Ортодокс или запретная любовь дочери премьера

Встряхнув опять головой, Волков вернулся к не менее важным семейным проблемам, созданным сопляком, над которыми он также не полностью властен. Там из-за Президента, тут из-за дочери, пригрозившей своей смертью. И здесь придет мой час, успокоил он себя. А пока буду следить за сопляком и постараюсь, чтобы выше инкассатора он не поднялся, кем он долго не проработает. Хотя и без этого может нарваться, так что бог даст, пришьют без меня. Если же сунется в политику, по примеру героя хроники, на замену Зюганову - этот номер дохлый, Зюганов с ним сам справится. Если же примет участие в протестах, буду только рад - сядет надолго. К сожалению, пока такой шанс вряд ли предвидится, даже если он выпустит десять дедовых фантазий для раздачи родным. Ничего криминального в этом нет. В хронике даже революции настоящей нет. Разве что выступление героя на суде про евреев, за что его посадили на восемнадцать лет. Но это в книге, а в интернете сейчас и не такое про них пишут, и не сажают. Из меня еврея сделали, чтобы еще больше ненавидели. А главному раввину России надо укоротить его длинный язык, чтобы не болтал, чего не следует. Волков отыскал в компьютере выступление героя дедовой хроники на суде и прочитал вслух приведенные в нем откровения раввина о нем, Волкове: "Мы не признаем его за еврея. Однако я вам скажу следующее. За три дня до объявления его преемником президента он пришел к нам в наш Центр, где пообещал, что все для нас будет в наилучшем виде. Мы получим больше, чем можем даже пожелать. Напомню, это было за три дня до объявления его наследником... ... я, как глава организации, являюсь его и президента личным раввином. На нас он производит впечатление человека, который очень совпадает с нами в понимании роли религии в обществе и готовый практически к любой работе, поскольку это человек нашего иудаистского мировоззрения и огромного опыта...". Ну не идиот, блядь!

– выругался Волков. Естественно, все, кто прочитает это, будут уверены в том, что я еврей, или еще хуже, оевреенный русский предатель. И Президента обосрал, имея в виду, восхвалил, как говорится, дальше некуда за то, что до него никогда ни один руководитель России или СССР не сделал столько много для евреев, как он. Эмоции прямо таки и хлестали поносом из него: "Во всех отношениях. Беспрецедентно. Евреи многих стран мира могут позавидовать нам!" Что может подумать о Президенте русский человек, никогда не испытывавший любви к евреям? Чем думал, восхваляя с таким восторгом Президента и меня, главный раввин России? Точно не лысой головой, а волосатой жопой. Также ею он думал, докладывая после распада СССР с гордостью победителя американскому центру иудео-нацистско-хасидского движения Хабад, утверждающему, что "евреи превыше всего, а Хабад - превыше евреев": "Россия знала немало революций, но самая мирная, самая тихая и самая эффективная - это революция, которую совершили посланники Хабад". Кто из евреев после этого станет отрицать, что они все сделали для развала СССР? Если и сажать кого за эти высказывания, то не деда, а этого мудака в идиотской шляпе. Даже если издаст сопляк эти книги, попытка евреев засудить его за нелестные о них высказывания, кроме рекламы книг и его самого, ничего не даст. С этим надо быть осторожнее.

Разочарованный премьер стал искать другие поводы избавления от жениха дочери. И, кажется, нашел, в чем помогла ему жена. На третий день после ухода дочери, вернувшись домой, он обратил внимание на блеск в ее глазах.. За столом она часто поглядывала на часы и экран телевизора и сама переключила его на первый канал в девять часов. О причине ее возбуждения он догадался, услышав в водной части Екатерины Андреевой фразу "На этот раз мажоры получили по заслугам".

– Он что ли?
– догадался Волков.

– Сам увидишь.

Через двадцать минут томительного ожидания он услышал репортаж о том, что три дня назад на Минской улице водителя Бентли возмутило, что допотопная "Волга" не уступила ему, и, обогнав ее с выездом на встречную полосу, перекрыл ей дорогу. На экране появилась картина с обеими машинами.

