Омегаверс Личина на всю жизнь

– Он собирался захватить власть?

– Скорее всего, он стремился показать главным кукловодам, что они не неуязвимы. Да, у них в руках главные рычаги, но они всё же не боги...
– Аарон тяжело вздохнул и снова посмотрел на своих детей. Льюису удалось забросить мяч в кольцо, и мальчишка радостно вскидывал руки, подпрыгивая на месте. Вернер обиженно отбирал мяч у Диего, чтобы попробовать повторить успех брата.
– Но он был слишком нетерпелив. Чтобы изменить систему, нужно перебрать весь механизм. Главная беда - в головах, и эти заблуждения укоренились не вчера. Мой опыт с тобой и Френсисом показывает, что старые предрассудки и стереотипы здорово тормозят развитие нашего общества. Я хочу попробовать изменить это.

– Как?

– Если удастся разгромить подполье, то надо как-то жить, чтобы не допустить повторения этих событий. Власти или закрутят гайки потуже или будут вынуждены пойти на уступки. Стоит попытаться воспользоваться случаем и показать, что омеги могут стать равноправными работниками. Хотя бы самые упорные и способные. Что они достойны уважения и признания. Для начала. Доказать необходимость этих изменений. И начну я с нашей базы. Как только наши мальчики вырастут и поступят учиться на выбранные профессии, мы должны будем снова переехать на территорию базы, чтобы я мог держать это всё под личным контролем.

– Тебе понадобится серьёзный карьерный рост, чтобы к тебе начали прислушиваться на самом верху.

– Да, всё так. Так что придётся меньше времени проводить дома. Жаль огорчать мальчишек...

– Я им всё объясню, как смогу, - пообещал Мак.
– Что будешь делать сейчас?

– Стоит ещё раз встретиться с Гейлом и поговорить с ним. Может, он уже давно не общается с Рианом, но я должен кое-что спросить.

Тут к альфе подбежали мальчишки и потянули его играть. Аарон встряхнулся, нацепил улыбку и встал. Семья разделилась на две команды, Диего взял на себя обязанности судьи, свистнул, и игра началась.

Робинсон подскочил на своей койке, обернулся, и Аарон похолодел. За те несколько дней, что прошли с показа записи допроса, омега сильно побледнел и похудел, его руки мелко тряслись... Что с ним делает Роммни? Кровоподтёки и синяки на лице и шее постепенно заживали - контрразведка не собиралась убивать его раньше времени... но какими-то тёмными пятнами были испещрены руки.

– Здравствуй, Гейл.

– Чего тебе надо, сволочь?
– прошипел пленник.
– Решил позабавиться?

– В каком смысле?
– нахмурился Аарон.

– В таком, что ко мне зачастили "гости", - скривился омега.
– Хорошо, что я больше не могу забеременеть, а то бы эта скотина Роммни придумал бы что-нибудь этакое.

– Тебя... насилуют?

– Откуда ужас в голосе?
– нервно захихикал Робинсон.
– Неужели альфе жаль омегу?

– Это не жалость. Это сочувствие, Гейл. И пришёл я не за быстрым удовольствием, а поговорить. Просто поговорить.

– Нам не о чем говорить, - огрызнулся Робинсон.

– Есть. Ты позволишь мне сесть?

Спокойный вежливый тон заставил пленника растеряться окончательно, и тот кивнул, но отодвинулся от незваного гостя подальше. За злостью и упрямством всё сильнее проступал страх.

– Я не трону тебя, Гейл.
– Аарон сел на край койки, не делая попыток придвинуться ближе.
– Я хотел бы кое-что спросить.

– Что именно?

– Ты помнишь, как ты и твои бойцы уничтожили всю мою роту шесть лет назад? Тогда выжили только я и Мак... Кстати, он теперь мой муж, и у нас двое детей.

– Муж?
– Робинсон недоверчиво покосился на тонкое обручальное кольцо.
– Официальный?

– Да. И он не стал брать мою фамилию.

– По "залёту" женились?
– По губам омеги скользнула ухмылка.
– Он тогда пахнуть начал сильнее - мои учуяли сразу.

– Отчасти. Да, у Мака была течка на носу, со вторых суток мы проводили её вместе... но дело было не только в этом.
– Аарон помолчал и огляделся. Средств наблюдения в камере не было.
– Я бы женился на нём всё равно. Я... люблю своего мужа. И нас связал импринтинг.

Гейл замер и внимательнее вгляделся в собеседника, начав с шумом принюхиваться.

– Импринтинг?..

– Да. Мак для меня теперь единственный. И я сделаю всё чтобы защитить его и наших мальчишек. И нашего друга Диего, который помогает растить детей. И своего деда-омегу, которого я встретил тогда же и сумел заслужить его любовь. И мальчишка, которого дедушка подобрал где-то в трущобах и забрал с собой, мне тоже очень дорог. Надеюсь, что скоро мы сможем себе позволить ещё одного малыша... и я бы хотел, чтобы на этот раз родился омега.

– Так вот почему Риан просил отпустить тебя...
– прошептал Робинсон.
– Мне тоже показалось странным, что твой боец-омега так яростно защищал тебя, но у меня не такой хороший нюх на людей, как у Риана.

– А у Риана нюх на людей?

Гейл усмехнулся, ероша свои встрёпанные волосы.

– Риан... Откуда бы Рейган его не выкопал, он нашёл себе достойного соратника и помощника. Этот мальчишка умён, горазд на выдумки и беззаветно предан нашему делу. И наделён кучей талантов. Тогда он был с нами... Если бы не его смекалка, то мы бы не разделались с вами. Тут не так много моей заслуги. А ведь ему было всего тринадцать лет...
– Робинсон уставился в стену.
– Бесстрашный, отчаянный... разве что излишне эмоциональный и впечатлительный. И у него просто нюх на людей. Я до сих пор не знаю, как у него это получается, но он видит людей насквозь. И с возрастом этот его талант только оттачивается. Рейган тоже умеет разбираться в людях. Я часто видел, как они разговаривают... Иной раз казалось, что им и слова-то для этого не нужны. И мне почему-то кажется, что это неспроста. Сейчас Риану без малого двадцать... Он всё больше становится похож на Рейгана. Может, Рейган его отец или просто близкий родственник?..
– Гейл вздохнул и встряхнулся.
– ...хотя я не слышал, чтобы у нашего вождя были братья и тем более дети.

– Значит, ты поддался на уговоры поэтому? Тебе ничего не стоило отдать приказ...

– Риан потом сказал мне, что тебя можно будет завербовать со временем. Что ты не так безнадёжен. Проблема была в том, что ты Бейли, а эта семейка...

– Я больше не часть семьи. Я порвал с ними. Они рассчитывали заполучить наших с Маком детей, чтобы лепить их по своему образу и подобию. Я не дал этому случиться. А когда они узнали о связавшем нас импринтинге, то сами отказались от нас. Я стал в их глазах бракованным. Вдруг это передаётся детям?