Оружие бога

— Ни к каким, — ответил он. — В молодости было всякое, но я уже достиг своего потолка. Получил наследство и ушел с королевской службы. Детей пристроил и доходов хватает, а развлечений в столице достаточно и без того, чтобы рисковать своей головой. Старший сын это уже понял, надеюсь, что поймет и младший.

— Не посоветуете, чем заняться мне, если не получится устроиться при дворе? Какая в столице самая влиятельная служба? Армию можете не предлагать.

— Это трудно! — сказал Барк. — Были бы вы были без титула или хотя бы заком… Самая влиятельная служба — это тайная, но она служит князьям, а не наоборот. Князю пристойно служить первым лицам или самой королеве, иначе будет умаление чести. Я думаю, что вам не нужно ломать над этим голову. Если принесете присягу королеве, она найдет вам службу.

Он мне рассказывал о дворянах столицы до остановки на ночлег. Еще не стемнело и можно было долго ехать, но из–за усилившегося дождя решили остановиться во встреченном трактире, тем более что к следующему должны были приехать ночью. Слуги помогли девушкам выйти из кареты и занялись вещами, а мы с Барком направились к хозяину. Я снял у него две комнаты для себя и для Сажей, а остальные меня не интересовали. По договору они должны были заботиться о себе сами. Как я позже узнал, наемники и кучера после ужина отправились спать на сеновал. Мне в этом трактире не нравилось все. Мясо приготовили так, что мы не стали его есть, а небольшие комнаты не могли похвастаться чистотой. И кровати были такими, что я в них не умещался. Пришлось применить то, что я уже проделывал в других заведениях. Сдвинул обе кровати и отломал спинку у своей, после чего мы на них легли отдыхать.

— Много узнала? — спросил я жену.

— Много, — ответила она, — только ничего не получилось с переносом памяти. Могу приказать что–нибудь вспомнить и сразу это запоминаю без всяких усилий. Так можно выучить язык, но только самой. Пока непонятно, как передавать чужие знания кому–то другому, и я не могу понять того, как Керр записал в мою голову память нескольких лет. Я могу заставить их вспомнить и запомню сама, но такое копирование будет длиться годы. Сар, я научилась подчинять! Сегодня попробовала на Дее, а потом заставила ее забыть. Только подчинить можно кого–нибудь одного и когда никто не мешает.

— Прекращай такие тренировки, — недовольно сказал я. — Когда приедем в столицу, найдем для них кого–нибудь другого. У нас может не хватить денег на покупку особняка, а Барк предложил воспользоваться его гостеприимством. Если из–за тебя пострадает его дочь, мы вместо помощи получим неприятности. Этой девушке и так досталось, поэтому не нужно лезть ей в голову. У тебя много времени, так что просто спрашивай то, что хочешь узнать.

— Почему не хватит денег? — не поняла Лера. — А жемчуг?

— В центре столицы слишком высокие цены, — объяснил я, — а забираться куда–нибудь на окраину… Тогда лучше не позориться и уехать в другой город. И жемчуг здесь дешевле, чем я рассчитывал, а мы еще должны часть выручки отправить отцу. Магический контракт продолжает действовать, поэтому мы не можем присвоить все. Я должен подчиняться записанной личности Мака, но мы слились, и никто не скажет, как магия Ласса отреагирует на нарушение.

— Не ломай себе голову, — сказала любимая. — Ты обо всем судишь со слов Барка, а он может ошибаться. Приедем и сами все узнаем. А если не получится устроиться в столице, обойдемся без нее! Может, так будет даже лучше.

— Посмотрим. Ты много вытянула из Деи? Есть в этом что–нибудь полезное для меня?

— Только женский этикет, — ответила Лера. — Она знает и мужской, просто я до него пока не добралась. Ладно, не буду я на нее действовать магией, завтра просто поболтаем. Сар, мы почти ничего не ели, а ты лежишь, как будто объелся мяса! А как же любовь?

У меня было неподходящее настроение для любви, но не говорить же об этом жене! Мы разделись, и на время тревожные мысли были забыты.

Глава 14

Путь до столицы был долгим и скучным. Первые три дня я расспрашивал Барка, вытянув из него все, что посчитал нужным. Когда я перестал задавать вопросы, этим занялся зак. Я не собирался откровенничать, и он быстро это понял и замолчал. На четвертый день я предложил ему опять поменяться местами с моей женой.

— Хорошо, что ты меня забрал! — сказала она, когда пересела в нашу карету. — Я уже узнала все, что хотела, а ехать с этой девушкой скучно. Она все еще убивается из–за своего мужа, поэтому невзлюбила меня за болтовню.

— Помогла бы ей своей магией, — посоветовал я.

— А как? Стереть память о муже или приказать ей о нем забыть? Первое у меня не получится, а второе — запросто! Только ее после этого сочтут чокнутой. Сам же говорил…

— А если убрать горе, не трогая память?

— Если бы тебя убили, а меня после этого заставили смеяться, я бы точно чокнулась! Скажи, почему ты отделался от Барка?

— Основное узнал, а тянуть из него остальное нет смысла. И у меня нет желания отвечать на его вопросы о Заградоре или о нашем путешествии. Я думаю, что ты до конца дня расскажешь об этикете, ночь посвятим любви, а в карете будем отсыпаться.

Лера с готовностью начала объяснять особенности этикета Зарбы и успела закончить рассказ до въезда в первый после Роделя город на дороге — Квест. На ночь остановились в большом трактире «Услада путника». Еда здесь была не хуже, чем в «Гордости Роделя», а комнаты — больше и с более дорогой мебелью. Кровать тоже была большой, поэтому я мог спать, не поджимая ног. Ночь прошла спокойно, и ее хватило и для любви, и для того чтобы выспаться. Когда утром спустились в застольную, стали свидетелями ссоры.

— Извольте отвечать! — орал на нашего зака молодой дворянин. — Меня в жизни так не оскорбляли!

«Сар, он сейчас убьет Барка, — мысленно сказала жена. — Это младший сын одного из здешних заков. Он так развлекается, а заодно пополняет свой кошель. Выбирает противников послабее и делает вид, что оскорблен. Он очень силен и хорошо владеет мечом, поэтому ничем не рискует. По дуэльным правилам победитель может забрать все ценное, что было у его противника. Этот заберет цепь, все деньги и лошадей. Дея женщина и не имеет прав на имущество отца».

— Я вас приветствую, Барк! — сказал я заку. — Не скажете, кто этот молодой придурок?

— Что вы себе позволяете! — взвился дворянин. — Я сын достойного зака Мара Регера!

— Не знаю, может, ваш батюшка действительно достойный зак, а вот в вас нет никакого достоинства! — ухмыльнулся я. — Убивать из–за золота тех, кто в два раза старше вас и намного благородней… Ваш мерзкий поступок испортил мне аппетит. Я убиваю и за меньшее, так что считайте себя вызванным.

В застольной завтракали не только постояльцы, но и горожане, которые с большим интересом слушали нашу перепалку.