Оружие бога

До приметного места, с которого свернули в лес, дорога была пустая, а когда забрали прикрытые мхом сумки и стали возвращаться, увидели едущих в Мунд крестьян. Их возы не мешали скачке, поэтому до города добрались быстро. Объезжали его весь день, по большей части по крестьянским полям и редколесью. Вел маг, который прекрасно чувствовал направление. Уже к вечеру натолкнулись на дорогу, ведущую к северным воротам.

— Поедем ночевать в деревню или продолжим путь? — спросил у меня Керр. — Еще достаточно светло, поэтому можем успеть добраться до трактира.

— Не будем терять время, — решил я. — Облаков нет, поэтому дорогу как–нибудь разберем.

Трактир увидели, когда уже совсем стемнело. Ворота были еще не заперты, поэтому без стука въехали во двор, разбудили конюха и, оставив ему лошадей, зашли в дом. Других постояльцев не было, так что каждому взяли по комнате, а наемников с мальчишкой после ужина отправили на сеновал. Я отдыхал, пока в дверь не постучала Лера. Мы недолго занимались любовью и вскоре уснули. Вчера сильно устали, поэтому я проснулся позже обычного. Любимая уже не спала, лежала рядом и, судя по выражению лица, думала о чем–то печальном.

— Из–за чего ты такая невеселая? — спросил я, пододвинулся к ней и обнял.

— Это из–за купленного благородства, — ответила Лера. — Если бы ты знал, как мне не хочется менять жизнь! И брат не очень доволен, хоть и молчит.

— Не понял! — удивился я. — Другие всю жизнь мечтают о дворянстве, а у вас оно вызывает грусть. Вот что хорошего было в вашей прежней жизни, чтобы за нее цепляться?

— Для князя — ничего, — сказала она. — Тебе будет трудно понять. Для тебя степь — это только очень большой луг, на котором живут дикие кочевники и стоят их грязные стойбища. На самом деле в ней есть своя прелесть. Знаешь, как там хорошо весной, когда все цветет? И кочевники не такие уж дикие. Пока все не сошли с ума, мы с ними прекрасно уживались. Но я не рвусь вернуться к прежней жизни, меня пугает та, которую ты мне уготовил. Я бы с большей радостью жила с тобой без дворянства. Подумай сам, какая из меня княгиня? Ну помню я памятью Ольты, как они себя ведут, но все это такое чужое и непонятное!

— Привыкнешь, — пообещал я. — Это старикам тяжело менять жизнь, а вы молодые. Не нужно бояться, если жизнь меняется к лучшему. Поверь, что я сделаю все, чтобы ты была счастлива! И Рашу поможем, поэтому пусть забудет о своем недовольстве. Еще несколько дней пути — и мы будем в Зарбе.

Я ее немного успокоил, а потом ласками и любовью вернул хорошее настроение. Не думал, что на них так подействует возвышение. Надо будет самому поговорить с Рашем.

Когда мы оделись, Лера приоткрыла дверь и выглянула в коридор. Никого не было, поэтому она пробежалась до своей комнаты, подождала в ней, пока я спущусь в застольную, и появилась там сама. Мне было плевать на трактирщика и его слуг, но в свободные комнаты уже могли вселиться дворяне, поэтому лучше было соблюдать приличия.

За одним из столов уже завтракал Раш, к которому я и присоединился. Вскоре после прихода Леры появился Керр, а вслед за ним — наемники с Бреном. Хорошо поев, мы расплатились с трактирщиком, забрали лошадей и поспешили отправиться в путь. В этот день опять ехали дотемна и сделали только две короткие остановки для еды. Ночевали в трактире, в котором были и другие постояльцы. Но комнат хватило, а мы уехали рано, поэтому даже их не видели.

— Может, днем отдохнем? — спросила Лера, когда выехали на дорогу. — Брену тяжело.

— Потерпит, — отказал я. — К вечеру должны быть в Зарбе, а через день пути, по словам Мела, доберемся до Роделя. Там наймем для тебя карету, а Брена посадим на козлы рядом с кучером. Вроде бы опасности нет, но я буду спокоен, только когда покинем Тору. Мы не гоним лошадей, поэтому при желании могут догнать.

Обедали мы в одном королевстве, а заночевали уже в другом. Об этом узнали по разговору конюха и трактирщика. Оба знали язык соседей, но к нам обратились на основном языке Зарбы. Мы ответили на нем же и после этого уже не говорили на других, чтобы нас не принимали за чужаков.

