Оскал Фортуны

Удар пришелся по еще незажившим синякам и, привычная ко всему Тина чуть не потеряла сознание от боли.

Забравшись в свое убежище, девочка даже не стала зажигать светильник. Она села на матрас, нашарила куклу и прижав к лицу грубую тряпку с кое-как нарисованным лицом, разревелась. Слезы лились, не принося привычного облегчения. Вдруг, Тина услышала, как за стеной кто-то тихо скребется.

"Крысы!?"- подумала девушка, вытирая нос. Но эти грызуны были редкими гостями в подвалах замка.

Вся жизнь Тины прошла на кухне. Девочка не умела ни читать, ни писать и плохо представляла себе жизнь все замка. Но, природа, или неизвестный отец одарили девочку живым, острым умом и сильной волей. По этому, вместо того, чтобы с криками ужаса броситься прочь из своего закутка, она подобрала под себя грязные ноги в рваных башмаках и стала ждать, что будет дальше.

Звук становился все сильнее, потом на пол с тихим шорохом стали падать мелкие камешки и послышалось сдавленное сопение

– Ты кто?
– негромко спросила Тина.
– Дух?

Царапанье прекратилось.

– Не надо меня пугать, - продолжала девочка, уже тише.
– Я не боюсь тебя.. Если хочешь убить, сделай это побыстрее пожалуйста. Я же не хотела тебя обидеть.

Услышав такие слова, Александра, что называется прибалдела. Она очень долго трудилась в поте лица, аккуратно разламывая толстую дверь. Тут ей сильно пригодились разложенные на стеллаже колюще-режущие предметы. Толстое дерево поддалось молодому напору. Вот только за ним оказалась кирпичная кладка. Обматерив плоские широкие кирпичи, Алекс едва не впала в отчаянье, но разглядела, что они сколотые. Очень возможно, стенку, перегородившую дверь сложили из половинок. Утешив себя этим, она стала осторожно выцарапывать окаменевший раствор. Когда Александре, после долгих и кропотливых трудов удалось таки проделать узкую щель, пахнувшую свежим воздухом, раздался этот женский голос.

Она вытащила из стены изрядно затупленный нож и прижалась глазом к щели. Увы, там была та же темнота.

– Призрак, ты ушел?
– вновь раздался голос.

– Я не призрак, - буркнула Алекс.

– А кто ты?

– Человек.

– А как ты попал в стену?

– Я тебе потом объясню. Лучше скажи, что это за место.

– Подвал.

– Какой подвал?
– попыталась уточнить Александра.

– Тут шкаф стоит со старой посудой, а там продукты для кухни...

– Как называется это место, - Алекс чувствовала, что теряет терпение.

– Замок

– Да чей замок?
– рявкнула она.

– Сегуна Канаго, - растерянно пробормотала неизвестная собеседница.

Александра со стоном сползла по стене на пол.

Её угораздило угодить прямо в логово тех, от кого она спасалась. Анекдот, да и только.

– Эй, человек, - послышалось из-за стены.
– Что ты там делаешь?

Она встала.

– В прядки играю.

– Не знаю такой игры, - со вздохом проговорила собеседница.
– Я вообще мало играю. Раньше было не с кем, а сейчас надо работать.

– Ты кто?
– решила поинтересоваться Алекс.
– Как тебя зовут?

– Я Тина, посудомойка. Младшая.

– Я на кухне?
– удивилась Александра, не чувствуя привычного запаха.

– Нет, - возразила Тина.
– Это подвал. Тут мое тайное место.

"Тайное это хорошо", - подумала Алекс и спросила.
– Что ты здесь делаешь?

– Плачу, - получила она обескураживающий ответ.
– Если кто-то видит, что я плачу, то или смеется, или бьет меня. А здесь никто не видит. Можно плакать сколько захочешь.

– Тина, ты не могла бы принести мне немного воды, - попросила Александра, облизав пересохшие губы.

– Могу, - ответила девушка.
– Только ночью, когда все уснут.

– Сейчас день?

– Да. Уже начали готовить ужин, - проговорила Тина.
– Я пойду, а то меня хватятся. А как ты будешь пить через стену.

– Я ее сломаю, - ответила Алекс.

Послышалось шуршание одежды и шорох шагов по каменным плитам.

Когда он затих, Александра сообразила, что забыла спросить о том, какой сегодня день. Сделав глоток противной, пахнущей кожей воды из бурдюка, она вернулась к прерванному занятию, время от времени, останавливаясь и приникая ухом к щели.

Тина заторопилась на кухню. За долгие годы девочка отыскала свою дорогу в подвал. Она был значительно длиннее, но на этом пути имелся всего один пост.

Скучавший соратник проводил равнодушным взглядом кухонную замарашку и вернулся к прерванному занятию. Воин вдумчиво и с наслаждением ковырял в носу.

Первым, кто ей попался, оказался овощной повар.

– Где ты шлялась, бездельница?
– рявкнул он, занося руку для удара.

– Выполняла приказ старшей посудомойки, - пролепетала Тина.

В затылке загудело. Овощной повар любил и умел отвешивать звонкие подзатыльники.

– Бегом мыть морковь!

– Да, почтенный, - поклонилась девушка.

Руки Тины сами выполняли привычную работу, отмывая большие, ярко-красные морковины. А мысли вертелись вокруг таинственного "человека из стены". Кто он и как туда попал? Может быть, это узник, совершающий побег? Но тюремные камеры расположены в другом крыле замка и Тина не слышала, чтобы кто-то из заключенных сбежал. Не смотря на солидные размеры Канаго-сегу, он, как и любой замок был замкнутым мирком, где любые новости разносились почти мгновенно.

Сейчас, например, все вокруг только и говорили что о побеге воспитанницы Первого всадника. Кое-кто даже утверждал, будто девчонка чуть ли не дочь Самозванца. Раньше Тину мало интересовали такие разговоры. Какое ей дело до того, кто и откуда сбежал? Часто, ей самой хотелось вырваться из этих опостылевших стен в большой мир. А иногда, наоборот, девушка радовалась, что у нее есть крыша над головой и кусок хлеба.

После моркови, пришлось мыть свеклу и кабачки, потом, выносить помои. Только ближе к ужину, когда у слуг появился коротенький перерыв, она попыталась узнать у знакомой кухарки, не случилось ли в замке какого-нибудь происшествия?

Удивленная ее вопросим, та равнодушно пожала плечами и немного подумав, ответила.

– Слуга Айоро умер в тюрьме.

– Какой слуга?
– встрепенулась Тина.

– Старик, который помог бежать девчонке, - пояснила женщина.
– Говорят, пыток не выдержал.

– Чего расселись?
– прикрикнула старшая кухарка.
– Посуду уже несут! Живо за работу!

В кухне началась привычная суета. Тонкий, дорогой фарфор разрешалось мыть только старым опытным посудомойкам. Здесь каждая чашка стоила больше чем жизнь десятка простолюдинов. За порчу любой из них кухарку ждала немедленная и мучительная смерть.