– Из Бентли выскочили трое разгневанных солидных парней не славянской внешности, один с битой, и набросились на выходившего из "Волги" пожилого водителя. Они били его битой и ногами до тех пор, пока он не потерял сознание. Но скрыться мажорам не удалось, так как перед Бентли встал молодой человек дородной комплекции с двумя букетами цветов в руках. Теперь уже против него была направлена ярость мажоров. Но неравная битва длилась не больше минуты и завершилась тремя неподвижно лежавшими на земле мажорами и одним помятым букетом. Молодой человек, в руке которого вместо цветов оказалась бита, подошел, прихрамывая и держась за голову, к водителю "Волги", пришедшему в себя с помощью других водителей, пожелал ему выздоровления, передал биту для предъявления на суде, после чего забрал букеты и...исчез. Одному из очевидцев удалось заснять его.
– На экране появился Андрей, загораживавший букетами лицо со следами крови от направленных на него мобильников. Развернувшись и пройдя между припаркованных машин, он быстро удалился.
– Если кто знает этого героя, просьба сообщить ему, что его ждут на нашем канале, в том числе на передаче "Пусть говорят". Что касается, мажоров, они остались живы и были переданы полиции, но, как мы выяснили, в тот же вечер отпущены".

Не дождавшись от мужа комментариев, Любовь Петровна рассказала, что она сообщила об этой передаче дочери, та обещала тут же позвонить Андрею. Наверное, они уже просмотрели.

А он стал обдумывать ранее смутно мелькнувшее у него на уме. На таких дорогих машинах, как Бентли, рядовые не ездят. В тот же вечер они были отпущены полицией домой. Пусть даже один из них мажор, а это значит, что так просто он это дело может не оставить и захочет отомстить. Надо ему в этом помочь. Как? А ум Премьер-министра огромной страны на что? Волков радостно потер руки и по такому случаю выпил две рюмки коньяка: одну за себя, до этого додумавшего, и вторую - за успешное осуществление своей задумки.

Утром он дал задание Артуру узнать владельца Бентли в дорожной истории три дня назад, о чем весь день сообщали в новостях. Через час Артур положил на стол полную информацию о всех троих задержанных, среди которых был сын олигарха Амирова, давнего недруга Волкова, перехватившего у него великолепный участок на юге у моря десять лет назад. Этот и без моего вмешательства уберет сопляка, подумал Волков, не зная радоваться этому или опасаться за дочь, которую заодно тоже могут убить. Тут надо все обмозговать.

Глава четвертая

Катя никогда не была так счастлива. Если раньше после лекций ей еще хотелось побыть в компании с подругами, сходить с ними куда-нибудь, то сейчас она не могла дождаться конца последней лекции или семинара и спешила домой в свою крохотную десятиметровую комнату и наводила там чистоту и порядок, а заодно и во всей такой же крохотной квартире, где все ей казалось таким родным. Теперь уж и она не понимала, зачем им ТАМ такая огромная квартира около четырехсот квадратных метров с пятью ваннами и тремя туалетами, куда они годами не заглядывали. А здесь все, включая лоджию, использовалось ежедневно и рационально. Полина ненавязчиво с материнской любовью научила ее уже многим хозяйственным премудростям: как стирать, гладить, пылесосить, просто подметать пол веником и щеткой, как покупать в магазинах продукты со скидкой и в каких магазинах выгоднее это делать. А еще Катя научилась штопать носки Андрея с дырками на самых видных местах от укусов Фильки, любимца деда крохотного песика, для которого она стала еще одной охраняемой от Андрея женщиной. Когда они сидели вдвоем, Филька следил, чтобы Андрей не только не коснулся Кати, но даже хмуро не взглянул на нее. Он тотчас начинал скалить крохотные белые зубки, а если Андрей делал вид, что замахивается на нее, то Филька срывался с места и с лаем бросался на его ноги. Но самое интересное, когда они лежали на кровати вместе, Филька спокойно дремал в их ногах или на полу. ТАМ тоже была собака, но для Кати она была бесплатным приложением к дому, как мебель. А Филька был четвертым самым главным членом семьи, и гуляла она с ним с радостью, а не в обязанность, как ТАМ.

