ОПГ «Деревня» 4

Надо ли говорить, что уроки у военных проходили по специально составленным методичкам и перемежались политинформацией? А небольшая пенсия по выходу в отставку способствовала дальнейшему желанию трудоустроится. Так кадровый состав силовиков уже пополнился мотивированными сотрудниками, обученным грамоте и как правило — из рекрутированных в свое время крестьян. И более того, с перспективами повышения по службе, вплоть до жалования личного дворянства. И достаточным денежным содержанием, чтоб держаться за свое место и бояться его потерять из-за взятки или пренебрежения или неисполнения служебными обязанностями.

Идею о разграничении сфер деятельности силовых ведомств император разделял и поддерживал, но в данный момент это было непозволительной роскошью. Ну и до абсурда это доводить не собирался, дабы не приводить к соперничеству, вредящему делам. Так картотека дактилоскопическая с самого начала создавалась для общего пользования, как и база данных по преступившим закон и подозреваемых в этом. Так что Аракчеев с Макаровым пока работали в тесной связке, координируя как свою деятельность, так и своих подчиненных.

А к началу осени ждали оснащения ведомств ламповыми радиостанциями, что позволит связываться не только с Уралом, но и наладить мгновенную связь, хотя бы для начала, с губернскими городами. Только одно это позволяло организовать порядок во всех отдаленных уголках страны, не полагаясь более на медленное почтовое сообщения и неизменные отписки на местах. Слова Павла Петровича, обращенные к чиновникам и губернаторам: «Если гражданская власть и законы не будут исполнятся ответственными за это людьми, порядок установится на штыках армии!» — не все ещё восприняли всерьёз.

Александр Семёнович, решившись — доложил императору сведения, полученные в результате допроса заговорщиков по горячим следам. О должных вспыхнуть на Урале беспорядках, поддержанных кем-то из заводчиков и старейшинами из башкир, приуроченных к планируемым выступлениям в столице. Конкретики в словах заговорщиков не было, только эти, весьма расплывчатые сведения. Что лишний раз подтверждало о наличии у этого заговора не только чрезвычайно большой сети участников, но и о координаторах-кукловодах, дергающих за нитки, при этом оставаясь за пределами юрисдикции Российской Империи.

Но то заботы внешней разведки, как уже не единожды высказывался Павел Петрович, а сейчас перед руководителями КГБ и МВД на ближайшие дни стояла ясно очерченная задача — изолировать, арестовать и выявить степень вины и соучастия многих фигурантов. Иные из которых настолько уверовали в свою исключительность и неподсудность, что император дал добро на ликвидацию, в случае оказания сопротивления при аресте. Как он сам выразился: «Лучше при задержании ликвидировать, оно и потом меньше вонять будет, да и другие в чувство придут, гонор свой и норов поумерят…»

При новостях о грозящей семье и потомкам опасности — Павел Петрович катнул желваками:

— Повлиять мы никак не можем, если только весть отправить, от которой проку никакого. Пока дойдет, они отобьются. Не верю я, что сколько нибудь значимый ущерб причинить враги смогут. Всё таки и Суворов там, и потомки не совсем опидарели, за себя постоять смогут! А вот задавить эту гидру, здесь окопавшуюся, в наших силах! Работайте, господа!

Глава 19 Скоро улечу я в солнечное лето…

Глава 19. Скоро улечу я в солнечное лето…

Южный Урал, август 1797 г.

В Могузлах дороги обоза с комплектующими для завода и Егора со спутниками разошлись. Монтажники двинули в Верхние Тыги, а молодые папаши вместе с наследником свернули направо, отправившись на летний выпас в верховья Ая, где по уверениям старейшин — обретался Азат.

— Я это, на обратном пути заеду, посмотрю, как все работает! — Попрощался Егор с караваном.

— А чо там проверять? — Удивился ответственный за установку. — Мы же запускать не будем, просто поставим. А уже осенью приедем, для наладки и обкатки, так что езжайте на свой сабантуй, или куда вы там намылились…

Егор, под смешки Лёхи — отстал с наставлениями от рабочих и наконец разъехались в разные стороны. От предложенного проводника отмахнулись, только уточнили, где именно искать Азата.

— Мы у себя дома! Вот ещё, чо, не найдем на реке, где стан устроили что-ли?! — Возмущался Лёха. — Туда и дорога по любому есть, вон Азат, то и дело у нас шкуру трет…

— А я зимой всё тут в округе облазил! — Не отставал от него Егор. При этом оба, не сговариваясь, снисходительно посмотрели на Александра Павловича.

— Компрене-ву, мон ами, — наследник горделиво привстал на стременах. — охота входит в часть обучения цесаревичей! А у нас только название, что столица, вокруг глухомань. И чухонцы…

— Некромант восемьдесят седьмого уровня с питерских болот! Просили же тебя, Александр, по русски говори, будь проще! — Прокомментировал Егор. — А ориентированию на местности вас не учили случайно?!

— Чему нас только не учили, — почему-то безрадостно вздохнул Александр. — в семи соснах не заплутаю!

После таких бескомпромиссных заявлений Егор окончательно уверился, что отказаться от проводника они поспешили, однако возвращаться назад было плохой приметой. Лёха, заметив его сомнения — совсем уж неприкрыто стал издеваться:

— Егор, сам посуди, ну как мы промахнемся? На Аю они, вон какая тропа идет, заросла конечно, но сразу видно, не первый год гоняют табун! Поехали!

Егор, бурча себе под нос, что всё это ему что-то подозрительно напоминает — тронулся за рвущимися вперед Лёхой и Александром. Не забывая осматриваться по сторонам, ожидая подвоха. Тропа тропой, но и река такие петли с зигзагами выделывает, что немудренно и заплутать. К тому же и летний выпас, по словам Азата — не стоит всё время на одном месте, несколько раз за лето меняют пастбище, кочуя вдоль реки. Тот ещё квест, среди гор и айских притесов…

Благоразумно приотстав от оживленно беседующих между собой Галкиного мужа и наследника (пусть на себя всю паутину собирают) — подивился той фамильярности, с какой Лёха обращался к наследнику. Потом вспомнил интерес, проявленный Александром Павловичем к экономике, род Галкиных занятий и удивляться перестал. Стал от скуки прислушиваться, чего они закусились, судя по экспрессивным возгласам. И даже не поленился прибавить шаг, чтоб присоединиться. Не сам, естественно, а пришпорив лошадь.