Омаранская сага

— Люди боятся его, сир. Но они послушны.

Все, что он сделал, было для Империи. Но он безжалостный человек. Он пойдет на жертвы ради своих целей. В таком путешествии, возможно, лучше всего, чтобы его возглавил такой человек. Но я был бы счастливее, если бы мы не потеряли Ранновича.

Лес поглотил их, и по мере продвижения на запад они круто падали вниз, в более густую массу деревьев, где солнце не могло напрямую проникнуть вниз, воздух был прохладным, а подлесок все более запутанным и чуждым. Но Лесные Ткачи легко направили их, открыв путь. Не было слышно ни пения птиц, ни трепета крыльев, и хотя ветер время от времени шевелил ветки над головой, из самого леса не было слышно никаких звуков.

Во время одного из периодических привалов Сисифер сидел с Денновией. Даже здесь, в этом темном царстве, после многомильного путешествия, темноволосая девушка с востока выглядела поразительно красивой. Сисифер размышлял о том, почему девушка оказалась здесь, и, как и Келлорик, она предположила, что у нее, должно быть, есть какой-то дар, помимо красоты.

— Я кое-что знаю о твоем пребывании на востоке, — сказал ей Сисифер. — Ты расскажешь мне больше?

— Конечно, — улыбнулась Денновия, радуясь возможности вообще поговорить. Руванна никогда не была для нее другом, возможно, потому, что она ей не доверяла. — Хотя твой отец мог бы рассказать о тех днях лучше, чем я.

Сизифер ухмыльнулся. ‘Не так. Он был бы слишком скромен и, вероятно, упустил бы из виду большинство событий, в которых он принимал участие.

Денновия кивнула. ‘Да, ты прав. Он скромный человек. Он понятия не имеет, каким уважением он пользуется. Из всех, кого я встретил после освобождения, он самый замечательный. Ее глаза опустились, и Сизифер задумался, не скрывает ли Денновия что-то, но она пропустила это мимо ушей.

— Я так понимаю, ты был пленником?

— В Крепости Тьмы Денновия кивнула и какое-то время говорила о своем прошлом. Сисифер внимательно слушал, не подозревая, что другие тоже слушают голос девушки с востока.

Тем временем Уоргаллоу и Колдрив осматривали лес впереди. И все же он упал перед ними в еще более глубокую зеленую траншею тишины. К ним присоединился Эйннис, Аумлак, Борнак и несколько землян. С ними был и Гримандер, сам очарованный чужаками, о которых он слышал столько слухов.

— Далеко-далеко вниз, — сказал он, посмеиваясь. Вы понимаете, почему лес получил свое название.

— Там внизу кто-нибудь живет? — сказал Омлак.

Да. Полный лесной жизни. Но для тебя все отодвинулось. Им командуют Лесные Ткачи. Нет никакой опасности. Вудхарт не позволит этого. Но по мере того, как мы спускаемся ниже, лесу становится нехорошо.

— Нездоров? — резко сказал Уоргаллоу.

Да. В самом низу находится раковина Мрака. Больной, полный боли. Вудхарт отрезал эту часть себя, пытаясь освободиться от тьмы. Ткачей по дереву здесь не было уже много лет. Только я.

‘Что ты нашел?

‘Зло. Мрак и отчаяние. Я не задерживался. Но я видел это место. Ах, мы его предупредили. Но сейчас оно закрыто и не будет распространяться. Но мы оставим это без внимания. С осторожностью.

Кто кого предупредил? — сказал Омлак. — Вудхарт?

Гримандер сморщился и покачал головой, но не стал вдаваться в подробности своего загадочного заявления.

— Дайте нам что-нибудь, чтобы сражаться, — прорычал Борнак. ‘Ферр-Болган…

Гримандер заставил его замолчать медленным покачиванием головы. — Ферр-Болган не осмелился бы приблизиться к этому месту. Вы не увидите ни их, ни ангара.

Позже они двинулись дальше, и вокруг них подлесок редел, пока лесная подстилка не стала почти полностью лишена его, превратившись в покатую гряду земли, где росли странные грибоподобные растения и где были крошечные норы, но не было видно никаких животных. Стволы деревьев были тонкими и производили впечатление исхудавших, их кора была очень темной, покрытой плесенью, и деревья поднимались прямо, их ветви начинались высоко над головой. Это стало постоянным царством сумерек, беззвучным и холодным, и это было нелегкое место, чтобы воодушевиться.

Наконец, за четыре дня до Рейвенсринга, они увидели отряд разведчиков Лесоткачей, карабкающихся вверх по склону из темноты внизу. Свур возглавил их и с натянутым поклоном подошел к Варгаллоу и Оттемару.

— Меньше чем через час вы увидите Мрачный Предел. Оно тихое, неподвижное. Но даже когда мы смотрели, мы чувствовали это. Оно нас слушало.

Оттемар нахмурился. Насколько опасен этот переход? Возможно, было бы лучше иметь некоторые знания о том, что было за пределами. Киррикри? Или Сизиффер. Стоит ли ему спросить ее? Он почти не разговаривал с ней после встречи на болоте. Она почти игнорировала его. Была ли она рассержена на его приезд? Понимала ли она, что он пришел сюда только из-за нее? Как он мог говорить с ней, когда о нем столько ушей?

Тем не менее, пока путешествие вниз продолжалось, с медленной и болезненной осторожностью, он тихо разговаривал с Варгаллоу. Мы должны узнать больше о том, что нас ждет.

— Да, мы не можем рисковать, переходя вслепую.

— Возможно, Сизифер будет искать нас впереди. Я поговорю с ней наедине.

Уоргаллоу критически посмотрел на него, но только на мгновение. Он кивнул.

Оттемар вернулся к Сизиферу и заговорил ясно и открыто, как будто обращался к одному из воинов. — Пойдем, Сизифер, прогуляйся со мной на минутку. Мне нужен твой совет. Где сова?

Сисифер остро осознавал, что ее отец наблюдает за ней, как и многие другие, но она приятно улыбнулась и пошла с Оттемаром. Они прошли несколько ярдов от компании, и Оттемар указал вниз.

— Ты здорова, — прошептал он так тихо, что она почти не услышала его.

Мы не должны говорить…

Я пришел в эту заброшенную землю только по одной причине.

— Мы уже говорили об этом несколько месяцев назад…

Когда я увидел, что ты жив, мне захотелось обнять тебя на глазах у всех.

— Оттемар, ты не должен продолжать. Она тоже указала на нижний лес, как будто они обсуждали его. Наша работа ниже нас.

— Почему ты сбежал из Цепи?

‘Ты знаешь почему.

— Тебе следовало остаться…

— И наблюдал, как растет твоя жена? Как скоро ты наполнил ее живот…

Его лицо посерело, но он не мог ответить, подыскивая слова, которые могли бы объяснить горе Теннебриэля и его собственное.