Оскал Фортуны. Трилогия

Сайо поежилась. Не знавшая материнской ласки, привыкшая с недоверием относиться к людям, девушка не слишком надеялась на любовь матери, столько лет не дававшей о себе знать.

На следующее утро вновь пришел лекарь, теперь он навещал девушку только раз в день. Осмотрев ссадины, старик с удовлетворением заметил, что выздоровление продвигается очень успешно, и опять вымазал ее своей противной мазью.

– А у тебя есть не такое вонючее лекарство?

Слуга в испуге заморгал белесыми ресницами.

– Но... госпожа, эта самая лучшая мазь, которую только можно найти в сегунате. Или она тебе не нравится? Плохо заживают ссадины?

– Хорошо, - вынуждена была признать девушка.
– Но... запах.

– В ее состав входит моча дикого кабана, - улыбаясь, разъяснил лекарь.
– Вот поэтому она так... резко пахнет.

Сайо резко встала. Старик отпрянул.

– Это лучшая мазь от синяков и ссадин, моя госпожа, - проблеял он, низко кланяясь и отходя к двери.

"Этот старый дурак мазал меня свиной... мочой!
– девушка разъяренной кошкой ходила по камере из угла в угол.
– Вот почему от меня несет как от скотного двора!"

Настроение и без того отвратительное еще больше испортилось. Она без аппетита пообедала. И все время до ужина просидела у жаровни, с грустью и тоской вспоминая свою незадавшуюся жизнь.

Время, проведенное ей в пещере преподобного Кимцзы, Сайо считала самым счастливым. Потом пришлось переехать в Гатомо-фами, где она готовилась стать хозяйкой маленького замка и верной женой престарелого рыцаря. Туда крестьяне принесли больного Алекса. На миг мрачное настроение озарила радостная улыбка. Сайо вспомнила их первую встречу. Жаль, что такой хороший парень пропал в мрачных глубинах Чердака Демонов.

– Он меня любил, - тихо проговорила она.
– Любил по-настоящему. И погиб из-за меня.

Девушка захлюпала носом, и чтобы не разреветься, стала вспоминать школу госпожи Дзимо. Уроки мастерицы Розы, свою лучшую подругу Ясако. Её бурный роман, едва не закончившийся так грустно. "А у меня не будет даже этого", - вдруг с пугающей ясностью поняла Сайо.

За мрачными мыслями она не заметила, как наступил вечер. В камеру с поклоном вошел слуга. Поставил раскладной стол, выложил блюда, лепешки и горячий чайник, разложил стульчик.

– Все готово, госпожа.

Пока Сайо вяло ковыряла рис, слуга вынес ночной горшок и скромно встал у двери, ожидая, когда благородная девушка закончит кушать.

Она встала и в раздражении отошла к окну, разглядывая крошечный клочок ночного неба с блестками звезд. Скрипнули петли.

– Здравствуй, госпожа, - послышался знакомый голос.

Девушка обернулась. У двери стоял Сабуро.

– Здравствуй, мой господин, - поклонилась Сайо.

Десятник подошел к кровати и присел.

– Вчера к тебе приходил Чубсо?

– Да, мой господин.

– О чем вы разговаривали?

Девушка не стала скрывать улыбки.

– Его интересовало мое самочувствие.

– И что ты ответила?

– Что чувствую себя лучше. Зачем скрывать то, что и так видно.

– А еще?

– Он спросил, что мне нужно. Я попросила у господина Чубсо возможность помыться. Но, к сожалению, он мне так ничего и не ответил.

– Сегодня утром он уехал в Кокое-но-Тонго к наместнику.

Сайо не знала, как реагировать на это сообщение, и промолчала.

– Он отправился за стражей наместника, - продолжил воин.
– Это значит, что тебя скоро отправят в столицу.

– Значит, господин, они меня повезут, а не соратники сегуна?
– вежливо поинтересовалась девушка. Хотя на самом деле ей это было глубоко безразлично.

– Да, госпожа, - подтвердил десятник.
– Не знаю, что задумали Канцлер и Сын Неба, да живет он десять тысяч раз по десять тысяч лет, но варвары не остановят из-за тебя войну. Твоя мать...

Он замолчал.

– Я знаю это, Сабуро-сей, - поклонилась Сайо.
– В столице меня убьют.

– Смерть смерти рознь, - вздохнув, ответил воин.
– Хоть ты и благородная девушка, тебя, скорее всего, ждут пытки и бесчестье.

– Я и это знаю, - побледнев, ответила она.
– Я не выдам тебя, мой господин. Я хочу, чтобы Ясако была счастлива.

Сабуро поморщился.

– Что ты знаешь о боли, госпожа? Чубсо только поиграл с тобой.

Он сунул руку в кошелек на поясе и вытащил стеклянный пузырек величиной с палец. За толстыми стенками перекатывалась темно-синяя, густая жидкость.

– Вот. Это поможет тебе избежать мучений.

Сайо осторожно взяла пузырек. Он оказался холодным и тяжелым как камень. Горлышко запечатывала стеклянная пробка, залитая воском.

– Как скоро он подействует?

– Мастер уверяет, что в течение двух минут. Но я тебя прошу, только не здесь.

– Обещаю, мой господин Сабуро, - девушка поклонилась.
– Благодарю за дорогой подарок.

Воин встал.

– Но до столицы лучше не тянуть. Тебя могут обыскать, прежде чем посадят в дворцовую тюрьму.

– Я запомню твои слова, мой господин.

– А помыться ты сможешь завтра ночью, - проговорил десятник, уже выходя из камеры.

Сайо уселась на кровать и несколько минут разглядывала запечатанную в стекло смерть. Впервые на душе стало легко и спокойно. Улыбнувшись, она стала раздумывать, куда бы ей спрятать заветный пузырек?

Благородный человек всегда выполняет свои обещания.

Поздно ночью в камеру вошли Сабуро, соратник с большим трехрогим светильником, и двое слуг внесли большой деревянный таз. Точнее это были мужчина и молоденькая девушка, показавшаяся Сайо смутно знакомой.

– Сейчас принесут воды, и ты сможешь помыться, - проговорил десятник.

Он дождался, пока соратник скроется в тамбуре, и достал из-за пазухи сверток.

– Вот белье. Его прислала моя дочь.