Ошибка

– Вы такая красивая пара!

Красивая, не поспоришь. Об этом без слов говорили то и дело прилетающие со всех сторон взгляды, самые разные. Оценивающие, завистливые – женские, восхищенные – мужские.

До ушей долетела негромкая английская речь, я невольно прислушалась.

– Откровенно говоря, я поначалу не поверил, – сказал один голос. – Думал, что мистер Бояринцев, как это здесь говорится, водит нас за нос. Но сейчас, увидев эту пару, готов признать: я ошибался.

– Согласен, – поддержал его собеседник. – Ради такой девушки мог измениться даже отъявленный шалопай.

Похоже, те самые партнеры с незапятнанной репутацией. Я усмехнулась. Да уж, Бояринцев оказался прав, как всегда, и все рассчитал верно. Я отыскала его взглядом. Он стоял возле пожилой пары и обсуждал с ними явно нечто этакое, с большим количеством нулей. Улыбался вполне дружелюбно. Совсем не походил на опасного хищника. Хотя не переставал им быть.

Кстати, а почему не существует миссис Бояринцевой? Ну, то есть теперь уже существует – я… Но почему у самого Тимура Александровича нет жены? Как на такую вольность смотрят зарубежные партнеры? И… вообще. Почему я об этом думаю? Какое мне дело?

Свадьба тем временем катилась своим чередом: звенели бокалы, произносились тосты, бубнил ведущий. Гости веселились, растекались по залу, собирались парочками, кучками, между делом заводили полезные знакомства, заключали устные соглашения, что-то обсуждали… В общем, развлекались на всю катушку. Среди бурлящей толпы встречались знакомые лица. Пара деловых партнеров отца с женами степенно прогуливались, примыкая то к одной, то к другой группе. Аленка хохотала, участвуя во всех подряд дурацких конкурсах, Маришка шепталась со смутно знакомым парнем… Невесело хмурился отец, зато мама, которой мы с папой ничего, конечно, не сказали, гордо сияла, как и положено счастливой матери счастливой невесты. Любимого младшего братца нигде не наблюдалось. Видно, мужественно оттрубив навязанное приличиями время, он ускользнул из-под родительского бдительного ока, забился в укромный угол и завис в контрабандой пронесенном телефоне. Я его понимала. Я бы тоже скрылась и зависла, если бы в сегодняшнем спектакле не исполняла главную роль. Так что мне оставалось лишь изображать вселенскую радость, улыбаться и терпеливо ждать, когда фарс закончится.

В очередной раз мимо прошел Бояринцев-старший. Он вообще постоянно попадался мне на глаза. То что-то обсуждал с гостями, то отдавал распоряжения, то танцевал с чьими-то женами или дочерями. Вот и сейчас на его руке висела рыжая дамочка, увешанная бриллиантами, словно новогодняя елка. У кого-то совершенно нет вкуса. Нацепить на себя столько драгоценностей, да еще к такому жуткому платью! И прижиматься к собеседнику, заглядывая ему в глаза, вовсе не обязательно!

Стоп! Да какое мне дело, кто там к нему прижимается?!

– Я хочу поднять этот бокал за мою прекрасную жену! – вновь раздалось рядом.

Новоиспеченный муж приобнял меня за талию и явно собрался поцеловать, но наткнулся на мой взгляд. На долю секунды в его глазах мелькнуло веселье, он салютовал бокалом, залпом выпил шампанское и развернулся к своим друзьям-подружкам.

– Лучшая девушка на свете! Не каждому так везет!

Интересно, мне одной послышался в его голосе тщательно скрытый смешок? Развлекается, гад! Скорее бы уже домой!

Хотя нет, домой еще нескоро. Ближайший год я буду жить в особняке Бояринцевых. Сегодня утром туда отвезли мои вещи. Именно в тот момент я почувствовала, что клетка захлопнулась.

