Ошибка

– Доброе утро, Тимур Александрович.

– Доброе утро! Мне чай. И не соединяйте ни с кем.

Марина была идеальным секретарем. Прежде чем удалось ее найти, пришлось уволить с десяток девиц, пришедших в офис якобы работать, а на самом деле в глубине души мечтая подобраться поближе к нему, олигарху, и его деньгам, конечно, как без того. Если не женить его на себе, подвинув бывшую, то хотя бы устроить свою жизнь так, как это представлялось им выгодным. Он видел их насквозь. Он всех видел насквозь. Пахал как проклятый и от остальных требовал того же, а потому в его планы романы на работе не входили. Вообще никакие романы не входили. Именно поэтому он не заводил отношений, предпочитая девушек из элитной эскорт-службы. Конфиденциальность, безопасность и отсутствие проблем. Последнее он ценил больше всего.

Стоп. Причина хорошего настроения найдена. Вчерашняя девушка… Хоть он и терпеть не мог пьяных, особенно женщин, но она оказалась неожиданно хороша… Юная, неопытная – видимо, новенькая – и потрясающе искренняя. Уж он-то такое чувствовал своим отточенным бизнесом, почти звериным чутьем. Ее немного влажные волосы лезли в нос и пахли странно и тонко, неуловимо знакомо. Отчаянные, хриплые стоны, то, как по-настоящему она содрогалась в оргазме… Молодое, гибкое, податливое тело, жарко и с готовностью откликающееся на все, что он с ним проделывал… Вспомнив, что конкретно проделывал, Бояринцев ощутил такую тесноту в брюках, что ошарашенно выдохнул и некоторое время приходил в себя. Пришлось ослабить галстук и расстегнуть верхнюю пуговицу на рубашке. Чертовщина какая-то. Он уже и забыл, как оно бывает, так вот неконтролируемо.

Нет, пожалуй, пора заняться делами, а не буйными непристойными фантазиями. Он взрослый мужик, привыкший держать все под контролем, а не мальчишка, задолбанный бушующими гормонами. А хорошее настроение… Что же, оно еще никому не мешало.

Бояринцев решительно пододвинул к себе бумаги и вчитался в первый документ.

Так, немцы прислали новый вариант контракта. Уже лучше, но кое-каких уступок от него все же требуют. Он несколько раз перечитал текст. А собственно, почему бы и нет? Пусть будет. Уступки не такие уж и большие, а если партнеры почувствуют, что им пошли навстречу, глядишь, все пройдет гладко.

– Отлично выглядите сегодня, – сказал он секретарю, когда смог, наконец, выглянуть в приемную. – Распечатайте и пригласите юристов, я готов подписать документы.

Он сделал вид, что не заметил, как удивленно взметнулись брови Марины. Ну да, раньше он не особо замечал, как кто выглядит, да и уступок от него мало кто мог дождаться. Привык вырывать свое всеми возможными способами.

Кстати, о том, чтобы брать свое… Почему бы не изменить привычкам и не заказать ту же девушку еще раз? Переспать и забыть, избавиться от наваждения. Да не возвращаться сегодня в дом молодоженов – пусть сами разбираются, – а увезти ее за город. В конце концов, сегодня будет что отпраздновать. Он взял телефон, открыл нужное приложение… И застыл.

Два сообщения, датированные этой ночью.

«К сожалению, выбранная Вами девушка заболела, но мы можем заменить ее на другую. Пожалуйста, подтвердите согласие».

«Заказ не подтвержден, поэтому снимается. Хорошего вечера!»

Что? Девушка не приехала… А кого же он тогда…

Ответ пришел сразу. Дикий, нереальный и все-таки единственно возможный. Это была дочка Светлова. Его невестка. Когда она успела налакаться, какого черта таскалась по улице в шлюшьем платье и без белья – да какая теперь разница. Идиот! Да что там идиот – слепой идиот! Что-то показалось знакомым? Еще бы!

Бояринцев тяжело шагал по кабинету, кипя от ярости, и позвонивший не вовремя зам получил разнос, который запомнил до конца жизни.

