Ошибка
Шрифт:
Хорошо…
Как же упоительно хорошо…
Несколько умопомрачительно сладостных минут, и я выгнулась и вскрикнула, содрогаясь от яркого, острого оргазма. Коленки подогнулись, и я обмякла, едва устояв на подламывающихся ногах. За спиной раздался удивленный смешок, меня отпустили. Пару секунд я стояла, тупо упершись лбом в стену. За спиной тихо шуршало, и я догадалась, что он надевает презерватив.
Подол рванули вверх, и между голых ягодиц вдавился возбужденный член, скользнул ниже, раздвигая припухшую влажную плоть. Туда, обратно. Сильно, грубо, нетерпеливо, толкаясь в поисках входа. От этих толчков, от горячего дыхания над ухом, от непристойной порочности всего происходящего мгновенно перехватило дыхание. Знакомое возбуждение возвращалось, разгоняло
На мгновение мужчина замер, а потом навалился сзади и задвигался, яростно вонзаясь в мое тело. При каждом мощном толчке меня терло о стену, колючую и шершавую, голым животом, грудью, напрягшимися от возбуждения сосками. Ни ласк, ни нежности, только грубый напор и животная похоть. Это заводило еще сильнее. От острого, пряного, почти болезненного удовольствия хотелось выгибаться и кричать в голос, наплевав на его запрет. Перед глазами вспыхивали и гасли звезды, под кожей перекатывались волны колючего жара, свиваясь в тугой пылающий узел внизу живота.
Сильная рука обхватила за талию, оторвала от стены. Словно в полупьяном забытьи я поняла, что меня развернули. Мгновение – и я уже лежала на кровати, упираясь локтями. Его член вколачивался в мое тело, рука задирала платье все выше, сбивая тонкую ткань. Я горела, чувствуя, как скользит во мне мощный тугой ствол, и каждый раз, когда он погружался полностью, едва не лишалась сознания и обмирала от странного, невыносимого чувства потери, когда он выходил. Я задыхалась, едва живая.
Он жадно мял мои груди, больно выкручивая соски, и от этого словно молнии прошивали тело, били точно в промежность, мгновенно отзывающуюся сладкими спазмами. Я стонала, изгибалась струной, металась и всхлипывала от изысканной умопомрачительной пытки, стараясь еще сильнее прижаться распаленной плотью к мужскому паху, растаять, осыпаться искрами. Но он не давал. До синяков стиснул мои бедра стальными пальцами и то с силой дергал их на себя, то придерживал, балансируя в шаге от ослепительного оргазма. Весь мир вибрировал, кружился, пылал темным колючим жаром. Ощущения были настолько убийственно яркими, что, казалось, еще немного, и я потеряю сознание.
– Пожалуйста… Пожалуйста… – заскулила я, не в силах не то что говорить, даже думать.
В голове шумело и вспыхивало, тело ломило от нестерпимого возбуждения, по коже прокатывались волны лихорадочного жара. Тряслись уже не только коленки, но и руки. Он задвигался быстрее, и некоторое время слышались лишь шлепки плоти о плоть, тяжелое короткое дыхание и мои всхлипы и стоны. Два особенно яростных толчка, и я выгнулась, закричав в голос. Сзади раздался победный рык, руки подломились, и я без сил распласталась по кровати, уплывая в дурман блаженной неги.
Некоторое время тишину прерывало лишь наше разгоряченное дыхание. А потом он сказал:
– Это было… неожиданно. Неожиданно хорошо.
Я вяло перевернулась на спину и бездумно положила ладонь на его твердый плоский живот. Под влажной кожей перекатывались крепкие мышцы, и веяло от лежащего рядом тела звериной мощью, грацией, необузданной первобытной мужской силой без малейших признаков цивилизации. Концентрированный стопроцентный самец, победитель, которому достается все… Было так неожиданно сладко касаться этой мощи, что я не удержалась и скользнула ниже…
Мою руку тут же перехватили стальные пальцы, что-то зашуршало, и в ладонь легли хрустящие бумажки… Купюры?..
– Одевайся. Я провожу тебя. Или найдешь выход?
Понимание пришло сразу же. Черт… он принял меня за девушку по вызову! Ну конечно! Я ведь
отправилась спать. Он знать не знал, что я могу бродить по темному саду!Интересно, куда делась та, настоящая? Впрочем, какая разница!
