Омегаверс Личина на всю жизнь

– Рад тебя видеть, Мак.

– Я тоже очень рад знакомству. Аарон много о вас рассказывал, а ваш красный свитер наши мальчики носили зимой по очереди.

– Красный? Тот... самый?

– Да, папа, тот самый. Льюис, сынок, принеси его, пожалуйста.

Мальчик радостно кивнул и метнулся в комнату, из которой вернулся с длинным вязаным шерстяным свитером, пережившим не одну стирку.

– А вы наш дедушка Гай? Папа показывал вашу фотографию.

Омега дрожащими пальцами погладил свитер, потом - русые волосы старшего внука.

– Я... могу?..
– прошептал он.

– Конечно, - кивнул Мак и подтолкнул Вернера вперёд.

Глен наблюдал за этой картиной из-за дверного косяка и смотрел очень внимательно. Как Льюис сразу, стоило отцу приказать, метнулся выполнять... даже не заворчав. Как дети смело подходят к незнакомому омеге, как тот, безмолвно плача, поочерёдно обнимает их. Как поднимает глаза на Мака и обнимает и его тоже. Как Аарон привлекает их обоих к себе, а Диего встаёт рядом, держа детей за руки...

– Может, чаю?
– предложил Гаю Мак.

– Я... я ненадолго.
– Гай вынул из кармана носовой платок и начал утираться.
– Просто повидаться. Я уже ночью уезжаю из города.

– Куда?
– возмутился Аарон.
– Никуда ты не уедешь!..

– Я должен, Аарон. Прости, милый.
– И омега виновато улыбнулся.

– Кому ты должен?

– В первую очередь вам. Я скоро умру, и я хотел напоследок посмотреть, как ты теперь живёшь, и попрощаться.

– Что?..

– Скоро узнаешь. А сейчас не думай о грустном. Ведь мы так давно не виделись... Глен?

Альфа понял, что его заметили, и вышел. В передней тут же стало тесно. Глен так и не посмел заглянуть в глаза родителю, который... улыбался ему. Точно так же, как только что улыбался Аарону и внукам. Как всегда улыбался, когда заботился о приболевших сыновьях. Как будто не было того дня, когда его выставили из дома...

– З-здрав-вствуй... те...
– с трудом выдавил из себя Глен.

– Как живёшь, сынок? Я слышал, что ты много работаешь. Ты похудел...

– Д-да... много работаю...

– Не перетрудись, пожалуйста - тебе сейчас нельзя болеть.
– Гай подошёл ко второму сыну и робко погладил по плечу.
– У тебя же сын растёт, и ты ему нужен.

Глен сглотнул подступающий к горлу ком, взявшийся из ниоткуда.

– Аарон... я потом... позвоню... Мы не договорили...

– Конечно.

Альфа торопливо покинул квартиру, чувствуя, как Гай смотрит ему в спину. Странное чувство буквально распирало изнутри, и от этого хотелось биться о стену и выть...

– Может, всё-таки чаю?
– предложил Мак гостю.

– Пожалуй... немного времени у меня есть. Но пусть мальчики с нами посидят.
– Гай ласково взглянул на Льюиса и Вернера.
– И Диего тоже.

Прощальный чай получился тихим, но многословным. Аарон рассказал, как жил все эти годы... Гай слушал очень внимательно, посмотрел на фотографию Френсиса, задал пару вопросов о Дэнвере, после чего отец-омега и его сын надолго разговорились о младшеньком. Гай, узнав, что у Дэнвера всё налаживается, даже заплакал... Мальчики сидели рядом и во все глаза смотрели на дедушку, свитер которого так часто согревал их зимой. Вернер, увидев, что Гай плачет, даже подошёл к нему и потёрся щекой о его плечо, и Гай растроганно обнял внука.

Уходя, Гай очень тепло обнял всех по очереди и тихо шепнул Маку пару слов. Омега кивнул. Гай оделся и ушёл в ночь.

А через неделю в выпуске новостей прошёл сюжет об омеге-смертнике, который под видом курьера пробрался на заседание парламента и активировал спрятанное под формой взрывное устройство. При этом погибли два сенатора, на которых с обвинительной речью наступал омега, после чего вцепился в их руки и нажал на кнопку. Кадры, переданные оттуда, шокировали всех, а в смертнике Аарон узнал папу.

– Как он мог оказаться в подполье?

– Я не знаю, - глухо ответил Аарон, неторопливо шагая по парковой дорожке, - а папа ничего не стал объяснять. Теперь понимаю, почему. Ты уже сказал Рэму и Людовику, что папа к нам приходил?

– Нет, - чуть помедлив, ответил Глен.
– Не смог.
– Помолчав ещё, альфа продолжил: - Я... поговорил с Сидом. Он пока не очень хорошо говорит - картавит, но он сказал, что ему холодно и страшно. Почему ему страшно? Он же альфа!

– Он ребёнок, Глен. Всего лишь ребёнок. Да, мы, альфы, сильны и выносливы, но дети этого не понимают. Им это всё объясняют и учат быть альфой. А учить надо грамотно. Может, ты и не помнишь, а я помню, как мне было холодно и страшно по ночам, когда меня отселили от папы. Может, потому, что вас с Дигори забрали раньше, вы и успели забыть... А Дэнвер тоже помнит. Смутно, но помнит.

– Разве можно научить быть альфой?
– фыркнул Глен.
– Это же данность. Нечто неизменное.

– Ещё как можно. Я же научился быть родителем, как омега.

Как это?

Очень просто. Видишь вон того альфу с ребёнком?
– Аарон кивнул в сторону хмурого альфы, сидящего на скамейке и сердито держащего на руках громко плачущего малыша.
– Или мужа потерял или просто оставить не с кем. Сидит и не знает, что делать надо, вот малыш и плачет.

– А ты знаешь, что делать надо?
– удивился Глен.