Ортодокс или запретная любовь дочери премьера

– Эта сучка мне глаз выдавила.

И впрямь, сквозь его пальцы вытекала бурая жидкость. Второй спецназовец, увидев, что Андрей поднимается, подошел к нему и вновь вырубил. Перешагнув через лежавшую мать, он сбегал в ванную, сорвал со стены полотенце, отдал раненому напарнику, усадил его на стул и поспешил на помощь к полковнику, воевавшему с разгневанными соседями. Окружив его, они донимали вопросами, за что забирают Андрея и как не стыдно так поступать с женщинами. Он скалил по-собачьи зубы и не отрывал глаз от все еще не пришедшей в себя Кати.

Две женщины, увидев три лежавших тела, подняли крик:

– Вы что творите, изверги!

– За что вы их так?

– Покажите документы!

Спецназовец ухватил их за шеи и отвел подальше от открытой двери, приказав исчезнуть в своих квартирах.

В этот момент из лифта вышел Валера. Сразу сообразив, что произошло, он закричал в мобильник:

– Полиция! Срочно приезжайте! Красногвардейская, 27, квартира 143! Бандиты убивают!

К нему кинулся спецназовец, Валера сбежал несколько ступенек вниз и опять крикнул в мобильник:

– Ну, вы, скоро? Здесь три трупа!
– А спецназовцу сказал: - Сейчас еще корреспондентам позвоню.

Метнувшегося к нему спецназовца остановило приказание полковника немедленно загнать всех в квартиры. Но и оттуда соседи продолжали бунтовать, обзывая пришедших жандармами и зверями. Услышав грозные крики "Стоять лицом к стене!" и догадавшись, что прибыла вызванная Валерой полиция, они опять вышли из квартир с криком:

– Они избили Полину, Андрея и его невесту!

Их крики заглушил командный голос:

– Отставить! Кто у вас главный?

Это выкрикнул мужик в черном пальто. Бережно опустив голову Кати на снятое с вешалки куртку, он вынул из пальто красное удостоверение и сунул в лицо майору полиции. Тот побелел, проговорил дрожавшим голосом "Слушаюсь, товарищ генерал-майор" и громко крикнул, дав в конце петуха:

– Немедленно покинуть помещение!

Прибывших полицейских, как ураганом сдуло. За ними задом последовал к лифту и сам майор.

– В последний раз приказываю разойтись!
– заорал полковник спецназа.

Напуганные соседи на этот раз поспешили скрыться за своими дверями, гадая, кем мог быть штатский генерал в пальто и за что арестовали Андрея. Но от дверей никто не отошел, а те, в чей глазок не была видна дверь Полины, тихонько приоткрыли двери.

Мужик в пальто, скорее всего генерал ФСБ или Следственного комитета, приказал привести в чувство Андрея и увести к машине, а сам осторожно поднял Катю и понес к лифту. Там она вдруг очнулась, посмотрела на незнакомого мужика и стала вырываться.

– Тихо, тихо, - зашептал он, пытаясь нажать на кнопку.

Когда лифт тронулся, Катя, уже имея опыт, обеими руками вонзила ему в глаза ногти. Заревев по-медвежьи, он выпустил ее. Упав, она поднялась и нажала на кнопку, успев увидеть, как мужик, нагнув голову, обе руки держит у глаз. Он не стал хватать ее, когда лифт остановился, и она выскочила из него. Обернувшись, она увидела перед тем, как дверь медленно закрылась, что он продолжал стоять в том же согнутом положении. Она медленно поднялась на теперь уже свой пятый этаж как раз, когда из ее квартиры спецназовец подводил Андрея в наручниках к лифту, возле которого другого спецназовца, державшего полотенце у глаза, поддерживал под локоть полковник.

Она не стала прятаться, а поднялась и, подойдя к ним, сказала, указывая на Андрея:

– Папа приказал меня и его отпустить. Отпускайте.

– У нас приказа такого не было. Где генерал-майор?

– Внизу. Отпускайте. Андрейка, пойдем.

Полковник возразил:

– Без приказа не отпущу.

– Хорошо, он сейчас будет, - сказала Катя и спросила Андрея: - Как Полина Сергеевна?

– Не знаю. Помоги ей, - попросил он.

Она поспешила в квартиру. Мать все еще лежала на полу. Катя опустилась перед ней на колени и плача приподняла ее голову:

– Полина Сергеевна, очнитесь.

Та открыла глаза и прошептала:

– Андрюшу забрали?

– Только что, но еще не увезли. Я сейчас позвоню папе, и его отпустят.

Катя помогла матери подняться и усадила на стул. А сама прошла в спальню, взяла айфон и позвонила отцу. Услышав его голос: "Катюша, ты где?" - она закричала:

– Или ты немедленно прикажешь отпустить Андрея и не трогать меня или я тебе больше не дочь и меня ты больше никогда не увидишь, разве что мертвой. Я тебе в этом клянусь. Поэтому немедленно прикажи его отпустить.

В трубке послышалось гулкое сопение.

– Быстрее думай, - приказала она в отчаянии.
– Я тому, кто меня чуть не убил, выдавила глаз, а твоему генералу выцарапала оба глаза. Так, что они с радостью освободятся от нас.

– Передай трубку генералу.

Радостная Катя, пробегая мимо сидевшей матери, поцеловала ее и, не дожидаясь лифта, сбежала вниз. Она успела вовремя: две машины еще стояли у подъезда. К ней вышел полковник. Она протянула ему айфон со словами:

– Папа хочет говорить с генералом.

– Он не может.

– Тогда поговорите вы.

Полковник поднес к уху айфон, принял стойку и проговорил:

– Полковник спецназа Афонин слушает вас, Анатолий Борисович. Он не может, у него повреждены оба глаза. Слушаюсь, будет исполнено, Анатолий Борисович.

Полковник вернул Кате айфон и, подойдя к задней машине, помог Андрею вылезти. Катя подбежала к нему, выпрямила, шепча сквозь слезы:

– Все, Андрейка, мой любимый, все позади.

Он, держась одной рукой за спину, обнял ее другой, так они и стояли, глядя вслед отъехавшим машинам. У крыльца к ним подбежал Валера, выругался:

– Я им, блин, хотел проткнуть колеса, но там были водители. А то бы проткнул.

В квартире за столом Андрей предложил тост за Катю:

– Ну, ты и тигрица. Мам, Валер, она обоим глаза выткнула. У спецназовца он вытек, а у генерала оба не видят.
– А когда выпили, спросил Катю.- Ты отцу звонила?

– Я ему сказала, если тебя не отпустят, я покончу с собой, - приврала она чуть-чуть.

– А кто у нее отец?
– спросил Валера.
– Ни фига себе, если он генералам ФСБ приказывает. Министр или маршал что ли?