О доме родителей она вспоминала, когда появлялась нужда в той или иной одежде или материале для института. Она выходила в коридор и направлялась в гардеробную комнату или в библиотеку и останавливалась в недоумении перед выходной дверью или очутившись на кухне. И главное, никогда не жалела, что теперь этого нет, а есть ее с Андрейкой десятиметровая комнатка и еще гостиная с гардеробом и с комодом, а больше им ничего и не надо. Ну, а то, что нет машины, это временно, она у них обязательно будет, когда она закончит институт, поступит на работу, а Андрейка поднимется по работе и будет больше получать. Во всех ее мечтаниях не было отца с его несметными деньгами и необъятными связями, потому что Андрейка не хотел слышать об этом. Он для нее был всем, и свою жизнь без него она не представляла.

Увидев по телевизору передачу о героическом поступке Андрея, она заплакала от переживаний и гордости за него. Ей очень хотелось, чтобы все узнали, какой герой ее муж, и в то же время она боялась, что ему могут отомстить мажоры, которых полиция отпустила в тот же день. Ее до полусмерти напугал мужской голос по городскому телефону, попросивший Андрея. Ей так и хотелось сказать, что такой здесь не проживает или ошиблись номером, но она собралась в кулак и дрожащим голосом поинтересовалась, кто его спрашивает. Голос представился ведущим передачи "Пусть говорят". Услышав, что она жена Андрея, ведущий попросил передать ему уже сегодня или завтра утром связаться с ним по названному телефону. На вопрос, с чем это связано, ведущий охотно рассказал, что водителем Бентли, как выяснили работники передачи, оказался сын олигарха Амирова. Это уже одна бомба. А второй может оказаться явный подкуп руководства отделения полиции, выпустившей сына Амирова и других мажоров. А еще ведущий сообщил Кате, что за участие в передаче Андрею и ей будет выплачено солидное вознаграждение. На прощанье ведущий настоятельно попросил, чтобы Андрей как можно быстрее позвонил ему. Но Катя после просмотра вечерних девятичасовых новостей сначала поделилась с Андреем своей усилившейся тревогой о грозившей ему опасности. Он воспринял это спокойно:

– Я знал, что они мажоры, какая разница, чьи именно, и это лишь придало мне злости. Только маме моей свое опасение не выскажи. А то она испугается.

К счастью, Полину лишь переполняла гордость за сына, чем она весь вечер делилась со знакомыми, узнавшими Андрея по телевизору. Одна из подруг похвалилась, что это она позвонила на передачу "Пусть говорят" и все рассказала об Андрее, что знала.

– Естественно, только хорошее, - пояснила она.
– Рассказала про то, как он на похоронах поймал воров и лежал в коме. Они не звонили?

– Звонили, и Андрюша об этом от Кати уже знает. Он пришел с работы поздно и позвонит им завтра. Я тебе обязательно скажу, когда будет передача о нем.

Известие о звонке из телевидения Андрей сначала воспринял с безразличием и не хотел звонить туда, но перед сном вдруг передумал:

– А пусть об этих отморозках узнает вся страна. И не только о них, а и о полиции, которая должна меня беречь, как когда-то берегла милиция народ от бандитов, а не их от народа. Но при условии, что ты участвовать в передаче не будешь, потому что обязательно засветишься. Нам это не надо.

На работе звонить было некогда, поэтому он позвонил по дороге домой. Ведущий повел себя странно: сказал, что вопрос о нем будет рассмотрен не скоро, так как очень большая очередь, и, если будет принято положительное решение, ему позвонят. Андрей даже не знал, что говорить Кате. Но так и сказал. Она усмехнулась:

– Все ясно. Родители мажоров тебя опередили, подкупив руководство канала или передачи. Не знаю, сколько они заплатили, но потеряли бы больше, если бы о них узнала вся страна. Был бы шквал возмущений в интернете с требований посадить их и наказать руководство отделения полиции, выпустившей их. Но для нас это и к лучшему. При подготовке передачи они обязательно узнали бы, почему ты меня скрываешь, и следующую передачу посвятили бы мне.