До сих пор казалось удивительным, что он сделал такое.

— Созданный землей, — пробормотал Асканар. — Тогда, если никого из них не будет, сумасшедшего не обнаружат преждевременно и не заберут у нас. Где сейчас Император?

— Едва приземлился. Собираемся монтировать внешнюю лестницу. С ним около двадцати гвардейцев. И, я думаю, Отарус.

Асканар кивнул. Законодатель? Это не неожиданно. Он поддерживает тесную связь с Императором.

— Есть еще один, сир, — продолжил Деннор, его голос понизился, как будто он боялся, что его могут подслушать. Асканар сразу заметил это и сузил глаза. ‘Хорошо?

Я не видел его лица…

— Вы увидели достаточно, чтобы сделать вывод?

Деннор кивнул. Избавитель.

Ужас смешался с яростью на лице Асканара, но лишь на мгновение. — Варгаллоу? Наверняка этот человек был на востоке. — Он держал свое возвращение сюда в секрете. Вы уверены, что это был он?

— Возможно, это мой страх перед этим человеком, сир. И все же что-то в походке этого человека, в его близости к Оттемару…

— Вы правильно сделали, что высказали свои подозрения. Если это Варгаллоу, наша сегодняшняя задача может оказаться намного сложнее. Асканар выпрямился. Но мы полны решимости.

Переправа была трудной. Добраться до любой из этих заброшенных скал всегда было коварным делом, и даже рыбаки Медальона опасались их. Но, размышлял Оттемар Ремун, выходя на берег, именно поэтому Таннакраг был выбран местом для заключения в тюрьму сторонников его бывшего врага, Юкора Эпты. Любой человек, отправленный в такое негостеприимное место, сгниет или потеряет рассудок. Оттемар взглянул на ступени, вырванные из скалы его верными камнеискателями. Эта задача им не доставляла удовольствия, потому что камень было нелегко обрабатывать, а море, казалось, с презрением насмехалось над каждым их усилием, но они понимали причину этой задачи и трудились с доброй волей. Аумлак, их правитель, был таким же верным слугой Императору, как и любой другой человек. Проделанная здесь работа была далеко не красивой, но свою цель она выполнила.

На лестнице Оттемар смотрел вниз на бурлящую воду, которая бесконечно бросалась на стены Таннакрага, врезаясь в них, воздействуя на них с неутомимой энергией, которую никогда не унять. Нахмурившись, он отвернулся, словно это видение породило в его голове нежелательные мысли. Он подал руку стоявшему рядом с ним человеку, Отарусу, который плотно закутался в свой толстый плащ, чтобы защититься от порывистого ветра. За ними, молчаливая и, казалось, недвижимая, следовала тень, которой был Варгаллоу.