Оракул с Уолл-стрит

Глава 26 Расправа

Остаток утра я провел, работая над запросами клиентов и проверяя динамику позиций по портфелю Милнера. Ничто внешне не выдавало, что я запустил часовой механизм, который должен был взорваться прямо под ногами Ван Дорена.

В полдень в офис вошел курьер с папкой документов для Джонсона. Я заметил, как Ван Дорен проследил за ним взглядом до самого кабинета старшего брокера.

Очевидно, он уже обнаружил мою «приманку» и теперь искал способ проверить эту информацию.

— Стерлинг, не могли бы вы зайти ко мне? — окликнул меня Джонсон через весь зал. — Хочу обсудить ваши рекомендации по портфелю Гарднеров.

— Конечно, мистер Джонсон, — ответил я, собирая бумаги.

Поднимаясь к кабинету Джонсона, я почувствовал на себе взгляд Ван Дорена. Лед тронулся.

Кабинет Джонсона меньше, чем у Прескотта, но не менее функциональным. В отличие от чопорной элегантности старшего партнера, здесь царил творческий беспорядок человека, погруженного в каждодневную работу рынка.

— Присаживайтесь, Стерлинг, — Джонсон указал на стул. — Не будем терять время. Я получил интересные новости от одного из клиентов. Похоже, ваш подход к Гарднерам оказался чертовски эффективным. Их консервативная часть портфеля уже показывает стабильный рост.

— Рад это слышать, сэр.

— Теперь мне интересно, — он откинулся в кресле, — какие у вас будут рекомендации по следующему шагу? Я думаю об увеличении доли их агрессивных инвестиций, учитывая текущий рыночный импульс.

Я тщательно подбирал слова. Гарднеры это та самая фермерская семья, чьи жизненные сбережения я решил спасти от приближающегося краха.

— На самом деле, сэр, я вижу возможность для контролируемой агрессивной стратегии, — ответил я, чем заметно удивил Джонсона. — Рынок действительно демонстрирует сильный импульс, который, вероятно, продлится еще несколько месяцев.

Я достал из папки диаграмму, которую подготовил заранее.

— Предлагаю следующий подход: увеличить их агрессивную позицию до сорока процентов портфеля, но с очень четкими правилами выхода. Мы можем сфокусироваться на растущих секторах, автомобильная промышленность, радио, розничная торговля, но с конкретным планом фиксации прибыли.

— Это больше похоже на то, что я ожидал, — улыбнулся Джонсон. — И какие правила выхода вы предлагаете?

— Трехступенчатый подход, — я начал рисовать схему на листе бумаги. — Первое. Мы автоматически фиксируем прибыль по любой позиции, достигшей тридцати процентов роста, продавая половину. Второе. Если индекс Доу-Джонса превысит трехсот пятидесяти пунктов, мы сокращаем агрессивную часть портфеля до двадцати процентов. И третье, самое важное, полный выход из всех спекулятивных позиций к апрелю следующего года.

Джонсон с интересом изучал мою схему.

— Апрель 1929-го? Почему такая конкретная дата?

— Исторические циклы, сэр, — я аккуратно выстраивал логическую цепочку, которая звучала бы убедительно без раскрытия моего знания будущего. — Если проанализировать последние три рыночных бума, все они достигали пика весной пятого года роста, после чего следовала коррекция. Текущий рост начался весной 1924 года. К апрелю 1929-го цикл завершится.

Джонсон задумчиво постукивал пальцами по столу.

— Это… необычайно методичный подход. И весьма убедительный. Вы действительно изучали исторические циклы рынка?

— Мой отец часто говорил: кто не помнит уроков прошлого, обречен повторять его ошибки, — я позволил себе легкую улыбку. — Эта агрессивная стратегия позволит Гарднерам получить выгоду от текущего роста, но с чётким планом отступления. Как в сельском хозяйстве. Чтобы собрать хороший урожай, нужно знать не только когда сеять, но и когда снимать плоды.

— Мне нравится эта аналогия, — кивнул Джонсон. — Думаю, и Гарднерам она придется по душе. Такой подход дает им возможность участвовать в рыночном росте, не рискуя всем своим состоянием.

— И еще одно, сэр, — добавил я. — Для агрессивной части портфеля я бы рекомендовал компании с сильным балансом и низким уровнем долга. General Motors вместо более рискованных автопроизводителей, ATT вместо более спекулятивных радиокомпаний. Это добавит дополнительный уровень защиты.

— Знаете, Стерлинг, — Джонсон смотрел на меня с растущим уважением, — у вас удивительная способность сочетать агрессивный подход с разумной осторожностью. Редкое качество в нашем бизнесе.

— Благодарю, сэр. Я стараюсь смотреть и на возможности, и на риски. В конце концов, наша задача не просто помочь клиентам заработать, но и сохранить заработанное.

— Именно так, — согласился Джонсон. — Что ж, давайте детализируем этот план для Гарднеров…

Он встал и подошел к окну, глядя на панораму города.

— Кстати, — как бы между прочим добавил брокер, — утром мой приятель из Brunswick упоминал о каких-то странных слухах насчет потенциальной сделки с Victor. Что-нибудь слышали об этом?

Я сохранил невозмутимое выражение лица.

— Рынок всегда полон слухов, мистер Джонсон. Особенно когда дело касается компаний, участвующих в революции звукового кино.

— Действительно, — кивнул Джонсон, и я заметил, как в его глазах мелькнул понимающий огонек. — Что ж, давайте вернемся к нашим Гарднерам…

Мы еще около получаса обсуждали детали стратегии для фермерской семьи, и я был рад, что Джонсон согласился с моим подходом. В конце встречи он пожал мне руку с неожиданной теплотой.

— Знаете, Стерлинг, у меня такое чувство, что сегодня будет интересный день, — сказал он с легкой усмешкой. — Иногда удивительно, как быстро разносятся слухи на Уолл-стрит. Особенно неточные слухи.

Вернувшись к своему столу, я заметил, что ящик, в котором лежала приманка для Ван Дорена, был аккуратно закрыт. Чуть иначе, чем я его оставил. Ловушка захлопнулась.

Теперь оставалось ждать.

Остаток дня я посвятил работе над портфелями клиентов Прескотта, изредка поглядывая на Ван Дорена. Он явно нервничал.

Несколько раз выходил из офиса, затем возвращался и тихо совещался с Прайсом, ближайшим союзником среди стажеров. Я заметил, как он звонил кому-то по телефону, понизив голос почти до шепота.