Операция У

– Это почему он так вам сказал?
– замер посреди комнаты Дроздов.

– Так мы с Васей помнили, как в прошлом году нас все выспрашивали про этого, как его, Деревянку, что ли, ну мы сразу, как только этот Каменев подошел, его и спросили: не шпион ли он мол. А он как рассмеется, говорит: я стрелять не умею, - Коля улыбнулся и хлюпнул носом.

– И вы вот так сразу ему и поверили?
– иронически спросил Дроздов, доставая сигареты.

Коля тоскливо посмотрел на пачку и Дроздов молча протянул ему сигарету, потом дал огонька.

– А чего ему не верить? Мужик, как мужик. Одет нормально, говорит нормально, выражается хорошо. Два новых анекдота рассказал. Немного слабоват на выпивку, - здесь Коля слегка сморщил нос, - Но он с дороги был, наверное устал здорово.

– Он сам сказал, что он с дороги?

– Ну, мы разговаривали за жизнь, анекдоты там всякие, он про нашу жизнь интересовался. Мы ему, кажется, про ЧП в лаборатории сказали.... А что, нельзя было? Так даже в газете было написано!

– Продолжайте!
– коротко буркнул Дроздов.

– Ну, вот мы и говорили про то да сё, про ЧП, про то, что скоро в НИИ все коровы передохнут, и Фидель заодно, ну тут он и говорит: устал я с дороги, надо бы переночевать у кого, в гостиницу, мол, неохота. Ну, мы ему и говорим: вон у Фиделя ночуй - он примет...

– Так, так, так, - скороговоркой произнес Дроздов, - Ну, дальше...

– А он и говорит: кто этот Фидель такой? Мы ему и рассказали.... После этого пошли к речке, там он и отключился. А мы за третьей бутылкой пошли!

– Да знаю я, - махнул рукой Дроздов и снова уселся за стол. Картина происшедшего нисколько не прояснилась, более того, было непонятно говорит ли Иванов правду или они в сговоре с Петровым. Единственное, что вызывало интерес - это второе упоминание о гражданине Зиновьеве по кличке "Фидель" из разных источников. Этим следовало заняться.

Дроздов снял трубку внутренней связи и два раза крутанул диск. На том конце ответили.

– Ну что у тебя? Так...,так..., так..., понял. Сходится. Ладно, снимай показания и гони его к едрени фени. Ага. А потом ко мне. Всё.

– Вот что, гражданин Иванов. Я вас выпускаю под подписку о невыезде, понятно?

– Чего ж не понять, - вздохнул Коля, - И так уж лет десять никуда не выезжал.... Без подписки.

– И мой вам совет, - продолжил Дроздов, - Перестаньте пить пиво, а тем более водку с незнакомыми гражданами. По крайней мере двадцать четвертого июня. Для вас это несчастливая дата.

– Ладно, - кивнул головой Коля, - Перенесем на двадцать третье. Авось пронесет.

Когда они с Васей вышли из управления, на улице было еще светло. Теплый июньский ветерок приятно обдувал потные спины, создавая ощущение легкого комфорта. Беспокоило только одно ощущение.

– Слышь, Вась, киоск еще открыт?
– спросил Коля, когда они стояли на остановке автобуса.

– Должон быть!
– пожал плечами Вася, - Он до одиннадцати работает...

– Поедем, по паре кружек?

– Да не помешало бы!

Когда они подъехали к киоску, было все еще светло и киоск был открыт. Человека четыре толклось по столикам.

Вася с Колей взяли по две кружки и устроились у стойки в углу.

– Да-а-а, - мотнул головой Коля, - Второй раз мы с тобой ни за что попадаем!

– За правду страдаем!
– кивнул Вася, - А как, сволочь, притворялся! А!? Шофер, говорит! Гнида!

– И чего они к нам липнут?
– возмутился Коля, - Вон сколько места, нет - надо к нам подойти!

– Можно, ребята?
– раздался вопрос, заданный у них за спиной. Вася с Колей обернулись: у их стойки стоял какой-то мужик в старых джинсах и очень старой рубашке. В руках у него были две кружки пива и пакет, в котором явно лежала бутылка.

– Ах ты гад!
– крикнули одновременно Коля с Васей и одновременно врубили мужику по лбу двойным ударом. Тот отлетел метра на три и упал в нокауте. Звякнули разбитые кружки. Замерли на мгновение посетители. Потом залился трелью свисток.

– Ну, теперь уж никто не придерется, - с гордостью сказал Коля, - Давай, допивай пиво, а то еще кто-нибудь подвалит...

– Значит, с майки начнем?
– повторил Фидя, когда Алекс непонимающим взглядом осматривал обстановку.

На столе стояла наполовину полная бутылка водки "Московская" емкостью 0,7 л., три или четыре бутылки пива "Сибирское", примерно столько же посуды стояло у стенки. У неё же лежал ничком какой-то гражданин в серых брюках и белой ветровке, при этом он нещадно храпел.

– А это кто?
– машинально спросил Алекс.

– Это?
– Фидя пьяно ухмыльнулся, - Это твой брат!

– Чей брат?
– переспросил Алекс, ощутив некоторую слабость.

– Чей, чей! Твой, говорю! Вы уж там сами разбирайтесь: кто чей брат, сват, кум. Достали уже. Этот целый день мне плешь проедал: о брате, мол, память хочу оставить. Продай вещички. Теперь вот ты приперся.... Тебе то чего надо? Тоже на память?

– Мне тоже, - кивнул Алекс, лихорадочно прикидывая дальнейшие ходы, - А что из вещей осталось?

– Я ж говорю: майка, трусы, носки, ботинки, книжка Ленина про империализм и еще какой-то "изм", а еще тетрадочка одна с описанием химических опытов.... Соображаешь?
– Фидя хитро прищурился и икнул - выпитое все-таки давало о себе знать: в голове слегка шумело.

– Соображаю!
– Алекс заметно оживился, - Тетрадку беру! Сколько просишь?

– Э-э, нет, так не пойдет, - покачал пальцем Фидя, - Во первых, давай посидим, поговорим - нельзя же вот так, с порога! А потом - все вещи продаются вместе с тетрадкой, понял?

– Понял, - кивнул Алекс и достал из пакета бутылку водки "Родник".

– Вот енто другое дело, - кивнул Фидя, причем чуть не разбил лбом тарелку, - Но деньги вперед!

Алекс разлил водку по стаканам и чокнулся с Фидей:

– За сделку!

После этого оба сосредоточенно закусывали, однако Фидя уже начал терять фрагменты еды по пути до рта. Алекс понял, что скоро он отключится.

– Так сколько за всё просишь?
– Алекс закурил сигарету и пристально посмотрел на Фиделя. Тот начал растопыривать пальцы, пока их хватало.

– Десять! Тысяч?
– изумленно спросил Алекс.

– Не, зачем, - Фидя помотал головой, - мы люди тверезые, совестливые. Тыщу - и всё твоё...

"Хам" - подумал Алекс, но широко улыбнулся:

– Какие вопросы, Володя, сейчас оформим!
– он достал заранее припасенную тысячу долларов и показал её Фиде, - Но сначала я должен убедиться, что это та самая тетрадь!

– Обижаешь!
– Фидя надул щеки, - Во, гляди сам!

Алекс взял в руки тетрадь и лихорадочно начал её листать: она вся была полна записей лабораторных опытов. Наконец, мелькнула запись под номером 77.