– Найду! – пропищала я не своим голосом. Быстро подскочила, нашарила валяющееся рядом платье, кое-как натянула его и выскочила из комнаты.
Глава 7
Я проснулась довольно поздно. Спала бы дольше, но в комнату постучали.
– Да… – промямлила я, плавая между сном и явью.
– Доброе утро, Ульяна. – В дверь заглянула молодая женщина в строгой униформе с передничком. – Меня зовут Анна Евгеньевна, можно просто Анна. Я присматриваю за домом. – Она мягко улыбнулась. – Там ваши вещи привезли…
– Спасибо… – пробормотала я, вновь сонно закрывая глаза.
Едва уловимый горьковатый аромат коснулся носа, мгновенно пробудив воспоминания о прошедшей ночи. Сильные руки, сжимающие мою грудь, горячее дыхание, колючая жаркая бездна и упоительно сладкая истома, плавящая разум. Моя кожа… Это она пахла им, его руками, его жадными объятиями и крепким мускулистым телом, словно он и сейчас был рядом со мной и… во мне… От одного этого аромата дыхание перехватило и томительно сладко сжалось внутри…
Господи, да что же это такое? В душ, немедленно! Под ледяную воду! Дверь тихонько скрипнула, я мгновенно подскочила в кровати и воровато покосилась на… как там… Анну Евгеньевну, будто она могла подсмотреть, что творится в моей голове. Щеки горели так, что даже ушам стало жарко. Мысли метались, и вспомнить суть разговора удалось с трудом.
Вещи! Мы говорили про мои вещи!
– И где же чемоданы? – наконец удалось мне выдавить из себя связный вопрос.
– В прихожей, – тихо ответила Анна Евгеньевна и снова улыбнулась. У нее была дивная улыбка и ямочки на щеках. Пожалуй, она еще моложе, чем мне показалось вначале, так что вполне можно называть ее Анной… – Вам сейчас их принести или позже?
– Сейчас… – торопливо сказала я.
– Хорошо. Помочь разобрать?
– Нет, – отказалась я, – сама разберу, потом.
Анна кивнула и вышла, тихо притворив за собой дверь. Как только ее каблучки зацокали по коридору, я соскочила с кровати и полетела в ванную. На сушилке белым флагом болталось подсохшее белье. Никогда его больше не надену. Вообще выкину! Решительно сделав воду похолоднее, я яростно орудовала мочалкой, смывая с тела запахи и воспоминания. Зубы стучали, кожа покрылась мурашками, зато в голове постепенно прояснялось. Правда, по мере того, как прояснялось, все, что случилось ночью, начинало казаться далеким и нереальным. Оно настолько не вписывалось в привычную жизнь и в мои представления о самой себе, что впору было подумать, что мне просто приснился странный сон. Но увы, это был не сон, а мысль, что придется столкнуться с Бояринцевым лицом к лицу да еще и смотреть ему в глаза, наполнила душу диким ужасом.
Нет, я ни за что, ни за какие коврижки не выйду из этой комнаты! Именно так! До скончания времен останусь сидеть тут.
Но было кое-что, способное помешать этому плану: мне нестерпимо хотелось пить, просто невозможно, как будто бы я месяц провела не в постели, а в пустыне Сахара. Очень скоро стало ясно: если я не хочу умереть от жажды, выйти придется. Для начала – из душа, пока я насмерть тут не замерзла. И вообще. Очевидно же, что Бояринцев-старший меня не узнал, принял за другую. Вполне возможно, что и не узнает. Значит, все произошедшее – ужасная ошибка, и она останется моей персональной тайной.
Когда я выбралась из ванной, до бровей замотанная в полотенце, чемоданы аккуратным рядком стояли около шкафа. Оперативно!
Я отыскала самый пуританский комплект белья, джинсы, майку. Оделась, расчесала волосы и, осторожно шагая и оглядываясь, словно из-за каждого угла на меня могли напасть, отправилась на кухню.
Приоткрыла дверь и выдохнула с облегчением. Никого нет! Вот и славно.
Я достала из холодильника воду, налила стакан и жадно выпила. Этого показалось мало, налила еще раз и… чуть не выронила стакан из рук.