Операция У

Дроздов задвинул его ногой под тумбочку и зачем-то перелистнул календарь на столе.

– Ну, а что служба наружного наблюдения скажет? Ведь вы оттуда?
– спросил Сергей, обращаясь к четвертому, вернее пятому участнику совещания.

– Так точно, товарищ майор! Капитан Беленький Станислав Романович. Наша группа вела наблюдение за объектом "Камень" с момента его прибытия в Нижний Пропил. Объект остановился в объекте "Пельменная", где съел две порции пельменей, салат из капусты и выпил стакан компота. После этого полчаса сидел на лавочке в центральном парке и выкурил две сигареты. После этого направился к пивному ларьку, который напротив ХИМБУМ-а, где имел контакт с некими гражданами Ивановым Николаем и Петровым Василием, в результате которого все втроем распили две бутылки водки и десять кружек пива, после чего Петров и Иванов пошли в магазин и купили третью бутылку, а объект "Камень" пошел к речке, свалился под куст и заснул. Всё.

– И где объект сейчас?
– поинтересовался Сергей.

– Да все там же, в кустах, - ответил Беленький, - Наш сотрудник его прикрывает, скрытно конечно. Чтоб милиция не обчистила.

– Правильно, - кивнул Сергей.

– Слушай, Станислав Романович!
– вдруг поднялся с места Дроздов, - А не те ли это Иванов и Петров, которые проходили у нас по делу объекта "Х"?

Беленький замер на месте, потом хлопнул себя по лбу:

– Точно! И в том же месте! Вот они, резиденты то оказывается!

– Живо взять их обоих! Только тихо!
– прошептал Дроздов.

Беленький сорвался с места и исчез за дверью.

Сергей Зайцев прошелся по кабинету, тщательно обдумывая полученные факты и иногда посматривая на портрет Дзержинского, висевшего на стене. Как казалось, Феликс Эдмундович зло улыбался с портрета: мол, решай, что делать, товарищ чекист. Что было делать, Сергей пока придумать не мог, наверное потому, что голова была горячая от жары, а по исходным данным она должна была быть холодной.

Его, однако, постоянно свербила какая-то мысль, которая должна была дать направление дальнейших действий. Внезапно Сергей остановился.

– Слушай, Андрей Ильич, мне Глухарев сказал, что ты привлек для наблюдения в НИИ животноводства некоего Зиновьева. Так?

– Растрепал-таки, - зло ухмыльнулся Дроздов, - Ну да, привлек. За такую мизерную зарплату разве кого найдешь? А этот, по крайней мере вне подозрений.

– Так ведь он алкаш, как сказал Глухарев...

– Поэтому и вне подозрений. Кроме того, мы проявили заботу о человеке - подлечили его от этого злого недуга. Теперь он пьет значительно меньше...

– Ну а информацию-то какую-нибудь поставлял?

– А то как же! В прошлом квартале благодаря Фиделю предотвращено хищение с предприятия ценных реактивов, в том числе спирта на сумму... э-э-э, большую сумму! Кроме того, мы расчитывали на то, что он будет представлять большой интерес для контактов резидентуры, так что мы сможем как бы ловить на живца!

В голове у Зайцева внезапно словно зажегся свет или фонарь, это еще предстояло выяснить.

– Этот Фидель, где живет?
– спросил он, останавливаясь посредине кабинета.

– Улица Трубогнутая, 6, а что?

Зайцев щелкнул пальцами:

– Вот именно! Около его дома я сегодня видел какого-то мужика азиатской внешности. Точно похож на Фазиза Хайруллина!

Дроздов замер на месте, его рука потянулась к телефону.

В это время как раз зазвонил телефон внутренней связи. Андрей Ильич боязливо взял трубку и молча выслушал сообщение. Положив трубку, он зажег сигарету и ухмыльнулся в сторону Тараскина:

– Ты, кажется, хотел побеседовать с водителем Краз-а?

– А то как же! Где этого гада поймали? Где он сидит?

– Этот гад сидит нанизанный на сломанную ветку дерева в ста метрах от места взрыва. Можешь побеседовать...

Гандыба непроизвольно икнул:

– А я только хотел пообедать...

ГЛАВА 17. Человек человеку брат (часть 2)

Фидель успел приготовить приличный стол - на нем стояла квашеная капуста, банка килек, скумбрия холодного копчения, колбаса докторская, хлеб (почти свежий).

Он еще раз поглядел на стол и остался доволен: давно он так не шиковал. Теперь предстояло решить, что можно было бы предложить в качестве вещей, напоминающих о пропавшем брате.

Кряхтя, Фидель вытащил из-под кровати порванные ботинки, которые он не надевал лет десять, разыскал пару грязных носков и рваную майку пепельно-горчичного цвета.

Поискав вокруг глазами, он увидел в углу комнаты стопку книг, которую давно хотел выбросить, поскольку они занимали место, отведенное под стеклотару. Фидель наугад вытащил одну из них: это оказался труд В.И.Ленина "Империализм и эмпириокритицизм". Прочесть это название Фидель все равно не мог, поэтому просто положил книжку поверх грязной майки.

В это время в дом вошел Сунь Высунь, больше похожий на Петра Николаевича. В руке он держал пакет, в котором брякала стеклянная тара.

"Одна бутылка не звенит!" - с удовольствием подумал Фидель и улыбнулся вошедшему:

– Входи, Николаич, входи. Я тут как раз вещички твоего брата разыскал. Только тетрадку не могу найти. Но ничего. Сейчас посидим, вспомню: всё будет в норме!

Сунь брезгливо покосился на небольшую горку одежды, поверх которой лежала книга бывшего учителя, и вытащил на стол бутылку водки "Столичная" и три бутылки пива.

– Это все что ли?
– изумленно проговорил Фидель, - Ну ты даешь! Так мы никогда тетрадки не найдем!

– А сколько ж надо?
– искренне изумился Сунь Высунь, - Это и так много!

– Это, может, для всяких разных там, - Фидель хотел сказать "китаёзов", - Мало. А для нашего брата это тьфу!
– Фидель сплюнул и закурил свою "Приму"