Ошейник Омерта

Это точно.

Я в сердцах сплюнул.

Жвач перевел взгляд с меня на Бугра, ожидая ответа. Но рез вдруг мотнул головой в мою сторону. Мол, вопросы к нему.

Что ж. На самом деле, Жвач был не самым последним ублюдком, встреченным мной здесь.

— Хорошо, — коротко сказал я, и тут же за спиной раздался матерок Калага.

И уже вскоре настало время испытать нашу банду в деле.

Вместе с Калагом появилась тройка местных надсмотрщиков. Дюжие наглые и с ошейниками на шеях. Новички для них были хоть какой-то потехой. Взвизгнули кнуты, кто-то из новоприбывших рабов полетел лицом в пыль и вскоре ублюдки дошли и до нашей троицы.

— Эка, какой здоровый прыщ! — сказал один, бритый с щеткой рыжих усов, встав напротив Бугра.

Рез мрачно сплюнул, и лысый поспешил перейти к Жвачу.

— Слыш, братва, кое у кого тут повышенная волосатость, ха-ха!

Но, ни один из них так и не посмел поднять на моих габаритных товарищей руку. А вот я им показался более мирным.

— Какую же падаль нам нынче приволокли… — сказал рыжеусый и смачно харкнул мне на сапог.

А затем быстрым движением попытался воткнуть мне кулак в живот.

Но именно что «попытался». Я сделал шаг назад и надсмотрщик, неуклюже взмахнув руками, едва не рухнул в пыль.

— Ах ты, сука! — взревел он, но перед тем, как рвануться ко мне, бросил вопрошающий взгляд на Калага.

Тот, усмехнувшись, кивнул, разрешая потеху. Этот взгляд многое мне объяснил в местной иерархии. Как ни пытались рабы-надсмотрщики изображать из себя крутых перцев, они все равно оставались рабами.

Они рванулись ко мне все трое, намереваясь растоптать и растерзать. Я видел, что Жвач и Бугор готовы были броситься мне на помощь, но отрицательно покачал головой.

Я хотел изничтожить говноедов сам.

Ошейник Омерта мог, как полностью блокировать выданные Системой усиления, так и только частично. Я видел, что ублюдки, как и я обладают повышенными рефлексами, но для того, чтобы их урыть, я не хотел обращаться к ресурсам этого мира.

Я чувствовал, что во мне есть нечто, по сравнению с чем все, что может Система мне предложить — не более, чем детские забавы. Тот, чье лицо я увидел во время допроса Торговцами — тот, кем я был ранее — он все еще во мне. Закопан очень глубоко, скрыт за семью печатями, но первые из них уже дали трещину.

А теперь я хотел разбить и остальные. Или хотя бы начать это делать. И у меня была идея, как.

Когда ублюдки рванули на меня, я прогнал из головы все мысли. Если где-то и остались следы моей позапрошлой личности, то только в моем теле. Ведь то же умение фехтовать Черным Мечом — я уверен, не было дано мне Системой, а было моим собственным. Так и сейчас.

Бритый рыжеусый гондон размахнулся, намереваясь своротить мне челюсть. Он был быстр и, наверное, как минимум 20-го уровня, но моему телу, когда я дал ему свободу, было плевать на усиления это забытого в глубинах вселенной мира.

Одно слитное движение и мой кулак разорвал ему печень. Ублюдок улетел куда-то вбок, а я уже был подле другого. Еще удар и тот падает с раскрошенной челюстью и выбитым глазом. А я уже около третьего надсмотрщика. Вижу по глазам — он еще ничего не осознал. Он даже не смотрит в мою сторону.

Бам!

Удар в подбородок выключил его сознание и отправил в затяжной полет.

Три секунды и я стою над поверженной троицей. Грудь наполнило пьянящее чувство свободы, но уже через мгновение оно было задавленно стальной клетью Ошейника. Острые грани, неотвратимо, как каток, раздавили крылья и, хотя и не без труда, но снова накинули на меня вязкий туман своей воли.

Но перед тем как моя внезапная вспышка моей воли была окончательно подавлена, я несколько секунд слышал знакомый, пьяный от счастья голос.

— Ты здесь, Хозяин! Ты жив! Ты все-таки жив! Хозяин, я тут! Тут я, Хозяин! Я зде-е-е…

Глава 33

Темные глубины стоячей воды манили окунуться и забыться сном. На поверхности виднелась тонкая радужная пленка, будто от бензина. Но это, конечно, не был бензин. Трогать ее было нельзя ни в коем случае. Ее называли Накипь. Потрясающая гадость. Я случайно касался этой гадости пару раз, и потом многие часы ощущал себя словно окунувшимся в дерьмо снаружи и внутри.

Я немного ошибся. Копи были не просто выбросом иного слоя реальности. Это был настоящий филиал Нижних Миров.

Местные, конечно, имели самое смутное представление об устройстве вселенной. Впрочем, нынешний я — тоже.

Для местных существовало всего два слоя реальности. Город и некие абстрактные «Нижние Миры». Сосредоточие греха, тьмы, филиал Ада на земле и прочего дерьма, которое только люди могли придумать.

На деле, конечно, все было сильно сложнее. Слоев было много. Возможно, даже бесконечно много. В одном из них укрывались подпитывающие Систему машины, в других, например, жили Духи Павших. И вообще не факт, что Нижние Миры были на самом деле внизу.

Да, действительно, Нижние Миры можно было назвать местным Адом. У меня было странно уверенное знание, что подобное место должно быть у любого мира. Но только они не были сосредоточием греха, порока, тьмы и всего такого прочего. Они просто были чужды этому миру. Чужды настолько, что их эманации воспринимались нами как самая отвратная грязь.

— Кажись, засек, братва, — сказал я и рез со Жвачем, отвлекшись от своих луж, подбежали ко мне. — Вон, видите?

— И че это? Жральник или Пиявка? — предположил рез, наклоняясь ближе.

Там, под пленкой Накипи виднелось туго свернутое тело.

— Главное, чтобы не Осетр. Будем брать?

— А тож.

Устроены Копи были предельно просто. За рабами даже особо никто не следил. Ты просто должен каждые три дня сдавать по три грамма Хрустальной Пыли или пропорциональное количество другого дерьма, выпаренного из обитателей Нижних Миров. Обитателей этих было превеликое множество. Жральники, Худыши, Говнари, Песики, Осетры и Черепахи… Кто-то был опаснее, кто-то полегче в добыче, кто-то давал ценный ресурс, кто-то не очень. Мы до сих пор постигали науку Лова. Как новички, первую неделю мы были избавлены от сдачи «налога» и теоретически должны были обучаться у старожилов. Но всем, конечно, было плевать. Приходилось часами наблюдать ха другими рабами, чтобы уразуметь, что к чему.

Жвач, конечно, сразу предложил не заниматься фигней, а просто поставить на счетчик каких-нибудь бедолаг, но я, после некоторого раздумья, отверг эту мысль. Здесь было немало тех, кто уже промышлял подобным. А соваться в воду, не зная броду — было не лучшей идеей.

Я извлек из Инвентаря выданный нам артефакт. Впрочем, я не уверен, что это был именно артефакт, а не какой-то питомец. Местный называли его Перчаткой.

Осторожно натянул Перчатку на руку. Она была похожа на моллюска, была скользкой и покрытой едкой слизью. Кожу тут же начало жечь. Но, увы, защитить руку не было никакой возможности. С Перчаткой должен был быть непосредственный контакт.