Орленок

…Осадка у «Бродяги» оказалась меньше метра, с навыками управления им у Бехтеева тоже было все в порядке, а шест, очень неплохо заменивший эхолот, и телескопический трап, выдвигавшийся с помощью ручной лебедки, позволили высадиться на берег, не замочив ног в озерной воде. Да, с учетом погоды это порадовало не так уж и сильно, но десантирование состоялось, и катер, снова взревев движками, рванул в сторону устья Еланки.

— Пять минут на все про все — и выдвигаемся… — скомандовал я, первым поднявшись к опушке.

— Отлично! — отозвалась Оля. — Как раз проведу первые испытания новой приблуды.

Тут я мысленно хмыкнул, ибо под словом «приблуда» подразумевалась насадка, позволявшая женщинам справлять малую нужду по-мужски, то есть, стоя. Нет, лично меня обсуждение подобных тем нисколько не смущало, ибо на моем факультете АПД учились не только парни, а инструктора, готовившие нас без дураков, избавляли курсантов от излишнего стеснения еще на первом курсе. Но Кольцова в Академии не училась, поэтому, теоретически, обязана была смутиться. Ан нет: спокойно отошла метров на пять, повернулась ко мне спиной и не очень быстро, но сделала свои дела. Потом деловито ополоснула приблуду из фляги, весело заявила, что испытания признаны успешными, и… первый раз за утро поделилась своими сомнениями:

— Скажи, а ты уверен, что сможешь вывести нас на заимку с этого места? Просто оба прошлых раза мы добирались до нее по следам; двигаясь к реке, понимали, что мимо нее не промахнуться. А тут ты, вроде как, в первый раз, и…

Я мягко улыбнулся:

— Оль, ориентированию на местности меня учили очень добросовестно. А если учесть тот факт, что место высадки я выбирал по спутниковым картам местности, сделанным еще до Первой Магической, и не только запомнил, но и зарисовал самые заметные ориентиры, то наши шансы промахнуться мимо того озерца стремятся к нулю.

— Здорово! — облегченно выдохнула она, поправила армейскую панаму, защищавшую лицо от дождя, и рассмешила: — Знаешь, а ведь я побаивалась, что ты предложишь провести эту неделю на заимке Докукиных.

— Я так похож на идиота? — «изумленно» спросил я. — Там ведь не только Петр Семенович, уже пытавшийся тебя обаять, но и десяток зрячих мужиков.

Ну, и зачем нам гарантированные конфликты вместо тренировок?

— Да, конфликтов там было бы множество… — со вздохом подтвердила она. — Ведь я, женщина, отказалась бы готовить как на всю эту толпу, так и персонально для Докукина, принимать приглашения на вечерние посиделки и реагировать на комплименты, не стала бы терпеть двусмысленные намеки и тэдэ. Следовательно, с первого и до последнего дня пребывания на их заимке невольно противопоставляла тебя Докукину и его людям!

— Да и плевать! — холодно усмехнулся я. — Любой, кто попробует навязать свою волю моей напарнице, об этом очень сильно пожалеет. И ты, добытчица — ни разу не повариха, не прачка и, тем более, не женщина, за которой можно поволочиться. Далее, в любой конфликтной ситуации я сначала закатаю твоего обидчика в асфальт, а потом начну выяснять, что, собственно, произошло. Причем задавать вопросы буду лично тебе и без посторонних, ибо считаю, что нюансы наших отношений никого не касаются. И последнее: не вздумай кого-либо бояться, ведь твой страх — это свидетельство нашей слабости, а слабых в любом обществе ни во что не ставят и гнобят, как заблагорассудится. Дальше объяснять?

Она отрицательно помотала головой:

— Нет: я — твоя и только твоя, мы живем так, как считаем нужным, и в любой ситуации стоим друг за друга горой.

