Осенний лист или зачем бомжу деньги

Пархом как-то не подумал, не догадался подумать…

Мерс уже давно стоял у мраморных ступеней 'замка'. Шамиль, открыв заднюю дверь, молча курил, ожидая, когда Пархом соизволит выйти из машины. Но Пархом не торопился.

А что, думал он? Не все так уж и плохо. Десницкий упорхал на небо.

Заместитель генерального прокурора не пикнет, пока его любимая дочурка гостит на даче у Малютиного дружбана. Оболенцев нейтрализован. Сейчас Шамиль привезет мне голову Альфреда

Молотилова, и все будет тип-топ. Остается старик Самсонов. А может и его в расход?

Пархом вышел из машины, он решился.

–  Шамиль, - он приобнял чеченца за плечо.
– Отправь-ка своих бойцов на развалины одних. А потом зайди ко мне в кабинет. Надо кое-чего перетереть…

7.

–  На-ка примерь, - сказал Сидоров, протягивая Альфреду полиэтиленовые пакеты, которые он принес с собой, вернувшись из города.
– Размер на взгляд определял. Извини, что не позвонил тебе из магазина, чтобы уточнить. Номера телефона твоего не знаю.

–  У меня нет телефона, его чеченцы отобрали, - ответил Альфред, не уловив шутки в его словах.
– А что это?

–  Одежда. Туфли покупать не стал, ты же их почистить собирался.

–  Одежда?

–  Одежда. Какой-то ты весь обгорелый. Нельзя тебя такого в город выпускать. В приличной одежде мы будем мало отличаться от обычных граждан. Никто и не заподозрит, что у одного из нас паспорт старого образца, а у другого его вообще нет.

–  А откуда у вас…у тебя деньги на одежду?
– удивленно произнес

Альфред, заглядывая в пакеты.
– У тебя что, и телефон есть? Мобильный?

–  Ты неправильные вопросы задаешь, - засмеялся Сидоров.
– Думал, спросишь о чем-то другом. Зачем, например, нам в город с тобой идти?

А ты: откуда деньги? Какой марки телефон?…Ну, ладно, по порядку: мобильник и деньги на шмотки и на житье-бытье мне дал Самсонов.

Андрей Валентинович Самсонов. А дал он их потому, что мне нужно тебя срочно спрятать от Пархома. Чтобы его чурбаны тебя не нашли и не отрезали твою буйну голову. Она может еще пригодиться. И не только тебе. Ею ты будешь скоро давать показания в суде. Понял?

–  Нет. Меня что, ищет Пархом? А кто такой Самсонов?

–  Не знаю, ищет Пархом тебя или нет, но если захочет найти, найдет обязательно. И убьет, такой свидетель ему ни к чему. Здесь тебе оставаться опасно.

–  А Самсонов? Кто он?

–  Самсонов - мой тесть…И твой отчасти.

–  Катин папа? Так ты с ним ходил встречаться?

–  Не совсем. О том, что Андрей Валентинович здесь я узнал совершенно случайно…Так, Альфред, - Сидоров взглянул на часы, - время терять не будем, боюсь, опоздаем на встречу с арендодателем нашего временного, но вполне благоустроенного жилья. Я договорился на восемь часов вечера, а уже половина восьмого. О Самсонове и о его планах я тебе расскажу, пока мы с тобой в город идти будем. Давай, живо переодевайся и в путь. Я тоже переоденусь.

Через пять минут в приемной начальника взрывного цеха стояли двое неплохо одетых мужчин приятной наружности и вполне интеллигентного вида.

–  А побриться тебе не помешало бы, - заметил Сидоров.
– Борода нынче не в моде, тем более, такая, с подпалинами. Но…некогда.

Едва они шагнули к двери, как дверь сама распахнулась перед ними, открытая снаружи мощным пинком.

–  А-а-а!
– заорал Альфред, попятившись.

На пороге стоял рослый бородатый чеченец. За его спиной виднелись еще две черные головы.

–  Прывэт, дарагой!
– осклабился чеченец, вваливаясь в приемную.
–

Наканэц-то я тыба нашол.

Два других абрека зашли следом и заржали.