– Тимур Александрович, все в сборе, – осторожно сказала Марина, слегка приоткрыв дверь. – Я провела их в конференц-зал.

Подписание контракта прошло в рекордно короткий срок. Бояринцев молчал, изредка кивал и окидывал всех непроницаемым тяжелым взглядом. Теперь уже и юристы, и представители партнеров смотрели на него с подозрением, ожидая подвоха. Ничего. Пусть понервничают, сговорчивее будут.

Как только дорогие гости разошлись, он заглянул в приемную, но не стал проходить в кабинет.

– Отмените все до конца дня, мне нужно срочно уехать, – сказал он Марине.

И вовсе не соврал. Его дело действительно не терпело отлагательств. Глава 9

Я бы, наверное, предпочла просидеть в своей комнате до самого вечера. Но время перевалило далеко за полдень, вещи были разобраны и водворены на места, на все сообщения я ответила, а валяться в обнимку с ноутбуком, прислушиваясь к урчанию в животе, не казалось хорошей идей. Где-то там, совсем рядом, повар наверняка уже давно закончил работу. И ушел. Вместе с Анной.

Дом был почти пуст. Только в одной из комнат отмечал день бракосочетания мой фиктивный муж. Он как раз утолял голод несколько иного рода, если я правильно поняла явление барышень. Но вряд ли он и его гостьи станут бродить по дому… А если и станут? Их появление меня вряд ли смутит. Главное – сегодня здесь нет и не будет Бояринцева-старшего.

Мне вовсе незачем умирать от голода в своей комнате.

Я выбралась за дверь и тише мыши проскользнула по коридору, чувствуя, как кружится голова от умопомрачительных запахов. На кухне было светло, чисто и пусто, лишь негромко гудел холодильник. Солнечный свет лился через широкие окна и, отражаясь от кафеля, плескался жидким пятном на потолке, яркими зайчиками скакал по пузатым блестящим кастрюлькам на плите, источающим ошеломляющие ароматы. Кажется, кроме меня, на еду никто не претендовал.

Я с удовольствием пообедала, затем покопалась в пакетиках с чаем, без труда обнаружила свой любимый сорт, заварила его и уже собиралась насладиться тишиной, покоем и одиночеством, как дверь приоткрылась, и я едва не выпустила чашку из рук.

На пороге застыл Бояринцев-старший. Высокий, мощный, напряженно хищный…

За сотую долю секунды глаза жадно впитали и пиджак, небрежно перекинутый через плечо, и ослабленный галстук, и сильную шею в расстегнутом вороте рубахи, и большие крепкие руки, торчащие из закатанных по локоть рукавов, и немигающий взгляд темных глаз.

Тут же остро полоснуло страхом.

Сердце сделало такой кульбит, что удивительно, как оно вообще не вылетело вон и не покатилось по солнечному полу под ноги Великому и Ужасному.

Откуда, черт побери все на свете, он тут взялся?! Он же не должен был приехать! Я мгновенно вспотела от ужаса, но затылку стало холодно, словно к нему приложили кусок льда, а в голове враз освободилось слишком много места, и все его заняла одна-единственная мысль: знает?! Я поспешно отхлебнула из чашки. Крепкий горячий чай хлынул в рот, едва не спалив мне язык, зато мозги встали на место. Главное – не трястись, как кролик перед удавом. Надо завести непринужденный разговор. Что-то такое, что можно было бы обсудить, если бы этой ночью я спокойно спала в своей постели, а не… Стоп, только не вспоминать сейчас об этом! Ну же, соберись, тряпка!

– А что вы здесь делаете? – выдавила я из себя.

Наверное, можно придумать вопрос глупее, но для этого пришлось бы изрядно постараться. Что он может здесь делать? Он вообще-то здесь живет! Это его дом. Впрочем, учитывая все обстоятельства, я еще неплохо держалась. Конечно, лучше было бы поздороваться, но это почему-то не пришло мне в голову. Хотя Бояринцев тоже не особо утруждался соблюдением этикета.

Он вообще молчал, и от этого молчания я прошла семь кругов ада, или сколько их там, и приближалась к восьмому, когда он, наконец, ответил.