Опасное положение

– Напряженность растет? – надавила специальный агент Адамс.

– У нас есть необходимые запасы наличности.

Ответ Аниты Тесса расшифровала так: напряженность не просто растет, а зашкаливает. Более того, судьба многомиллионной компании Джастина встала под вопрос. Любопытно. Если Тессе не изменяла память, всего час назад в зале совещаний Беннетт особо подчеркивала, что на корпоративном фронте все в порядке и Джастин ни о чем не беспокоился. А теперь вдруг будущее помрачнело. Так, может, преждевременный уход Джастина позволил бы изменить курс компании, а то и вовсе спасти тонущий корабль? Похоже, список заинтересованных в исчезновении Джастина Денби стремительно увеличивался.

– Однако даже ликвидация фирмы для большинства из нас не обернулась бы трагедией, – неожиданно добавила Анита, словно угадав мысли Тессы. – Есть старшее поколение сотрудников, таких как я, – сухо объяснила она. – Пока бизнес процветал, мы успели сделать кое-какие сбережения. Что касается молодежи, Криса и его команды, они без труда устроятся на равноценные должности к нашим конкурентам. В конечном счете это всего лишь бизнес. – Анита пренебрежительно махнула рукой. – Работа не стоит того, чтобы идти по головам.

Хорошая позиция, подумала Тесса. Однако люди по-прежнему убивают друг друга, потому что не поделили деньги или место под солнцем.

– Хотите знать, в чем настоящий парадокс мужчин из семьи Денби? – вдруг спросила Анита.

– Конечно, – уверила ее Тесса.

– Они, может быть, и гулящие, но верные. Дейл любил Мэри. Джастин тоже любит свою жену. Он никогда бы не пошел на развод. И уж конечно, никогда бы не сделал ничего плохого своей семье. Особенно Эшлин. Боже упаси… Понимаете, если бы пропала одна Либби, тогда некоторые из ваших вопросов были бы уместны. Спросите кого угодно, без исключения… Джастин Денби никогда и волоса на голове дочери не тронул бы. Эшлин росла у нас на глазах… Мы тоже никогда не посмели бы ей навредить. Что бы ни случилось… Мы тут ни при чем. Как и Джастин.

– А кто при чем? – вылетело у Тессы.

– Не знаю. На жизнь целой семьи мог покуситься только совершенно бессердечный человек. И вообще, зачем?

– Вопрос дня, – призналась Тесса. Личное или профессиональное? Выкуп или месть?

– И еще одна… деталь.

Все внимательно посмотрели на Аниту.

– Последний раз я видела Либби несколько недель назад. Она зашла кое-что подписать и выглядела не совсем… адекватной. Мне даже вспомнились запои Мэри. Только алкоголем от Либби не пахло.

– Наркотическое опьянение? – поднажала специальный агент Адамс.

– Возможно, она сидела на чем-то… чтобы заглушить боль. Я хотела рассказать Джастину, но передумала. На них и так столько всего навалилось… А мы все-таки беспокоимся. Несмотря на ваши подозрения, здесь каждый надеется, что их брак устоит. Когда-то они были замечательной парой. И мы об этом помним, даже если они сами забыли.

Поскольку Анита исчерпала свой запас откровений, следователи завершили опрос и вышли из кабинета. Время было за полночь. Остальные свидетели уже разошлись по домам, и зал совещаний пустовал. Туда и направилась троица.

Специальный агент Адамс на всякий случай прошлась по периметру, глядя через матовое стекло на другие кабинеты.

– В сумочке Либби Денби бостонские детективы обнаружили флакон гидрокодона, – заявила она. – Выдан по рецепту два дня назад и уже на треть пуст.

Уайетт первый подхватил ее мысль:

– Либби злоупотребляла обезболивающими.

– Судя по количеству таблеток, указанному на флаконе, за два дня она приняла двадцать штук…

– Если уж в таком объеме, – размышлял Уайетт, – одного рецепта ей бы тогда не хватило.

– Значит, источник был не один, – предположила Тесса. – Женщина такого социального положения, скорее всего, ходила от врача к врачу с выдуманными жалобами на разные боли.

Уайетт повернулся к Николь.

– Ты сказала, флакон нашли в ее сумочке? – спросил он.

Николь кивнула.

– То есть вещи не забрали?

– Верно, – ответила блондинка. – Все выложили кучей на обеденном столе.

Тесса догадалась, к чему клонил Уайетт.

– Ломка, – тихо сказала она.

Нью-гэмпширский детектив взглянул на нее, одобрительно кивая головой.

– Еще какая. Интересно, как похитителям понравился этот небольшой сюрприз. – Он посмотрел на наручные часы. – Они ведь вряд ли ожидали, что у кого-то из похищенных начнет развиваться абстинентный синдром, чрезвычайно болезненный и требующий постоянного внимания.

– Возможно, ей нужен врач, – добавила специальный агент Адамс.

– Подключим к поиску больницы, – задумчиво произнес Уайетт, – на случай если похитители решат рискнуть. Да, прикажу направить в отделения «Скорой помощи» описание Либби Денби.

– Думаете, они еще живы? – не удержалась Тесса.

Она глянула на агента ФБР, потом на детектива шерифа. Те пожали плечами.

– Не знаю, – честно ответила Адамс, – но, конечно, надеюсь.

– А по-моему, у них неплохие шансы, – сказал Уайетт. – Если бы семью хотели убить, все бы обстряпали на месте и оставили нам три трупа. И убийцы вряд ли вооружились бы тазерами.

Тесса кивнула. Отчасти потому, что было уже поздно, а дело так и не сдвинулось с мертвой точки, она уцепилась за эту соломинку.

– А еще я вам скажу, – продолжил Уайетт, – компания эта… – Он пренебрежительно поморщился. – Сборище врунов!

В его голосе была такая категоричность, что Тесса едва не рассмеялась.

– Почему вы так считаете? – спросила она, быстро взяв себя в руки.

– Они все горой за Джастина Денби, только пытаются купить его компанию. И бизнес идет хорошо, только новые мегафирмы крадут их проекты. Ах да, еще они не знают никаких семейных тайн, только сами и есть семейная тайна.

– Кто семейная тайна? – специальный агент Адамс была озадачена.

– Анита Беннетт. Разве незаметно?

– Незаметно что?

Уайетт посмотрел на обеих коллег.

– Выражение, с которым она каждый раз произносила имя старшего Денби. Она наверняка была не просто секретаршей, а одной из любовниц Дейла. Вдобавок эта речь про гулящих, но верных… Он изменял ей, но жену не бросал. И из этого мира ушел, оставив двух обманутых женщин.

– Мэри уехала, а Анита продолжила растить компанию, – проговорила Тесса. – И тридцать пять лет спустя она по-прежнему сотрудник, а не владелец.