Опасная девочка миллиардера

В конце концов Бергман поднимается и подходит ко мне. Усаживает меня на диван и сам берется за приготовление.

— Не волнуйся, Женя. Ты правильно сделала, что позвонила мне. Мои люди сделают все возможное и невозможное, чтобы найти твою подругу и ее ребенка. Если нужно, заручатся поддержкой полиции и сделают все, чтобы те работали максимально результативно. Это намного лучше, чем если бы ты пошла туда с улицы.

— Спасибо.

— Тебе чай, кофе? — спрашивает.

— Чай, если можно. Черный и без сахара.

— Я бы порекомендовал с сахаром. Станет лучше.

— Хорошо, — не спорю.

Если бы не похищение дочки и мое состояние на грани нервного истощения, я бы, наверное, замирала от восторга и нереальности происходящего. Сам Давид Бергман, миллиардер, за вниманием которого охотится столько людей, расхаживает по моей кухне, как по своей, и запросто готовит для меня чай.

Проходит несколько секунд.

— Ты так привязалась к этой девочке из-за того случая? — вдруг спрашивает Бергман, а я замираю.

Давид возвращается к столу с двумя чашками чая. Одну он ставит передо мной, вторую пододвигает к себе и снова садится за стол.

Взгляд внимательный и даже немного грустный. Или мне просто так кажется из-за неровности освещения? А его вопрос…

— Ч…что вы имеете в виду?

— Снова на вы?

— Извини, я путаюсь.

— Знаешь, Жень. Я много раз думал о тех словах, что сказал тебе тогда в Германии. С этим абортом. Это было так глупо и жестоко. Я много раз жалел. В конце концов, у меня столько денег, что я мог бы дать их тебе просто так, чтобы ты растила ребенка и неважно, что он не от меня. Мне не понравился в тот момент сам факт обмана с твоей стороны. То, что ты держишь меня за идиота.

Но я не мог забыть о тебе.

Я попросил своего человека в этом городе, чтобы нашел тебя и проверил, действительно ли ты беременна. Думал, если да, то переведу тебе деньги, раз его отец сбежал и оставил тебя в таком положении. Лишь бы только ты не делала аборт. Но выяснилось, что ты уже успела его сделать.

По позвоночнику пробегает холодок.

— Так быстро, — продолжает он.

— Странно. Мне показалось, что ты врешь насчет этого. Что ты ни за что бы не пошла на такой шаг, как аборт. А может, мне просто хотелось так думать и верить в это.

И теперь… ты ведь жалеешь об этом? Ты живешь вместе с подругой, у которой ребенок почти такого же возраста, какой мог бы быть у твоего малыша. Ты жалеешь. Я прав?

По мере того, как он говорит, я бледнею все больше и больше, а мои руки становятся холодными, как лед.

Он смотрит на меня, а я не могу произнести ни слова.

— Давид, я… — пытаюсь, но не могу. Только киваю.

Он кивает в ответ.

— Я…Верочка, она… — снова пытаюсь и снова замираю не в силах произнести, что на самом деле она моя дочка. Моя и его.

Мне нужно собраться с силами, а это не так-то просто. Я обхватываю пальцами чашку и пытаюсь согреть их о керамику.

Мне так хочется сказать, но…еще Леша, это наезд. Да и вообще. Мне страшно, просто страшно.

— Да, я очень привязана к Верочке, именно поэтому, — выпаливаю и тут же жалею. Был отличный шанс, а я его упустила.

Он кивает. Мне кажется, он и правда расстроен, а не играет.

В этот момент звонит телефон Бергмана.

— Жень, извини, это Виктор.

— Да, конечно, — киваю.

— Слушаю, — произносит он, — да. Да, Вить. Нет, а…

Тут он хмурится и кидает взгляд на меня. Я вся подбираюсь.

— Ясно. Хорошо. Спасибо, Вить.

Бергман откладывает айфон в сторону, а потом начинает выстукивать пальцами по столешнице.

Смотрит исподлобья и как-то странно. Неужели началось? Так быстро.

— Есть новости? — замираю я.

Он кивает.

— Есть, правда немного не те, на которые я рассчитывал. Витя только что сообщил, что у Ангелины Наумовой нет детей. Ты знала об этом?

Я сглатываю.

Бергман впивается взглядом.

— Что это за ребенок, Женя? Витя выяснит этот вопрос в самом скором времени, но хотелось бы, чтобы ты, раз уж просишь меня о помощи, не врала мне.

Я вскакиваю с места и начинаю расхаживать по кухне.

— Женя?

Давид тоже встает.

— Я…

— Женя, что происходит?

— Ладно, — киваю и облизываю губы.

— Ладно, я скажу. На самом деле, Верочка моя дочка, а не Ангелины. А Ангелина…. просто няня, которую я наняла почти сразу после ее рождения. Ты оказался прав, я не способна на аборт. И никогда бы его не сделала.

Глава 22

— Ладно, я скажу. На самом деле, Верочка моя дочка, а не Ангелины. А Ангелина…. просто няня, которую я наняла почти сразу после ее рождения. Ты оказался прав, я не способна на аборт. И никогда бы его не сделала.

Давид впивается в меня таким взглядом, что перехватывает дыхание. Внимательным и пристальным, словно хочет вывернуть наизнанку и залезть в душу.

— Я ни за что бы не смогла убить своего ребенка, пусть даже не родившегося, — заканчиваю уже полушепотом, — и не смотри на меня так. На этот раз я говорю чистую правду.

— Твоя дочь, — произносит он медленно.

— Да. Теперь ты можешь не сожалеть о том разговоре и жить дальше со спокойной совестью.

— Мне хочется верить тебе. Если это правда, то это…как камень с души.

— Это правда. Только теперь…теперь ее украли. Ангелина предала меня, и я с ума схожу от мысли, где может быть Верочка и что с ней будет. С самого ее рождения мы жили в деревне и все было хорошо. Но лишь только приехали сюда…

Лишь только ты появился в городе.

— Похитители не связываются. Я не знаю, что думать. Наверное, стоит поехать в полицию и написать заявление. Прямо сейчас.

Я пытаюсь уйти с кухни, но Бергман перекрывает дорогу.

— Женя, а что с отцом девочки?

У меня подкашиваются ноги.

Поднимаю глаза на Давида. Он так близко сейчас и…мне хочется ему сказать. Ведь теперь я на сто процентов уверена, что это будет для меня безопасно. Ведь да?

— Он мог договориться с няней и провернуть похищение, — продолжает Бергман.

— Нет, не думаю, — произношу осторожно.

— Почему нет?

— Хотя бы потому, что он не знает о ее существовании. То есть, он не знает, что у него есть дочь.