Орлиное гнездо

– Мои господа… Владетельные жупаны, - он обратился ко всем сразу, хотя прекрасно знал – и Корнел прекрасно знал, что граф знает о его низком происхождении.
– Я принес вам неотложные вести из Валахии: возможно, я один из первых таких вестников у нас в Венгрии!

– Николае!
– в тревоге воскликнула Иоана, поняв, что речь пойдет о чем-то потрясающем. Андраши качнул головою и улыбнулся, жестом повелев юноше остаться на месте.

– Это должны узнать вы все!

У Иоаны из руки выпал нож. Корнел сжал кулаки под столом – мышцы перекатились по плечам; на зарумянившихся скулах выступили желваки.

– Да будет вам известно, что в самом конце прошлого года султан приглашал князя Дракулу на переговоры в крепость Джурджиу, что перешла в руки турок, - веско и с наслаждением произнес гость. – Султан требовал дани натурой – пятисот юношей, из которых, как это принято у магометан, сделают янычар*… Такая большая цена - в отместку за долгую задержку дани, платить которую Дракула отказался еще несколько месяцев назад!

Граф прервался. Все слушали затаив дыхание.

– Конечно, Мехмед рассчитывал взять господаря в плен, - произнес рассказчик.

– И поделом! – воскликнул Николае.

Он громко стукнул по своей тарелке ножом.

Что ему вспомнилось в этот миг – уж не веселая ли застольная шутка князя, когда тот угрожал посадить двенадцатилетнего мальчика на кол перед лицом отца?

– Вы смелы, но неразумны, юный господин, - усмехнувшись, ответил Николае Кришану граф. – Представьте, что было бы, если бы князь Валахии попал в руки неверных, - чем это грозило бы вашей родине и самой ее чести?

– Вы говорите так, точно можете предложить князю более почетный плен, - заметил Корнел, не сводя глаз с гостя.

– Я бы очень этого желал, - признался Андраши, не моргнув глазом. – Но увы – на все воля Господа и моего короля! Однако прошу слушать меня дальше, жупан. Итак, Дракула прибыл на эти переговоры, но туркам не дался: а хитростью отобрал у врага Джурджиу обратно… и захватил в плен турецкого посла, Хамза-пашу, а вместе с ним еще несколько тысяч турецких воинов. Они исчезли, как сквозь землю провалились, и где ныне – неизвестно!

Все ахнули. Дракула был Дракула!

– В тюрьмах, конечно, - резко сказала Иоана потом. – Если Дракула не перебил их!

– Думаю, что не перебил, - хотя содержать столько пленных накладно, - мягко согласился Андраши. – Думаю, что Дракула приберегает их для обмена на захваченных турками христиан. Во всяком случае, так поступил бы я на его месте.

Он зловеще замолчал – зная, что одновременно пришло в голову всем его слушателям. Потом Иоана громко засмеялась.

– Дракула, должно быть, сумасшедший… но чтобы настолько!

Она поперхнулась, и Корнел ударил ее по спине. Однако сам он смотрел не на жену – а испепелял взглядом гостя.

– Господарь не может быть таким чудовищем и безумцем, - прошептал валах. – Вы клевещете на него!

Андраши хмыкнул.

– Господарь похож на лучших своих соотечественников, как мне представляется, - ответил он. – Неистовый и обреченный! Умный и сметливый, но столь же безумный, сколь и расчетливый! Так что можно ожидать всего!

Несколько мгновений хозяин и гость смотрели друг другу в лицо – у Андраши горели глаза, но бледные щеки только чуть тронул румянец; а Корнел раскраснелся весь.

– Вы… Вы мне…

Гость мягко склонился к нему и спросил:

– Что, сударь?

Корнел посмотрел на жену – а потом лицо его будто сразу осунулось; он сказал:

– Ничего.

А затем вдруг встал и со звоном отодвинул свою тарелку и кубок, так что вино едва не выплеснулось на скатерть. Иоана в испуге прижала руку к губам.

– Что ты, милый?

Ничего не объясняя, Корнел метнулся вон.

– Должно быть, подавился или тошнит, - непринужденно сказал Андраши, улыбнувшись Иоане и Николае.

Иоана несколько мгновений сидела, уставившись в тарелку; потом вдруг вскочила сама – и метнулась следом за мужем, также ничего не объяснив. Николае прирос к месту, широко раскрыв карие глаза: он ровным счетом ничего не понимал. А Андраши, неторопливо вытерев губы, встал.

– Кажется, я некстати! Нужно пойти примирить их!

Венгр вышел во двор, откуда уже слышались мужской и женский голос, полные ярости: валах и валашка кричали друг на друга во всю силу своего неистового нрава.

– Я никогда бы не предала тебя! – кричала Иоана, не заботясь о том, что их может услышать весь дом. – Как ты смеешь!..

– Я видел, как он смотрит на тебя! – крикнул в ответ Корнел. – Хватит выставлять меня болваном!..

Он сейчас не имел человеческого вида – глаза осатанели, лицо дергалось и побагровело. Корнел Красавчик был сейчас безобразен: он был чудовищен.

– Сейчас же прекрати позорить меня перед всем домом! – чуть не плача, крикнула Иоана. – Господи, я…

И тут она захрипела – потому что мощная рука мужа схватила ее за горло. Корнел мог бы задавить ее, только легонько сжав свои пальцы, привыкшие к гарде, луку и копью; что им была нежная женская шея!

Корнел отшвырнул жену от себя, и она упала на мерзлую землю: ударившись головой, Иоана обмякла.

В двери выбежал Николае и закричал в ужасе:

– Сестра!

Юноша уставился на своего прекрасного кумира, не веря тому, что видит. Слезы ярости и боли брызнули из его глаз.

– Что ты делаешь!..

Он бросился бы на Корнела с кулаками; но его опередили. Оттолкнув юношу с дороги, к хозяину дома бросился граф Андраши: в руке его был обнаженный меч.

– А ну, смирно! – приказал он, такой же белый от ярости, как Корнел был красен. – Сейчас здесь прольется чья-то кровь: стойте смирно, жупан!

Корнел был безоружен – но перед мечом не дрогнул; казалось, даже не увидел, что острие угрожает его горлу. Он перевел взгляд на жену.

Иоана уже приподнялась и села: шея у нее побагровела и распухла.

– Ты зверь, - прошептала она безжизненным голосом.

– Она права, - сказал Андраши. Он стал медленно наступать на хозяина – а тот так же медленно отступал; лицо Корнела Испиреску свело в неподвижную маску гнева и боли. Он вздрагивал, точно шагал босыми ногами по стеклу.

– Она предала меня, - прошептал он. – Я так любил ее, а она предала меня…