Опасная связь

— Ты кто такой?

— Я тот, в чьих руках твое будущее.

— М.

— Семью трогать не буду. Жену, сына… Это — святое. Но тебя, поверь, сотру в порошок, в случае чего. Уяснил?

Поднимаюсь со стула.

— Она не согласится.

— Не понял.

— Девчонка…

— А ты постарайся как следует, — покручиваю на пальце диск. — Позвонишь ей в четверг утром. Завтра она мне самому нужна.

— Позвоню, — обещает нехотя.

— Отлично. И еще… Я оставлю секретарше адрес электронки, скинешь договор. Мой юрист с ним ознакомится до того, как ты предложишь его Сане.

— Какому Сане? — недоумевает он.

— Ее так зовут, придурок!

— Ясно.

— До скорого. Буду наведываться время от времени, отслеживать процесс, — подмигиваю ему, стоя у двери.

Стонет по новой. Возмущенно ворчит, но я уже не слушаю.

Спускаюсь вниз.

— Ну, как прошло? — любопытничает секретарша.

— Зашибись. Все порешали, — расправляю воротник.

— Круто. Вот, ты забыл… — протягивает мне визитку. — Там, на обороте.

— А, ты про свои услуги…

— Звучит не очень.

— Да неужели? Оскорбилась?

— Так мы едем в Подмосковье или нет?

— Нет, не едем. Идиотка, в курсе сколько таких дур пропадает без вести?

— Ты…

— Находят потом по частям в лесополосе. Жопу в одном месте, руки-ноги в другом.

— Зачем ты мне это говоришь? — в шоке пучеглазится.

— Затем, чтоб башкой своей думала в следующий раз, когда предлагать себя кому-нибудь будешь.

— ЭЛЯ! — вопит в селектор горе-продюсер.

Направляюсь к выходу.

Как заебала эта продажная Москва! Все вокруг строится исключительно на лавандосе…

*********

Паркуюсь у серой, невзрачной многоэтажки. Глушу мотор, опускаю передние стекла и бросаю взгляд на часы приборной панели.

Семь.

Рань несусветная.

А учитывая, что с вечера я еще не ложился, совсем состояние отстой.

Зеваю. Устроившись поудобнее, откидываюсь на подголовник и жду. По моим расчетам Рыжая вот-вот появится на улице.

Это если ее не перемкнет конечно. В случае с Харитоновой все возможно.

Прищуриваюсь.

Настырное солнце светит прямо в морду.

Смотрю через лобовик на ярко-синее небо. Замечаю, что сегодня на нем ни единого облака. Редкое для столицы явление. Хороший знак…

— Миу.

Включаю трубу. Листаю список пропущенных, читаю сообщения в мессенджере.

— Миу. Миииу.

Ну что за падла разоралась?

Поднимаю голову. Ищу глазами объект, издающий сей противный звук, но никого не вижу. Зато в этот момент открывается дверь подъезда, являя миру Александру, одетую в форму курсанта полиции.

Белая рубашка с нашивками, галстук, юбка-карандаш, каблуки. Две туго сплетенные косы.

Сегодня она не похожа на ту Сашу, которую я обнаружил в Бобрино.

Сидел и пялился тогда на нее спящую. Чертовски хорошенькую. Маленькую. Беззащитную…

Рыжие локоны в творческом беспорядке развевались на ветру, а она тихо сопела, прижимая маленькую ладошку к розовым губам.

Ресницы трепетали. Время от времени забавно дергался кончик обгоревшего носа. И я, как полный кретин, пытался сосчитать веснушки, перебегающие с него на щеки.

Мне всегда нравилось, когда она не красилась. Природная красота никогда не сравнится с искусственной. Жаль, что современные бабы этого не понимают.

Приосаниваюсь.

Девчонка, спускается по ступенькам и копошится в сумке. Останавливается у лавочки. Что-то достает. Через минуту понимаю, что сигарету.

Надавать бы по заднице.

Затягивается. Выдыхает дым. Запрокинув голову тоже таращится на небо. И почему-то это вызывает улыбку.

— Миииу.

Смотрит по сторонам. Выбрасывает окурок и заглядывает под лавочку. Никого там не обнаруживает, подходит к дереву. А потом делает то, отчего мои глаза лезут на лоб.

Какого хера…

Скидывает туфли, цепляется за ветку и, подтянувшись, ловко взбирается наверх, словно обезьянка. Лезет все выше и выше.

— Киса-киса-киса… — доносится до меня ее голос.

Кота блять спасает. Ну, пиздец. Говорю же, совсем не изменилась…

— Кис-кис!

Несколько минут его уговаривает, рискуя свалиться и переломать кости.

Когда уже решаю пойти помочь, она спускается вниз с жирным рыжим педрилой на руках. Тот орет как потерпевший на всю улицу. И дает деру, стоит девчонке поставить его на землю..

Какая-то бабка выходит из подъезда. Притормаживает. Здоровается с Харитоновой, влезающей в свои туфли. Начинает про что-то чесать ей. Как я понимаю, жалуется на шумных соседей.

— Примите уже меры! — даже отсюда слышу ее возмущения.

Сашка поправляет рукава на рубашке, что-то спрашивает у тетки, кивает и уходит, прихватив с лавочки свою сумку.

Запускаю движок, медленно еду следом.

Залипаю на загорелые ножки. Поднимаю взгляд выше и наблюдаю за тем, как соблазнительно покачиваются при ходьбе бедра, обтянутые узкой юбкой.

Вспоминаю сколько раз задирал ее. В машине и в той старой квартире, где живет сейчас Черепанов.

Поджимаю газку, чтобы поравняться с ней.

— Девушка, а девушка…

Замечает меня. Сперва удивляется, но затем, мастерски переключившись, хмурится. Вытаскивает наушник.

— Давайте знакомиться, — широко улыбаюсь.

Я ж обаятельный. Должно сработать.

Поднимает руку вверх. Показывает средний палец.

Сучка.

— Ладно, шучу. Давай садись в машину.

— Еще чего.

— Надо поговорить.

Реакции никакой. Продолжает упрямо идти в заданном направлении. Таким темпом скоро окажемся у метро. Оно тут где-то поблизости.

Жму на педаль газа. Проезжаю немного вперед и кручу руль вправо. Заехав на бордюр, перекрываю ей дорогу.

— Ты спятил? Что делаешь?

Открываю пассажирскую дверь.

— Садись.

— С какой стати? — ожидаемо ерепениться.

— Садись в машину. Если планируешь вернуть себе это, — показываю блокнот, и она резко меняется в лице.