Ошейник Омерта

Я посмотрел на сражающихся, на искаженные яростью лица, на кривящиеся в воплях рты, на блеск стали и хаос магии… на мутную взвесь Системы, что покрывала Город равномерным слоем комковатого тумана. Он концентрировался вокруг голов людей, давя их воспоминания, а в районе груди сияя мрачным фиолетовым огнем. То была пресловутая Метка, что удерживала смертных в этом мире.

Внезапно левая рука запылал болью. Но что мне боль?

Я взмахнул ей, и туманная муть передо мной рассеялась. Боль с руки перекинулась на голову, а рядом вдруг возникли обрисы изломанных силуэтов. Охотники.

«Хозяин, берегись!» — взвыла Тень.

И у меня действительно было мало времени. Система вскоре обнаружит наглеца.

Ошейники Омерта. Двимеритовые оковы. Запираемые ключ-магией. Артефактом-шифрователем. В нашем случае Жалом. В Копях были десятки Жал. Их таскали при себе, как правило, десятники охранников. Но на самом деле система контроля рабов в Копях была куда сложнее. Охранники могли регулировать уровень подавления доступа к интерфейсам Системы. И тут такой распределенной системой не обойдешься. Должны быть первичные артефакты, главенствующими над рядовыми. А в идеале один базовый мего-артефакт. Именно так была устроена система контроля Дар-Гораба на Рудниках Алфесты. И если я прав, то…

Я бросил взгляд на стоящий над низиной особняк Директора. Пульсирующая боль развесила перед глазами кровавые разводы. Изломанные тени Охотников оказались вдруг совсем близко. Время и память стремительно утекали сквозь пальцы. Я стиснул зубы до боли в мышцах и… увидел.

Десятки, сотни тончайших паутинок тянулись от каждого из Ошейников к особняку Директора. Они пульсировали, словно капилляры огромного организма, будто бы там билось их сердце.

Еще мгновение и я сдался и снова окунулся в комковатую муть Системы. До поры, до времени подчинился ей.

Но теперь я знал, что делать.

Нырять в иной слой реальности вдалеке от прудов было заметно сложнее. К тому же такое использование чуждой этому миру магии не могло не обратить на себя внимание. Но иного выхода я не видел.

Звездочки в глазах, тьма и свет, холод и жар… Я продирался сквозь Границу, перетаскивая свои атомы в иной слой буквально по одному. Кожа горела, словно ее облили бензином, а татуировка колола тысячами игл.

Но я знал, что мне по силам.

Один удар сердца, другой, третий… Натянувшаяся ткань пространства лопнула, и Город исчез, сменившись на вересковое поле и холмы на горизонте. Рядом зависла ошалелая Тень.

«Хозяин?!»

«Он самый».

Но рассусоливать времени не было. Счет шел на минуты.

Я сделал несколько шагов, потом еще и потянул Границу на себя. «Всплывать» оказалось значительно легче.

Огромная толпа растянулась вдоль дороги от прудов к поселению. Рабы стояли, в нетерпении тиская мечи и копья. На их лицах горела решимость, а в глазах презрение к страху. Если поначалу кто-то пытался убежать от непонятной заварухи куда подальше, то теперь они рвались в бой. Желая только одного — чтобы я снял с них Ошейник.

Когда я появился из ниоткуда пред ними, у многих натурально отвисла челюсть.

— Братья! — крикнул я. — Мне нужно время. А нашим товарищам, — я указал на сражающихся на окраине поселка горстку рабов, — помощь!

— Сними с нас это дерьмо и мы пойдем за тобой хоть в Преисподнею! — крикнул кто-то, но я досадно покачал головой.

— Да! Порвем ублюдков!

— Снимать ошейники по одному я буду до завтрашнего утра. К этому времени нас тут передавят, как котят. Мне нужно время, — повторил. — Дайте мне его.

Стоящий впереди здоровый зеленокожий в нерешительности оглянулся на своих собратьев, а потом взглянул наверх, на поселок и крепче сжал копье.

— Мы дадим тебе время. Айда, братва! Нехрен рассиживаться! — взревел он и, больше не медля, рванул наверх по дороге.

А за ним рванули и остальные.

И я снова ушел на другой слой.

«Тень. Приведи меня к Хайалу. Я хочу сделать ему небольшой сюрприз».

— Передавим, как тараканов! Ни один не уйдет! Ох уж я им устрою веселую жизнь!

Директор Копей приник к окну, внимательно всматриваясь в разгорающуюся бойню. Атака все еще окольцованных Ошейниками рабов поначалу привела его в полный восторг.

— Ага! Суки! Сами напросились! Никчемные твари! Сдеру с вас кожу! Клянусь в том!..

Сидящий в кресле Дехар содрогнулся. Он ни сколько не сомневался, что Хайал так и сделает. Произошедшее смахнуло с него последние остатки человеческого, превратив в одержимого кровью маньяка. Он грезил наяву о том, что сделает с теми, кто посмел поднять голову.

— Господин, их слишком много. Мы не выдержим напора, — сказал Ерни, коего Хайал оставил при себе, как адъютанта.

— Никчемные ублюдки! Вы что, не можете перебить эту шваль?! Я вам не за то плачу, чтобы…

Ор Хайала продолжался уже не менее получаса. Казалось, в него вселился демон. И этот демон требовал крови. Сражение в поселке приобретала все больший размах, а уж когда на охранников бросились все еще окольцованные Ошейником рабы, казалось, даже воздух побагровел от крови.

Дехар сидел мрачнее тучи. Он очень хотел оказаться сейчас в своем логове и заняться тем, что умел и любил больше всего — исследованиями Нижних Миров. Знания, коими Ята расплачивалась за помощь с прибытием в этот мир, потрясали воображение. Девушка была уникальнейшим источником информации о иных мирах и силах. В мире Города взять подобную было просто негде. Дехар скрупулезно записывал все, что узнавал в большой фолиант, сопровождая пространными измышлениями о сущности мироздания. Ята, конечно, посмеивалась над его трудом, но ей было непросто понять положение подобных ему, запертых в этом мире, как пауки в плотно закрытой банке.

Ну и кое-что еще, чем одаривала его девушка, тоже не могло не смущать мысли мага.

Сейчас она, стоя у другого окна с любопытством взирала на сражение, изредка бросая странные взгляды на Директора Копей.

— Убить! Убить ублюдков! Сделай это Дехар! Приказываю тебе от имени Акционеров! Перебьем их всех!

Визг Хайла вывел мага из задумчивости.

— Что сделать?