Оперативная эскадра "Нибелунг"

— Вроде бы первый этап прошел без проблем, — Ивору захотелось постучать по дереву и он с трудом удержался, не желая показаться суеверным обитателям мостика.

Совсем без проблем, однако, не обошлось.

— Капитан, это Кормак Хакетт, — прозвучало по корабельной связи.

— Да, док, что у вас?

— Мне бы хотелось переговорить. Приватно. Могу зайти к вам, если удобно.

— Я сам заскочу в медотсек. Минут через… десять.

— Отлично, я буду ждать.

Ивор ещё раз проверил состояние корабля, эскадры. Всё выглядело неплохо. Он передал мостик Ломке, как вахтенному офицеру, а сам отправился в медотсек.

Хакетт сидел в закутке, отделенном от аппаратуры и госпитальных коек подвижной перегородкой. Здесь в его распоряжении имелся стол, компьютер и кресло, а так же шкаф с обычными препаратами и сейф с препаратами представляющими опасность или соблазн. Кресло явно не подходило росту корабельного хирурга, его колени торчали вверх, как пики Майрхофена. Поэтому время от времени он вытягивал ноги, отчего перегораживал проход.

— Тесновато тут у вас, — оценил закуток хирурга Ивор. — Может передать вам биолабораторию? Мы её всё равно не используем.

— Надо будет подумать, — кивнул бритой головой Хакетт. — Но я хотел поговорить вот о чём. В гипере, пока было время, я провел стандартную диагностику членов команды. К сожалению у двух матросов новобранцев тесты выявили ранние признаки лейкоза.

— Рака крови? — переспросил Ивор. — Но ведь вы можете их подлатать?

— Не с корабельным оборудованием, — покачал головой Хакетт. — На самом деле их требуется вернуть назад. Пребывание в космосе только ускорит развитие болезни. Как вы знаете, жесткое излучение одна из основных её причин.

— Да, понимаю. Мы, конечно, можем высадить их на заправочной станции и они вернуться с попутным судном на Барти. Но! Попутного судна можно будет ждать долго. У нас всё же блокада, док, как вы понимаете, а станция защищена от излучения немногим лучше военного корабля. Я бы предоставил выбор им самим.

— Сомневаюсь, что это будет правильно, — нахмурился доктор. — Наш полет займёт полгода не меньше. К тому времени болезнь может перейти в терминальную стадию. Особенно если нас будут обстреливать ядерными зарядами.

— Они оба наверняка из Соппеля?

— Так и сесть, — доктор взглянул на экран. — Оба из Соппеля. Как вы узнали?

— Только в Соппеле у людей не хватает средств на регулярную диагностику. И даже если средств хватает, там как-то привыкли обходиться малым. Так вот. Если эти парни вернутся сейчас на Барти, то потеряют контракт с флотом. И значит им никто не поможет. А вот если прослужат на «Нибелунге» до конца операции, то по возвращении их поместят в городской госпиталь за счёт флота. Поэтому, давайте спросим у них самих. Как решат, пусть так и будет.

— Не думаю, что этично ставить их перед подобным выбором, — упёрся доктор. — разумеется деньги для бедных людей будут иметь решающее значение.

— Это не вы их поставите перед выбором, и даже не я. Вопрос закрыт.

Доктор остался недоволен. Но, как заметил Ивор, он вообще редко бывал доволен.

* * *

Станция Бородин-Скромник вращалась, создавая искусственную силу тяжести. Но при относительно комфортных условиях, развлечений на ней имелось немного. Большей частью они состояли из игровых автоматов, боулинга и бара. Имелась также сауна и небольшой плавательный бассейн. Но основная проблема оказалась не в этом. Станцию строили в расчете на экипажи торговых кораблей. Поэтому в любом из её заведений могла поместиться лишь малая часть персонала эскадры, не говоря уже о невольных пассажирах тюремных кораблей.

— Дастис, разделите увольнения на четыре смены, каждая по шесть часов, — распорядился Ивор. — Пусть так же сделают остальные корабли эскадры.

Такого наплыва посетителей, станция не видела, наверное с самого своего основания.

Четыре боевых корабля с полными экипажами, четыре тюремных со освобожденными зеками. Этих не выпускали, но позволяли делать заказы (каждый из них имел в распоряжении небольшую сумму подъемных после освобождения). Экипажи трех танкеров и шести быстрых грузовиков стали для работников станции приятным бонусом — они просто терялись среди военных и охранников.

— Зеки арендовали на станции всех секс роботов, — рассказал один из шкиперов. — Даже устаревшие модели, даже те, что требуют ремонта. И все равно не хватило. По одной штуке на сто рыл получилось.

— У них есть двенадцать часов, — ответил ему коллега. — Управятся. Лишь бы не бунтовали.

— Как вы с ними справляетесь? — спросил Ивор у обоих.

— При транспортировке заключенным дают тардиотик, — ответил первый. — Подмешивают в рацион. Это что-то вроде вроде седативного комплекса и анабиоза в одном флаконе. Клиенты находятся в сознании, но как бы в полусне. Ни на активные действия, ни на хладнокровное обдумывание ситуации в таком состоянии они не способны. Зато хорошо переносят перегрузки и невесомость. Последствий, вроде привыкания, никаких.

— Это законно? — удивился Ивор. — Ведь на обратном рейсе они считаются свободными людьми? А свободным запрещено подмешивать в еду препараты.

— Не совсем. Мы могли бы довезти их до первой же планеты со свободной миграцией и там выгрузить. Но, поверьте, это не вызовет восторг у тамошних обитателей. Поэтому мы обычно развозим всех по домам. Всё равно корабли летят туда за новой партией. А родные миры обязаны принять их обратно. Учитывая весь комплекс проблем, мы стараемся начать транспортировку еще до истечения срока.

Пользуясь случаем, Ивор встретился с капитанами в комнате отдыха. Всё время пребывания в гипере экипажи тренировались. Но связи между кораблями не имелось, поэтому о результатах он мог узнать лишь теперь.

— Как успехи в обучении?

— Мы все ещё не готовы, — сказала графиня, она закинула ноги на банкетку, пила сок, но время от времени делала короткий глоток из маленькой набедренной фляжки, которую всегда носила с собой.

— Никаких происшествий, о которых я должен знать? — спросил Ивор.

— Никаких, — графиня усмехнулась. — Разве что одного новобранца отправили на мостик, чтобы он спросил у капитана, то есть у меня, не нужно ли прочистить фаллопиевы трубы?

— Смело. Что вы с ним сделали?

— Сказала, что сперва тому, кто его послал нужно будет открутить ментулу.

— Что такое ментула? — спросил Ивор.

— Это грубое название фаллоса, — пояснил Ник Тавиани.

— Ага. Во всяком случае они не пытались в этот раз пить метанол.

Графиня задумалась и сделала глоток из фляжки