Сидоров мгновенно оценил ситуацию. Трое против двоих - расклад нормальный. Но Альфред полностью деморализован, а потому, помощи от него ждать не приходится. Сидоров до мельчайших подробностей знал обстановку своих апартаментов, помнил где что находится, что-то, что можно использовать, как оружие. К своему удивлению, он вдруг осознал, что ничего такого у него нет. Он никогда не готовился к тому, что ему придется защищать свою жизнь или чью-то еще, а уж о том, что вынужден будет противостоять троим вооруженным боевикам, он и представить себе не мог. А эти абреки были вооружены, в этом у

Сидорова сомнения не было - просторные кожаные куртки предполагали наличие спрятанных под мышками пистолетов. У одного из них Сидоров заметил на поясе широкие ножны кинжала. У старшего на плече висел короткий автомат.

Впрочем, обнажать оружие чеченцы не торопились, справедливо считая, что бомжи это не те противники, которым надо грозить пистолетами или ножами. Бомжи и от одного их грозного вида в штаны накласть должны.

Сидоров вначале решил подобраться к окну, где рядом с эмалированной кружкой с остатками вчерашней водки, стояла пустая бутылка с красивой ламинированной этикеткой, но передумал. Не увеличивать надо расстояние между ним и врагом, а сокращать. Пустая бутылка неплохое подспорье в драке, но она не огнестрельное оружие, из бутылки не постреляешь. Добиться результата можно только подобравшись поближе и попытавшись первым же ударом вывести из строя хотя бы одного противника. Сидоров шагнул к бандитам.

–  Э! Стой, гдэ стаиш, - прикрикнул на него старший. Сидоров послушно остановился.
– Нэ знаю кто ты такой, но ты нам нэ нужен.

Нам нужен он.
– Чеченец ткнул пальцем в бледного Альфреда.

–  Вот незадача!
– посетовал Сидоров, делая еще один осторожный шаг вперед.
– И мне он нужен. Как быть? Альфред, ты сегодня гвоздь программы. Всем нужен…

–  Стаят, я сказал!
– Чеченец взялся за ремень автомата.
– Исса, разбэрись с ним.

Исса, которому было дано это указание, ухмыльнулся, ловко выхватил из ножен кинжал и медленно двинулся на Сидорова, рисуя клинком в воздухе восьмерки. Сидоров сделал вид, что напуган до смерти, пятясь назад, уклонился от очередной сверкнувшей дуги, перехватил руку чеченца, выкрутил ее и, завладев кинжалом, воткнул стальное жало в ложбинку между черной головой и смуглой шеей.

Ого, удивился он сам себе, не забывается вэдэвэшная наука!

Все произошло очень быстро, буквально в несколько секунд, но когда

Сидоров поднял обмякшее тело поверженного врага, прикрывшись им, как щитом, он услышал какую-то игрушечную очередь нерусского автомата и почувствовал, что чеченские пули ударили в уже мертвого Иссу. И вдруг снова: та-та-та-та. Уже не игрушечная очередь, по звуку -

Калашников. Чеченец, сжимающий в руках короткий автомат, рухнул, как подкошенный.

Это стрелял Окрошка. Он стоял, уперев плечо в дверной косяк, а единственную ногу в порог. И стрелял, стрелял, стрелял. Пули разлетались веером, попадая куда попало, вгрызаясь в стены и в потолок, рикошетя от мозаичного пола. Несколько отрикошеченых пуль принял все тот же Исса. Альфред в самом начале заварухи юркнул под стол, чуть не свернув столешницу из ДСП, а чеченец, который пытался его оттуда вытащить получил пулю в зад и теперь, забившись в угол, тихо скулил и, по-видимому, молился своему Аллаху, закрыв глаза и ожидая смерти. А Окрошка все стрелял и не мог остановиться, наверное, его указательный палец свело судорогой. Такое бывает очень часто у людей, впервые стреляющих из автомата Калашникова. Слава богу, понизу пришлось только начало его длинной очереди, остальные пули шли верхом, били в потолок, сыпя на головы Сидорова, подраненного в зад чеченца и мертвого Иссы куски отколотой штукатурки и известковую пыль.