Оракул с Уолл-стрит 2

Мне предстояло сыграть роль амбициозного молодого финансиста, заинтересованного крупным проектом и перспективой сотрудничества. Но за фасадом вежливости и делового энтузиазма я должен внимательно слушать, наблюдать и запоминать любые детали, которые могли пролить свет на операцию «Анакондо».

Я также понимал, что нахожусь на перекрестке информационных потоков. Служба личным помощником Харрисона открывала доступ к конфиденциальным материалам.

При этом интерес Паттерсона создавал противовес и дополнительный источник данных. Связь с Мэдденом обеспечивала финансовую базу и теневые каналы информации. А теперь встреча с Форбсом могла дать прямой выход на Continental Trust.

Такси остановилось перед величественным зданием на Мэдисон-авеню. Я расплатился с водителем, поправил галстук и сделал глубокий вдох.

— Удачи, приятель, — усмехнулся таксист, заметив мой напряженный вид. — Выглядите так, будто идете на битву, а не на деловую встречу.

— Иногда это одно и то же, — ответил я с легкой улыбкой.

Массивные вращающиеся двери из латуни и стекла впустили меня в мраморный вестибюль здания. Над головой возвышался потолок, украшенный замысловатой мозаикой, изображающей аллегории Торговли, Финансов, Промышленности и Морского дела, четырех столпов, на которых строилось богатство Америки 1920-х.

Я подошел к стойке консьержа и назвал свое имя. Клерк в форме с золотыми галунами сверился со списком.

— Мистер Стерлинг, вас ожидают. Пятнадцатый этаж, офис Continental Union.

Еще один фасад для Continental Trust, компании со множеством лиц и наименований.

В лифте с латунной решетчатой дверью и лифтером в униформе я поймал свое отражение в зеркальной стенке кабины. Молодое лицо Уильяма Стерлинга, но глаза опытного финансиста из двадцать первого века. Двойная личность в самом буквальном смысле.

— Пятнадцатый этаж, сэр, — объявил лифтер, открывая дверь.

Я вышел в коридор, устланный толстым ковром, заглушающим шаги. На стенах картины с индустриальными пейзажами. Металлургические заводы, железные дороги, нефтяные вышки, символы американской промышленной мощи. И, возможно, активы Continental Trust.

Секретарша Форбса, элегантная женщина в строгом темно-синем костюме, встретила меня у входа в приемную.

— Мистер Стерлинг? Мистер Форбс ожидает вас. Прошу следовать за мной.

Я сделал последний глубокий вдох и направился в логово человека, который, возможно, держал ключи к тайне смерти отца Стерлинга и будущему финансовому коллапсу.

Секретарша открыла двери из полированного красного дерева, и я вошел в кабинет Генри Форбса.

Первое впечатление тут цврят простор и власть. Огромное помещение с высокими потолками, одна стена целиком из стекла с панорамным видом на Манхэттен.

Другие стены отделаны панелями из редких пород дерева и украшены картинами, которые даже мой неопытный взгляд определил как оригиналы импрессионистов.

— Мистер Стерлинг! — Форбс поднялся мне навстречу из-за массивного письменного стола. — Рад наконец снова встретиться с вами.

Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти, с ястребиным профилем и пронзительными серыми глазами. Седеющие виски и безупречно подстриженные усы придавали ему сходство с аристократом викторианской эпохи.

Рукопожатие крепкое, властное, но не демонстративно силовое. Жест человека, уверенного в своей позиции без необходимости ее доказывать.

— Благодарю за приглашение, мистер Форбс, — я ответил с точно выверенной степенью уважения, но без подобострастия.

— Присаживайтесь, — он указал на кресло у низкого столика в углу кабинета, где уже были разложены карты и чертежи. — Предпочитаю неформальную обстановку для творческих обсуждений. Кофе? Виски?

— Кофе, пожалуйста, — ответил я, занимая указанное место. — Для виски слишком рано, а для творческих обсуждений нужна ясная голова.

Форбс одобрительно кивнул и нажал кнопку на столе. Почти мгновенно появилась секретарша, получила распоряжение о кофе и бесшумно удалилась.

— Должен признать, я наслышан о вас, молодой человек, — Форбс сел напротив меня, закинув ногу на ногу. — Ваш стремительный взлет в «Харрисон и Партнеры» впечатляет. Особенно рекомендации по нефтяному сектору сенатору Бруксу весьма прозорливо.

Это первая проверка. Откуда он знал о моей аналитической работе для сенатора? Эта информация не должна была выйти за пределы компании.

— Просто базовый анализ, — скромно ответил я. — Геологические отчеты указывали на перспективность месторождений у мексиканской границы, а финансовые показатели трех компаний оказались существенно недооценены рынком.

— И все же, — Форбс чуть наклонил голову, — не каждый аналитик с полугодовым опытом может так точно предсказать развитие целой отрасли. У вас талант, мистер Стерлинг.

Секретарша вернулась с серебряным подносом, на котором стояли кофейник и две фарфоровые чашки с золотой каймой. Форбс дождался, пока она разольет кофе и снова удалится, затем резко сменил тему.

— Ваш отец, Эдвард Стерлинг, вы были близки?

Неожиданный вопрос заставил меня внутренне напрячься, но внешне я сохранил спокойствие.

— Насколько может быть близок сын с отцом, который постоянно занят управлением фабрикой, — ответил я, наблюдая за реакцией Форбса. — Он был требовательным человеком, но справедливым.

— Жаль, что с ним произошел тот несчастный случай, — Форбс сделал глоток кофе, не отрывая от меня взгляда. — Текстильная промышленность полна опасностей.

Я выдержал паузу ровно такой длины, какая была бы естественной для человека, вспоминающего болезненное событие.

— Да, несчастный случай, — повторил я. — Хотя странно, что опытный фабрикант оказался в машинном отделении в неурочное время.

Форбс едва заметно напрягся. Я почувствовал, что задел за живое.

— Обстоятельства его смерти, вы их когда-нибудь исследовали?

— У меня не было такой возможности, — ответил я, отводя взгляд. — После похорон тетя Агата сразу увезла меня в Нью-Джерси, а фабрику быстро продали. Не осталось ни людей, ни документов для расследования.

— Возможно, и к лучшему, — Форбс улыбнулся, но улыбка не коснулась его глаз. — Иногда прошлое лучше оставить в прошлом. Особенно когда перед молодым человеком открывается такое многообещающее будущее.

Он резко поднялся и подошел к столику с чертежами.

— Что скажете об этом? — он развернул большой лист с технической схемой.