Оперативная эскадра "Нибелунг"

— Риск есть риск. Под поток мы можем подставить себя и у нестабильной звезды. Что до остального… допустим сложно провести маневр без надежно установленного местоположения, но почему нельзя просто выскочить из гипера, не меняя вектор, а потом заскочить обратно?

— Потому что есть причины не столь очевидные, завязанные на саму природу пространства и его взаимодействие с гиперпространством.

— Можете объяснить это простыми словами? — попросил Маскариль взмахнув вилкой.

Кусочек бизоньей почки сорвался и отправился в полет по капитанской столовой.

— Чёрт! — Маскариль бросил виноватый взгляд на кока и вернулся к Ивору. — Объясните так, будто перед вами ребенок.

— Хорошо, — сказал Ивор. — Мы уже говорили с вами о суперпозиции скоростей.

— Да! — воскликнул Маскариль с энтузиазмом ученика, выучившего задание. — Яйцо пашот! Корабль вынужден компенсировать движение планет, звезд, галактик и так далее.

— Яйцо пашот, — улыбнулся Ивор.

— Господа желают яйцо пашот? — удивился Рюттер.

— Нет, мой друг, это просто метафора, аналогия, — ответил Маскариль. — Пудинг замечательный и большего нам не нужно.

— Важно запомнить, что значение имеют лишь те движения, что завязаны на гравитационное взаимодействие. Поэтому всё, что за пределами влияния Великого Аттрактора оказывает ничтожное влияние. Включая расширение Вселенной.

— Да, это я уяснил, — кивнул Маскариль.

— Я приводил и другую аналогию с замерзшей рекой, на которой катался в детстве, помните? — спросил Ивор.

— Да.

— А теперь представьте гипотетическую ситуацию, что когда вы разбежались по пляжу и выскочили на льдину, чтобы спокойно скользить до мыса, наша планета вдруг замедлила вращение, скажем всего лишь на десять метров в секунду.

— Насколько я понимаю, инерция потащит меня на восток, то есть в вашей аналогии на другой берег Ауры, куда-то к королевскому дворцу.

Маскариль открыл мини-бар, что крепился сбоку от стола и выудил две пластиковые бутылочки. Одну из них протянул Ивору. Это было красное вино гарнача.

— Именно, — подтвердил Ивор, сделав небольшой глоток. — И вот такое запросто может случиться с кораблем, выскочи он в неизвестном месте. Потому что мы плохо понимаем природу пустоты. Нестабильность кипящего квантового супа это лишь часть проблемы. Сама ткань пространства постоянно изменяется. Звезды с помощью гравитации организуют его вокруг себя известным нам образом, мы можем отследить процесс по движению частиц и внести поправки на локальную суперпозицию.

И даже здесь мы предпочитаем держаться ближе к звезде и поближе к плоскости системы (называемую в просторечии плоскостью эклиптики, что не совсем точно), потому что чем дальше, тем менее организовано пространство, тем больше не выявленных флуктуаций, тем больше погрешность во время гиперфазы.

— По идее на полюсах систем пространство должно просто вращаться подобно полюсу звезды.

— В общем случае, — кивнул Ивор. — Но флуктуации в межзвездном пространстве нам вообще неизвестны. Мы фиксируем лишь общее движение крупных объектов, вроде пузырей или молекулярных облаков. А они между прочим движутся в разных направлениях. Кроме того, и это наиболее опасно для навигации, части пустоты не только дрейфуют линейно, но вращаются вокруг собственного центра или какого-то общего центра. Невозможно составить подробную карту движений современными средствами. Это требует длительных наблюдений в каждой точке, с учетом разных аспектов дрейфа. Соответственно вы не можете сделать корректную поправку на локальную суперпозицию. А сами понимаете, что даже угловая секунда погрешности, при таких расстояниях, может выбросить вас совсем не туда, куда вы хотели.

Ивор втянул в себя из бутылочки глоток побольше и вздохнул.

— Вспомните бедный эсминец «Сигрид», который вынуждено прыгнул в Малую пустошь и пропал в ней с концами. А ведь эта пустошь каких-то двадцать световых лет в поперечнике. Но при каждой попытке выбраться оттуда, корабль будет накапливать ошибки и вязнуть, точно мошка в сиропе.

* * *

Первый перелет быстрой группы оказался коротким. Сорок три петаметра они преодолели за шесть дней, не считая разгона и торможения. Перед выходом из гипера команде объявили готовность номер один. Не то чтобы Ивор ждал встречи с врагом так близко от домашней системы, но посчитал, что лишняя тренировка не помешает.

