Оплачено сполна

Тут и там мелькали рыжие головы семейства Уизли, внушая некоторую надежду, ведь они все еще были живы. Вот Молли и Артур сообща защищали раненого аврора: щит, выставленный миссис Уизли, ярко переливался, освещая темноту, и за него прятались те, кто уже не мог защищаться сам. Артур, воинственно потрясая палочкой, сосредоточенно и прицельно отстреливал самых рьяных, и здесь следуя своему принципу не нападать первым.

Вот с другой стороны Билл в рваных джинсах с длинным растрепанным хвостом и деловитый Перси в очках сошлись вместе, как, наверное, редко действовали в мирное время. Прижавшись спина к спине, они пробивали окружение из оборотней, чтоб отступить к замку. Вот оборотни насели сильнее, и Перси ощутимо занервничал. Бэйли поднял палочку, чтобы отвлечь нападавших, но этого не потребовалось - с воинственным криком, достойным берсерка, безобидный чванливый Перси выстрелил убойным набором заклинаний, сбившим оборотней с ног, а некоторых и ранившем. Братья кинулись помогать родителям.

МакГонагалл не было видно, но с моста через пропасть рев доносился уже реже - когда рыцари добивали великанов и окончательно оккупировали мост. Скоро она освободится, оставив Пивза наблюдать, как было намечено. Спраут была легко ранена и находилась в лазарете, Флитвика он не видел (что и неудивительно). Слагхорн охранял слизеринцев (не очень надежная охрана, но другой не осталось) и без устали варил с ними зелья для лазарета.

Бэйли отвлекся на поиски коллег. Дженкинс был ранен - ну не создан он для полевой работы!
– и почти упал, когда к нему подскочили Моуди и Лоуренс, в мирное время готовые перегрызть друг другу глотки. Затолкав его себе за спины, два аврора удерживали целый десяток магов и пауков. Бэйли поспешил к ним, но запнулся об чье-то тело. Это и помогло ему увидеть то, чего не видели остальные. За спинами Пожирателей мелькнула бледная синюшная рука Того-Кого-Нельзя-Называть.

– Пригнись!
– заорал он что было силы, но не успел.

Спаренная зеленая вспышка - разве такие бывают?
– пронеслась сквозь толпу нападавших и ударила обоим в грудь.

Дженкинс спасся только потому, что на него разом обрушились два тела и посмертно защитили его. Бэйли вдруг почувствовал невообразимую пустоту на том месте, где раньше было раздражение на эту вечно ругающуюся парочку.

Это дало ему сил вскочить и послать вперед Патронуса-лису:

– Все в замок!
– завопил он и успел увидеть, как перемазанная чем-то с ног до головы Гестия Джонс вытаскивает полубессознательного Дженкинса из-под тел защитников.

В семь восемнадцать утра армия Волдеморта прорвала третью линию обороны и подошла вплотную к дверям замка.

***

Его растолкал Драко, сам бы он ни за что не проснулся, измотанный до предела и радующийся пустому забытью, в которое провалился как в пропасть.

– Вставай, началось!
– вопил слизеринец от окна.

Учитывая то, что в Выручай-комнате окна изначально предусмотрены не были, Гарри все понял. Голова гудящим котлом сидела на плечах, но пока никто не претендовал на нее. Надолго ли? Он тяжело поднялся и побрел. Путь до окна занял, кажется, весь день. Пока Драко не подтащил его, Гарри преодолел едва ли половину. Слава богу, ничего не сказал, хотя, разумеется, много всего разочарованно и тоскливо подумал. Не надо было быть легилиментом, чтобы понимать это. Стиснув зубы, он привалился к стене и заглянул в окно. Наверняка иллюзия, как маггловский телевизор. Но шум был настоящим, безусловно.

Отсюда виднелся хогвартский двор, где суетились люди; пока это были свои, но спустя несколько часов, уж слишком много было нападавших… Малфой поджал губы, до рези в глазах вглядываясь в далекие пока войска Волдеморта. К счастью, отца там не было.

– Может, Он блефовал и они успели сбежать?
– с надеждой спросил он пустоту.

– А может, они просто в плену, - продолжил его мысль Гарри.
– Но там они в большей безопасности, мне кажется. Когда мне вмешаться?

«Когда почувствуешь себя человеком», - хотелось бы сказать Малфою, но, уловив иронию на измученном лице Избранного, он осознал всю нелепость этой возможности.

– Когда наступит благоприятный момент.

– Ты прекрасно знаешь, что я ничерта не понимаю в стратегии и благоприятных моментах, - вздохнул Поттер и криво улыбнулся.

«Знаю. Поэтому я здесь».

– А без этого не был бы?
– не преминул спросить тот.

– Не лезь, - устало попросил Драко, - не до ссор. Давай думать, - он закусил губу.
– Они прорвутся, это очевидно, не сейчас, так позже. Лучше напасть неожиданно…

– Кто нам даст выйти из замка, сам подумай, - проворчал Гарри, с каким-то безразличием созерцая происходящее внизу.

С безразличием смертника, так правильнее.

– Рано или поздно Лорд потребует тебя.

– Да, точно. Но до этого они могут захватить замок.

– Тогда ты вмешаешься, когда дойдет до замка. Всем уже будет все равно, - прикинул Драко.

На этом они сошлись. Гарри мутным взглядом созерцал бойню внизу, становящуюся все более и более жаркой. Драко разделял его отупение. Они ничего не могут сделать, по крайней мере, сейчас.

Поттер перевел взгляд на Малфоя, глаза значительно осмысленнее.

– А ты? Ты пойдешь со мной?

Драко усмехнулся.

– Хотел бы я сказать «нет», но ты без меня двух шагов не сделаешь.

– Это верно, - сконфузился Гарри, но конфуз был сильно наигранным; по правде, он был этому рад.
– И еще одна вещь.

Внезапная могильная серьезность тона проморозила Малфоя до костей. Вот оно. То, ради чего он на самом деле должен быть рядом. Его собственная Последняя Битва.

– Если я выживу, и ты поймешь, что я уже не я, бей не задумываясь.

Слова упали на Драко комом снега за шиворот; холодно, больно, ничего не сделаешь. Он сглотнул, опустив глаза, и выдавил:

– Ты понимаешь, что это мой смертный приговор? Если меня не убьют там, то Азкабан мне обеспечен.

– Понимаю, - кивнул Поттер, - и вот что предлагаю. Сейчас мы найдем профессора МакГонагалл или еще кого-нибудь и передадим им кое-что, что вскроют в случае моей смерти и нашей победы.

– Что?
– удивился Драко; он ни о чем таком не слышал.

– Твой билет на свободу в случае чего. Неужели ты думал, что я тебя оставлю? После всего произошедшего?

В зеленых глазах Гарри Драко на секунду уловил то, что интуитивно искал до этого. Оно исчезло так быстро, что, наверное, было просто иллюзией. Темный маг не может любить. Он никогда не говорил, только брал и пользовался, позволяя делать это другим.

Но вдруг?

В комнате появился стол, два стула и чернильница с пером. У них было еще несколько часов, прежде чем бойня перетечет в замок. Они отдали бумагу мадам Помфри, и та приняла ее молча, будто поняв, что это такое. Но тут же заворчала, принялась хлопотать и вытолкала их из медпункта, якобы чтобы не мешали лечению раненых. При этом совершенно забыв спросить, почему Малфой не в Подземельях, как все прочие слизеринцы.