Когда заселялись, было не до разговоров, только сказали хозяину о комнатах и потребовали ужин. Я хотел поговорить утром, но трактирщик подождал, пока мы позавтракаем, и подошел сам. Увидев надетый мной медальон, он преисполнился почтения и обратился так, как в Зарбе обращались к князьям:

— Дозвольте спросить, светлый! Уже несколько дней нет ни одного путника из Мунда. У меня основной доход от купцов, а за декаду не было ни одного каравана. Это не из–за войны? В Тору едут, хоть и меньше обычного, а сюда…

— Вы правы, уважаемый, — ответил я, — это из–за войны. Королева увела войско освобождать захваченные города, а шенны набегом захватили столицу. Поэтому столичных купцов у вас точно не будет. Наверное, не приедут и из других городов. В такое время лучше сидеть дома и отказаться от дальних поездок. Но вы не расстраивайтесь: столицу скоро отобьют, а вслед за этим возобновится торговля. Теперь я хочу спросить, безопасна ли дорога?

— Не слышал, чтобы у нас были разбойники, — ответил он, — а вот после Роделя озоруют. Но ватаги небольшие, поэтому вы можете их не бояться.

Его уверенность оказала нам плохую услугу. Все слышали наш разговор, поэтому даже у братьев Собер не было всегдашней готовности к бою. На нас напали в полдень рядом с трактиром. Увидев его, мы еще больше уверились в безопасности и не смогли ответить на вылетевшие из леса стрелы. Я с трудом увернулся от одной из них, а потом поспешил соскочить с коня, который лишал меня подвижности. До росших на краю леса кустов было всего два десятка шагов, поэтому от стрел мог уворачиваться я, а не люди. Выпустив их два десятка, разбойники отложили луки и с мечами бросились к дороге. Повезло в том, что у них было мало стрел. Если бы подбежали с луками, мне не помогла бы никакая сноровка. Можно сберечься от одного лучника, но не от шести. Сейчас же я с ними расправился без труда. Видимо, никто из разбойников не дрался с заграми и не знал, на что они способны. Зарубив последнего, я впервые с начала схватки смог повернуться и посмотреть на дорогу. Все мои спутники лежали без признаков жизни, и здесь же валялись три убитые лошади. Бросив мечи, я подбежал к Лере. Слава всем богам, она была жива! Одна стрела ударила в голову, выдрав клок волос и лишив сознания, а вторая засела в плече. Больше везучих не оказалось. Раша убила попавшая в глаз стрела, у мальчишки такая же торчала из уха, а в каждом из братьев их было несколько. Мела убили сразу, а Гор успел схватит лук, но ни разу не выстрелил. В Керра попали одной стрелой, и он мог бы выжить, но при падении с лошади свернул себе шею. Больше ни на что не тратя времени, я занялся любимой. Вначале перевязал ей голову, а потом вынул стрелу и как мог замотал плечо. Две лошади убежали, но мне хватило двух оставшихся. Груженная золотом лошадь мага отбежала на полсотни шагов, а та, на которой ехал Раш, осталась стоять рядом с ним. Сначала я хотел привязать Леру к седлу, но потом решил, что будет проще отнести ее на руках. Перед этим срезал с груди Раша кошель с жемчугом и повел его лошадь в поводу. Подняв любимую, я перекинул ее через плечо и, придерживая одной рукой, понес к трактиру. Когда поравнялись с лошадью Керра, она пошла за нами сама.

Наше появление в трактире вызвало переполох.

— Мне нужна комната! — приказал я трактирщику, положив девушку на его стол. — Отнесете в нее госпожу, а я сейчас возьму вещи. Если хоть что–нибудь украдут, убью всех! После этого конюх займется лошадьми, а вы пошлите работников на дорогу. На нас напали рядом с вашим заведением, и нужно похоронить убитых и собрать их имущество. Если не найдете работников, побежите сами! Когда скажу, приготовите обед. Вы еще здесь?

Хозяин позвал кого–то из слуг и вместе с ним понес Леру на второй этаж, а я поспешно вышел к лошадям и снял с них две сумки с золотом и ту, о которой предупреждал Раш. После этого, не заботясь о лошадях, поспешил в трактир. Когда я вошел, хозяин спускался по лестнице и тут же отвел меня в комнату.

— Ежели что нужно, вы только прикажите! — угодливо сказал он. — Мы похороним убитых, а все оружие и сумки доставим вам! И не извольте беспокоиться о лошадях…

Я положил на пол сумки, выставил трактирщика за дверь и занялся лежавшей на кровати девушкой. Я еще не до конца отошел от боя и не чувствовал горечи от потери спутников. Единственное чувство, которое испытал, — это досада из–за гибели мага. Если бы Керр уцелел, мы смогли бы завтра продолжить путь, теперь же Лере придется лежать декаду, прежде чем она сможет сесть в седло.