* * *

Отвезли мои вещи! Да уж, их действительно отвезли, и действительно в особняк Бояринцева. Только кто мог знать, что у него этих особняков как у дурака фантиков? Вся моя одежда, украшения, да, черт возьми, даже ноутбук, сменное белье и молочко для снятия макияжа – все оказалось у черта на куличках, в другом конце города. Чтобы доставить это сюда, нужно перебудить чертову уйму народу, и все равно чемоданы окажутся на месте часа через три, не раньше.

Ну и кому все это может понадобиться в четыре утра? Проблема налицо, а решать ее особенно некому. Мой супруг сразу самоустранился. К концу свадебного вечера он умудрился так напиться, что сейчас от него не то что решений, даже более-менее внятной речи добиться не представлялось возможным. Единственное, что он выговаривал хорошо, так это:

– Раз ты теперь моя жена, мы должны ночевать вместе! Первая брачная ночь. А что? Имею право.

Больше всего мне хотелось в крепких выражениях объяснить, на что он имеет право. Трудно было поверить, что блестящий красавчик, каким он был в начале вечера, мог словно по злому волшебству превратиться вот в это.

– А ну-ка, спать! – раздалось за моей спиной.

Я едва не подпрыгнула. Умеют же некоторые приказывать! Вроде бы и не кричал, и не угрожал, а ослушаться невозможно. Игорь Тимурович, счастливый молодожен и примерный семьянин, хоть и пьяный до полного изумления, моментально испарился.

Я осталась наедине с хозяином дома. Эта гостиная, как и весь особняк, производила странное впечатление. Во всяком случае, в той части, которую я успела увидеть. Серо-бежевые тона, недешевая мебель, немного дорогого декора на стенах – и никаких безделушек, милых сердцу вещиц, легкого беспорядка, выдающего, что тут живут люди, и они любят свой дом. Словно хозяевам абсолютно наплевать, где ночевать, а дизайнер не особо фонтанировал идеями, опасаясь не угодить норовистому заказчику. Вот и получилась безликая стандартная красота прямиком из глянцевого каталога. Ничего похожего на нашу бестолковую, безалаберную, но такую уютную и теплую квартиру.

Неудивительно, что мне было не по себе. Присутствие Бояринцева-старшего тоже уверенности не добавляло. Хотелось зажмуриться, а открыть глаза уже дома, в любимой кровати, и с облегчением понять, что все это мне только приснилось.

– Что-то не так? – пророкотало над ухом. Я вздрогнула. Подкрадывается как… как хищник! – Тебе разве не показали твою комнату?

Со мной Бояринцев говорил немного мягче, чем с сыном. Но тоже без особого тепла в голосе. Неудивительно, что у него нет жены!

– Показали, – обернулась я и сглотнула, наткнувшись на немигающий взгляд. – Отличная комната, мне там все нравится. Только переодеться не во что. Мои вещи…

Бояринцев кивнул, видимо, ему уже доложили о случившемся.

– Пойдем! – Он развернулся и зашагал, ничуть не сомневаясь, что я бегу следом. – Валентина в этом доме сейчас не бывает, но какие-то тряпки в шкафу точно остались.

Валентина – младшая дочь Бояринцева. Она уехала с матерью и давно здесь не появлялась. Даже на свадьбу они не пришли… Но это не мое дело.

Бояринцев остановился у одной из дверей, толкнул ее и кивком указал внутрь.

– Подберешь себе что-нибудь. Твои вещи привезут утром.

Я послушно перешагнула порог и застыла. Брать без спроса чужие вещи не хотелось. Если бы так поступили с моими, мне бы не понравилось. Вот только как сказать это Бояринцеву?

Но тот по-своему понял мое замешательство.

– Все чистое, тут с этим строго.

Вот уж в чем я не сомневалась! У такого, как Бояринцев, уверена, вообще со всем строго. И как ни крути, мою проблему он все-таки решил. Теперь не придется выбирать: спать в свадебном платье или голышом.