— Есть выход, — доложил навигатор Ли. — Все системы в норме.

— Развернуть периферию, — разрешил Ивор. — ОКП, дайте мне тактическую картину.

Возникла проекция с тактической схемой. На ней одиноко пульсировала белая отметка заправочной станции.

— В пространстве никого кроме нас, сэр. Получаем сигнал маяка со станции Бородин-Скромник. Это всё.

Заправочные сети Ола и Дюма прочно обосновались в системе Барти. Поэтому третий конкурент на этом рынке — межзвездная корпорация Бородин решила не толкаться зря, а выбрала этот красный карлик. Он являлся удобной транзитной станцией для всех, кто шел по кратчайшему пути — по внутреннему радиусу Северной Дуги — и не намеревался делать остановку на Барти. Правда особого движения здесь не наблюдалось, дальше Барти по Дуге располагались только добывающие предприятия, а также мало используемый маршрут в Хризолитовый Треугольник с двумя обитаемыми системами Соледад и Делос. Добраться до этих миров было одинаково трудно по любому маршруту и многие выбирали путь через Иджис, но если вдруг оказывались в секторе Надаля по Северной дуге получалось немного быстрее. С другой стороны, мало у кого вообще находились дела к таким бедным мирам как Соледад или Делос.

Неудивительно, что в системе Скромника они не обнаружили ни одного постороннего корабля. Во всяком случае возле станции. Пустота же, как всегда хранила молчание и могла таить в себе хоть целый вражеский флот.

— На всякий случай присматривайте за окраиной системы, Райт. Здесь может быть вражеская разведка. Связь, шевалье, что с нашими подопечными?

Состояние группы волновало Ивора даже больше возможного присутствия врага. Все ли корабли вынырнули из гиперпространства, как далеко их разбросало и сколько времени и топлива будет затрачено на коррекцию курса?

— Сделал запрос, сэр, — доложил Коллинз.

Постепенно тактическая схема заполнялась отметками: ярко-зелеными — боевых кораблей и бледно-зелеными подопечных судов. Все отметки сгрудились в одном месте и определить точную дистанцию лишь по схеме Ивор не мог.

— Все корабли на месте, сэр, — доложил Коллинз. — Их системы в норме.

— Максимальное удаление — торговое судно «Саламанка» — пятьдесят тысяч километров, — добавил Райт.

— Терпимо.

На самом деле такой разброс превышал существующие нормативы. Когда корабли движутся ордером они попадают под одни и те же флуктуации, а значит и в районе прибытия как правило появляются рядом. С другой стороны, «Саламанка» не относилась к боевому флоту и не имела прецизионных приборов военного образца. Для гражданского судна такая неточность не имела значения.

— Понизить уровень готовности. Ли,рассчитайте торможение и коррекцию вектора с выходом на нулевую скорость возле станции «Бородин-Скромник», — распорядился Ивор. — Сбросьте информацию остальным.

Проходить систему Скромника транзитом эскадре не имело смысла. Поворот на девяносто градусов съел бы всю энергию предыдущего разгона. Так что проще было выйти в ноль, а потом начать разгон в нужном направлении. А уж если останавливаться, то не лишним будет дозаправиться под самые клапаны. И дать людям передохнуть.

— Мы сделаем этой станции кассу, — сказал Маскариль.

Скромник являлся сравнительно ярким красным карликом. В оптическом диапазоне он выглядел скорее оранжевым, нежели красным. Вокруг него вращалось несколько планет, но большинство находилось слишком близко к звезде, чтобы посещать их без риска, в том числе одна настолько близко, что светилась от нагревания и оставляла за собой ионизированный хвост атмосферы.

В обитаемой зоне планет не имелось, зато подходящая для разработки планета из-за приливного воздействия синхронизировала собственное вращение, отчего одной стороной всегда была обращена к Скромнику. На её темной стороне имелись большие запасы метана. Там располагался перерабатывающий роботизированный комплекс, и этот ресурс использовала заправочная станция сети Бородин. Сама она находилась подальше от нестабильной звезды, во второй точке либрации самой дальней из массивных планет. Считалось, что во время вспышки, планета примет на себя большую часть потока. Однако не весь — слабое магнитное поле позволяло частицам огибать планету и атаковать станцию. Поэтому её строили с расчетом на подобные катастрофы.