Орчиха в свадебной фате

– Конечно! Каждая свободная орисса мечтает примерить твой брачный наряд, Барбра, а каждый свободный орк готов подраться за брачный наряд магварра!
– не разочаровал меня орчонок.

Так-так. Веселые дела. Я-то, наивная, думала, что новую юбку, бронелифчик и шубку у меня не заберут. Не то чтобы вещи Барбры были плохи, но, скажем честно, порядком поношены и поцарапаны, а местами и подшиты суровой навощенной нитью. А теперь выясняется, что все это роскошное великолепие придется отдать?!

– А если никому не подойдет?
– прищурилась я, прикидывая, есть ли шанс оставить новые одежки при себе.

– Тогда плохо.

– Орчонок еще больше опустил и без того склоненную голову.
– Это будет означать, что отец-Ор не хочет видеть больше свадеб в клане, пока не истечет год после твоего замужества, Барбра.

Так. Беру свое желание обратно. И с брачным нарядом расстаться согласна, лишь бы потерявший одного из своих лучших воителей клан не объявлял годовой траур и не отказывал молодежи в праве создавать семьи, плодиться и множиться! И без того этому миру из-за меня досталось…

– Барбра! Что там?
– У магварра закончилось терпение, и он, не дожидаясь моего возвращения, вышел из спальни, но не как я, в одной простынке, а в бронированном килте и с живым клинком в руке.

– Нас ждут, - сообщила я и рассказала все, о чем сама узнала парой минут раньше от орчонка, который не спешил уходить и даже неведомо как просочился во флигель. Правда, дальше одного шага от порога пройти не посмел, а при появлении Алаира так и вовсе едва не выскочил на улицу.

Все-таки грозный у меня муж!

– Передай, пусть несут нам смену белья тогда, - глядя поверх моей головы на гонца, принесшего весть об окончании медового отпуска, распорядился магварр.
– У нас тут другой одежды нет, кроме той, в которой мы были во время бракосочетания.

Орчонок слегка посинел, выдавая смущение и прилив крови к зеленоватым щекам, развернулся на пятках и, бросив на ходу “щас-все-будет”, умчался в сторону замка.

Алаир подошел, обнял меня со спины и неожиданно тяжело вздохнул:

– Как же быстро заканчивается все хорошее. Хотел бы я увезти тебя в собственный замок, любовь моя, уединиться там с тобой не на три дня - на три года! Да и трех лет, боюсь, мне мало было бы, чтобы насладиться тихим семейным счастьем.

Ах, как хотелось мне в этот миг пообещать своему любимому магварру, что вот еще один поход, окончательная победа над хунграми, - и мы обязательно заживем той самой тихой и мирной жизнью, о которой, как выяснилось, мечтает самый сильный маг-огневержец Фрайсленда!

Только… перед глазами встал образ иномирного духа, его глумливая ухмылочка и жестокие слова: «Не вернешь осколок - плохо придется твоему магварру и всем твоим друзьям, Барбра!»

– Поверь, я мечтаю о том же, муж мой!
– я извернулась в руках Алаира, провела по его шее ладошками, не пуская в ход коготки, и нежно, но без заигрываний, прижалась поцелуем к его губам.

Магварр, словно и не было у нас за спиной трех дней уединения и почти непрерывных ласк, тут же откликнулся, вжал меня сильнее в свое тело, углубил поцелуй…

И через пару мгновений с тихим разочарованным стоном оторвался от моих губ.

– За нами идут, - сообщил безрадостно.
– Не могли подождать утра.

– Традиции, - я чуть пожала плечами.
– Еще неизвестно, какой прием нам с тобой его величество король Эквит устроит.

– Надеюсь, скромный, - поморщился Алаир.
– Его величество Эквита я люблю, он мне как отец родной, но во дворце ни одного лишнего дня оставаться не желаю!

– Угу, - согласилась я коротко.

На дальнейшие разговоры времени не осталось, потому что во флигель после короткого, но весьма уверенного стука ввалилась банщица тетушка Хави.

– Кто тут одежки новые красивые заказывал?
– провозгласила она так торжественно, будто намеревалась вручить почетный приз, не меньше.
– Ну-ка, молодые, примерьте наряды, что мы для вас за эти три дня пошили!

В руках у банщицы обнаружился большой деревянный то ли лоток, то ли поднос, на котором стопкой были сложены вещи - мужские и женские. Новенькие, с иголочки, некоторые - расшитые бисером и цветным орнаментом, другие - укрепленные бронепластинами с гравировкой и кольчужной сеткой.

А приз-то и в самом деле ценный! Имела тетушка Хави все основания говорить торжественные речи!

– Это все нам?!
– восхитилась я, разворачивая черные бриджи из буйволовой кожи, сшитые явно на меня.
– Когда ж вы мерки-то снять успели?

– Так пока в бане вас парили, - усмехнулась пожилая орисса.
– У нас, банщиков, свои секреты. Я вот про тебя, Барбра, теперь побольше иного лекаря знаю! И где у тебя перелом был, и как давно сросся, и в каком возрасте первые клыки прорезались, и когда настанет ночь, удачная для зачатия.

Магварр, услышав слова тетушки, аж новую жилетку из рук выронил.

– Зачатия?
– переспросил, подступая к ориссе.
– А разве прошедшие три дня не подходили для этого дела?

– Нет, магварр, не подходили, - качнула головой банщица.
– И следующие пять не подойдут. А там уж не теряйся, коли наследников поскорее завести желаешь!

– Какие наследники? Разве до этого сейчас? Алаир, мы ведь с тобой в земли хунгров идти собрались!
– всполошилась я.

Ох, что-то задумал мой муж, не иначе. Вон как напрягся, аж вены на висках вздулись.

– К ворлокам хунгров!
– прорычал магварр.
– Если окажется, что ты носишь дитя, никаких походов. Без тебя есть кому с этими тварями сразиться.

– Никого Барбра пока не носит!
– поспешила вмешаться и остудить вспыльчивого огневержца тетушка Хави.

Вот только просчиталась.

– Значит, будет носить!
– рявкнул Алаир.
– Я уж об этом позабочусь. Как ты и сказала, орисса - через пять дней.

…прекрасно.

А мне, значит, за эти пять дней следует разведать, есть ли в этом мире способы, как избежать нежеланного зачатия. Не знаю, простит ли меня магварр, если обнаружит, что я пытаюсь избежать того, чего он так желает. Однако другого выбора у меня нет. Не могу я допустить, чтобы мой любимый мужчина не только жену, но еще и будущее дитя потерял, когда осколок проклятой бутылки к духу Нового Года в руки вернется!

– Ты мне лучше скажи, тетушка Хави, - поспешила я отвлечь и мужа, и банщицу от неудобного разговора.
– Вот вручим мы с магварром свои брачные наряды кому-то из клана, а дальше что? Сюда, во флигель вернемся?

– Нет, милая. Время уединения для вас прошло.
– Орисса глянула на меня сочувственно и понимающе.
– Коли бы вы собирались и дальше в Олифгруфе жить, вам бы или в крепости отдельную спальню выделили, или построили бы дом где-то на землях клана. Но вы ведь не останетесь? И возвращаться насовсем не планируете?