Опасное желание

– Это ужасно, – пробормотал Камерон. Он, конечно, хотел, чтобы его признали законным наследником титула, но не такой ценой. – Я не любил и не уважал своего единокровного брата, но я не желал ему и его семье такой страшной участи.

– Вы правы, их гибель в пучине бушующих вод ужасна, – согласился Григгз, – особенно в свете кое-каких сведений, которые недавно обнаружились.

У Камерона все похолодело внутри.

– И что это за сведения?

– Мы коснемся этой темы чуть позже. А сейчас нам надо обсудить то положение, в котором вы оказались.

– Я чувствую себя очень неловко, – признался Камерон.

– Я уверен, что вскоре все изменится. Прежде всего вам необходимо принять несколько важных решений. И я постараюсь, чтобы они шли от сердца.

Камерон хотел по своему обыкновению съязвить, но сдержался и кивнул.

– Теперь, когда маркиз – я хотел сказать «прежний маркиз», – продолжал Григгз, – отошел в мир иной, мне будет намного проще восстановить ваши права. Даже если мы не найдем брачных документов, я могу под присягой свидетельствовать: ваш отец в моем присутствии поклялся, что этот брак был законным. В суде мне придется поднапрячься, но все же я уверен в благополучном исходе дела. – Поверенный вздохнул. – Честно говоря, я не всегда понимал вас и не одобрял некоторых ваших поступков, но я старался соблюдать условия нашего договора.

Накануне бегства из дома Камерон заключил контракт с поверенным в делах, поручив Григгзу заботиться о его матери.

– Я признателен вам за это.

– Я ни разу не проговорился вашей матери о том, что знаю, где вы находитесь, и что мы переписываемся.

«Она понимала, почему я уехал, – подумал Камерон. – Мама знала, что моя юношеская гордость и гнев до добра не доведут, и я попаду в беду». И хотя Камерон не писал матери писем, он посылал ей подарки, которые свидетельствовали о том, что он жив.

– Как вы и просили меня, я связывался с вами только в случае крайней необходимости, – продолжал поверенный в делах. – И когда ваша матушка заболела, я подумал, что это именно тот случай.

– Я виделся с ней, Григгз, – прошептал Камерон. – В ночь накануне ее смерти.

– Но…

– Я сумел пробраться в дом и покинуть его незаметно.

Их взгляды встретились.

– Теперь, когда вы стали маркизом Уолкоттом, вам не следует больше использовать подобную тактику. Люди будут внимательно следить за каждым вашим шагом.

«При условии, если я соглашусь выйти из тени», – подумал Камерон.

– Вам необходимо подписать кое-какие документы, милорд, – сказал поверенный в делах и передал Камерону кожаную папку с бумагами. – Это простая формальность, сэр, но ее нужно соблюсти.

На документах каллиграфическим почерком было выведено имя «Джеймс Камерон Фэннинг-роуленд». У Камерона было такое чувство, словно у него на шее затягивается петля.

Похоже, беззаботному Камерону Даггету, который ко всему относился наплевательски, приходил конец. Вместо него должен появиться новый человек: педантичный аристократ, не имеющий ничего общего с веселым циником и повесой, который чувствовал себя как дома и в грязных пивнушках Саутуорка, и в роскошных гостиных фешенебельного столичного района Мейфэр.

– А что, если я откажусь от титула? – держа перо в руках, спросил Камерон. – Не понимаю, зачем мне надо менять свободу на золотую клетку?

– Вы должны вернуться в Уолкотт-Мэнор по крайней мере по двум причинам. Во-первых, вы там выросли, вы ловили рыбу в тамошних реках, охотились среди местных холмов, ездили верхом по пастбищам. И позволю себе предположить, впервые украдкой сорвали поцелуй с губ местной девушки.

– Я никогда не считал Уолкотт-Мэнор своим домом.

– Но вы любили его больше, чем прежний маркиз, ваш единокровный брат. Это ваш дом и вы должны позаботиться о его процветании. Не кажется ли вам, что пора остановиться и не пытаться бежать от себя самого…

– Да пошли вы! – воскликнул в сердцах Камерон, стукнув кулаком по столу. – Я бежал не от себя, а от преследований брата. Тот день, когда я покинул поместье, был счастливейшим днем в моей жизни.

– И вы до сих пор счастливы?

– Абсолютно.

Поверенный в делах бросил на Камерона скептический взгляд. Камерон отвернулся к окну. Стабильное общественное положение позволило бы ему сделать предложение Софи… Впрочем, он боялся думать о своем будущем.

– Хочется услышать вторую причину, по которой мне, по-вашему, следует принять титул. Но постарайтесь, чтобы она действительно была привлекательной для меня.

– Хорошо. Итак, слушайте. Следующим после вас в очереди на наследство маркиза Уолкотта стоит его дальний родственник Фредерик Мортон.

О, наконец-то Камерон услышал нечто интересное!

– Кстати, я как раз хотел задать вопрос об очередности наследования, – проговорил он, решив узнать мнение Григгза о Мортоне. – Возможно, человек, которого вы назвали, будет лучше исполнять свои обязанности, чем я. После отъезда из дома я приобрел большой опыт в разных областях. О некоторых из них вы даже не слышали. Достаточно будет сказать, что я никогда не собирался стать напыщенным аристократом и не мечтал о титуле маркиза. Понятия не имею, как живет знать и чем она занимается.

– Поверьте мне, сэр, несмотря на все совершенные вами ошибки, вы – меньшее из двух зол, – заверил его поверенный в делах. – Если титул перейдет к Мортону, то последствия будут плачевны. Вчера он приходил ко мне, чтобы передать документы, подтверждающие его право на наследство, и заявил, что собирается вдвое сократить число арендаторов и продать часть земель. Большинство фермерских семей живут на этих землях уже не один десяток лет.

– Но ведь есть закон о майорате, запрещающий отчуждение наследуемых земель…

– В законе есть лазейки, с помощью которых его можно нарушить. Предыдущие владельцы поместья вели себя благородно и не пытались разбазарить полученные в наследство земли.

– Значит, мой дальний родственник Мортон настоящая лиса и он обнаружил лазейки в законе?

Григгз хмыкнул:

– Мортон не лиса, он хорек, злобный маленький подонок. Учтите, от маркиза Уолкотта зависит множество людских судеб.

– Вы взываете к моему тщеславию? – осведомился Камерон.

– Нет, я взываю к вашей совести.

– Большинство моих знакомых сказали бы вам, что у меня ее нет.

– Но я знаю вас лучше, чем они. Я уверен, что вы примете правильное решение, милорд.

– Черт возьми, прекратите обращаться ко мне столь напыщенно. Я не ощущаю себя аристократом.

– Боюсь, что вам придется привыкнуть к подобного рода обращениям. – Григгз едва заметно усмехнулся. Или, может быть, Камерону это только показалось? – Осмелюсь заметить, что ваша нерешительность не делает вам чести, сэр.

– Я не желаю слышать прописные истины. Вы с вашим морализаторством наделали уже немало бед. – Глубоко вздохнув, Камерон размашисто подписал документы. – Вот, пожалуйста, забирайте! – Он сделал резкое движение и поставил большую кляксу. – А это то пятно на фамильной чести, о котором так любил разглагольствовать мой братец, – добавил он.