Первый тезис, выделенный интонацией, признаюсь, включил фантазию, но я задвинул несвоевременные мысли куда подальше и не стал цепляться к неудачной формулировке:

— Так и есть: в моей системе координат настоящая команда может быть только такой. А теперь скажи-ка мне, пожалуйста, как успехи с усилением просветления и пробуждением чуйки?

— Скорость восприятия пока та же… — расстроенно вздохнула девушка. — А формирование твоих умений почувствовала аж четыре раза. И пусть еще не поняла, за счет чего, но разберусь и научусь.

— Умничка! — обрадовался я и поставил новую боевую задачу: — Об этих умениях пока забудь и сосредоточься на раскачке подпорки: рюкзаки у нас с тобой достаточно тяжелые, а усиление тела их вес, увы, не уменьшает. И еще: тренируйся не в ущерб внимательности — если ты поломаешься или зевнешь мое предупреждение о возможном нападении какого-нибудь хищника, то о тренировках придется забыть…

…Не знаю, насколько добросовестно Ольга раскачивала подпорку, зато часа в три дня оценил скорость ее реакции на мою жестикуляцию: уже через секунду после того, как я, выйдя из очередного укороченного рывка, поднял к плечу правый кулак, а левой рукой дернул за подушечку самосброса, сзади послышался шлепок упавшего рюкзака. А еще через мгновение напарница переместилась в рекомендованном направлении и, оказавшись слева от меня, попробовала остановить атакующую росомаху каменным капканом.

Да, для зверя седьмого ранга навык восьмого оказался слабоват, тем не менее, помог уйти в кувырок через голову и впороться в мой частокол. Он тоже был дохленьким, но защиту все-таки поцарапал. Вот наш четвероногий противник и разъярился. Но упал. Набок. Из-за моей оплеухи. И поймал четыре ледяные иглы от Кольцовой, безостановочно «прыгавшей» между деревьями.

Я в бой практически не встревал — да, опрокидывал, да, подтормаживал, да, разочек придавил росомаху прессом, чтобы сгладить тактическую ошибку напарницы. Но защиту зверя она продавила сама, сама убила и сама озвучила решение не тратить время на потрошение тушки. Я был того же мнения, так что уже через полминуты наш маленький отряд продолжил движение. А без двадцати шесть нарвался снова. Вернее, был замечен довольно крупной рысью и атакован.

Что самое обидное, ни я, ни Ольга ее не засекли. Поэтому внезапное «падение» туши весом килограммов под тридцать на рюкзак заметно более мелкой, а значит, и слабой жертвы оказался сюрпризом. Очень неприятно удивила и сила укуса в шею — как потом выяснилось, он сходу снял процентов девяносто пусть и слабо прокачанного, но «продвинутого» марева. Поэтому моя оплеуха, прилетевшая в голову вконец охамевшего хищника, фактически спасла напарнице жизнь. Но в тот момент этого не знал — «сдув» зверюгу с «медленно» заваливавшейся набок девушки, вложился сначала в пресс, затем в колючий побег и разочек ударил воздушным лезвием. Чтобы попробовать этот навык в деле. А когда Кольцова, обновившая марево и скинувшая рюкзак, вступила в бой, снова изобразил стороннего наблюдателя.

Как ни странно, на этом наши злоключения закончились — несмотря на то, что мы ломились по Пятну в открытую, то есть, не под невидимостью, и оставляли за собой очень заметный след, нас больше никто не атаковал. То ли из-за того, что дождь, снова превратившийся в безумный ливень, отбил у местного зверья все желание выходить на охоту, то ли благодаря неусыпному вниманию госпожи Удачи. Так что до безымянного озерца, на берегу которого и стояла «юдинская» заимка, добрались на удивление легко и быстро. А там я, как обычно, пошел на поводу у паранойи — спустился к воде, вошел в нее по щиколотку и неспешно потопал вправо. Чтобы сбросить со следа хвост или, как вариант, убедить себя-любимого, что сделал все возможное, чтобы обезопасить нас с Ольгой от визитов незваных гостей.