Осколки разбитой короны

Вор врезался в двоих других, стоявших за дверью, и все трое повалились на пол.

Дэш шагнул внутрь. Он вытянул руки, чтобы показать, что не вооружен, и на всякий случай еще и крикнул:

– Я не вооружен! Я пришел поговорить!

Обитатели Приюта, убежища пересмешников, изумленно воззрились на невиданное зрелище – стоявшего перед ними шерифа Крондора, все еще с мечом на поясе. Сидевшая в глубине комнаты Трина сказала:

– О, шериф Малыш! Чему мы обязаны такой честью?

Оглядывая собравшихся, на лицах большинства из которых удивление начало сменяться гневом, Дэш торопливо сказал:

– Я пришел вас предупредить.

– О чем? – спросил один из собравшихся. – О кешианцах в туннелях?

– Это ваша проблема, – ответил Дэш. – Меня заботят те, что снаружи. Нет, я пришел вас предупредить, что меньше чем через час вся эта комната и вообще весь Приют окажется под водой.

– Что? – крикнул один вор.

– Вранье! – воскликнул другой.

– Нет, это не вранье, – сказал Дэш. – Я затоплю северный туннель и обходной канал под Ароматной улицей. Кульверты над главным туннелем, – он указал на дверь, через которую вошел, и на туннель за ней, – разрушены, и вся эта вода сольется сюда. К полудню вся эта секция будет под водой.

Трина подошла поближе, а с ней два здоровенных типа угрожающего вида.

– А ты не затем это говоришь, чтобы выманить нас отсюда, шериф Щеночек? Тебе было бы на руку, если бы мы бегали по канализации и сталкивались с кешианцами, которых ты еще не нашел.

– Может быть, но дело не в этом.

– А может, ты хочешь, чтобы мы стояли на улицах как заслон для кешианцев, когда они сломают ворота? – с издевкой осведомился стоявший рядом вор и потянулся за кинжалом.

– Вряд ли, – спокойно сказал Дэш. – На дорогах у нас и так достаточно ухабов, и новые мне не нужны.

– Я бы тебе поверила, – заметила Трина, – если бы не знала, что северный шлюз пострадал во время войны, и чтобы открыть, его надо сначала починить.

– Я не собираюсь его чинить, – объяснил Дэш. – Я его сожгу.

Кто-то рассмеялся.

– Сжечь наполовину покрытые водой ворота! – воскликнул один из пересмешников. – И как ты собираешься это делать?

– Квегское горючее масло.

– Оно горит под водой! – вдруг воскликнул кто-то.

Трина повернулась и начала отдавать команды, а люди начали хватать пакеты, свертки и мешки. Она подошла к Дэшу.

– Почему ты нас предупредил?

Он схватил ее за руку и посмотрел ей в глаза.

— Я успел привыкнуть к некоторым воришкам, – сказал он и поцеловал ее. – Можешь назвать меня идиотом, – добавил он, когда она отошла, – но пусть вы и кучка никчемных голодранцев, вы все же мои никчемные голодранцы.

– Куда нам идти? – спросила она, и Дэш знал, что она говорила не о пересмешниках в целом.

– Отведи старика в кофейню Баррета. Она почти отстроена, и Ру Эйвери уже припас там кое-какую еду. От труб под дорогой принца Аруты туннель ведет к подвалу под ее фундаментом. Переждите там.

Она посмотрела ему в глаза и сказала:

– Ты еще принесешь мне бед, шериф Малыш, но пока я у тебя в долгу.

Он повернул было прочь, но она задержала его и поцеловала.

– Смотри не погибни, черт тебя побери, – прошептала она ему на ухо.

– И ты тоже, – откликнулся он тоже шепотом, повернулся и побежал обратно по туннелю. Он остановился, чтобы привести в сознание человека, которого оглушил, и порадовался, что ему не пришлось вламываться без приглашения в Приют в ту пору, когда пересмешники находились на пике расцвета: тогда в туннеле была бы дюжина охранников вместо одного.

Ошеломленный охранник не вполне понял, что именно Дэш ему говорил, но в конце концов разобрал достаточно, чтобы уразуметь, что надо срочно убираться наверх.

Дэш побежал по широкому туннелю, проходившему мимо Приюта, и добрался до места, где кульверты наверху проломились. Он подпрыгнул и схватился за зазубренный край тяжелой трубы из обожженной глины, который торчал из стены у него над головой. Дэш подтянулся и встал на него, пробираясь к щели в стене, в которую едва мог пролезть. Он все же протиснулся, рискуя застрять, до того места, где над головой у него появилась большая дыра. Дэш подтянулся и вылез в северный туннель. Оглядевшись в предрассветной тьме, он никого не увидел и побежал на восток.

Добравшись до конца туннеля, он увидел, что Густав и его люди стоят перед большими деревянными воротами. Два стражника уже колотили топорами по опорам с обеих сторон заколоченных створок.

– Как дела? – спросил Дэш.

Густав печально улыбнулся.

– Если опоры не обвалятся раньше времени, то все может сработать.

– Сколько масла ты нашел?

– Несколько канистр. Ребята их переливают в кувшины, как ты и велел.

Дэш поспешил туда, где двое стражников переливали липкую вонючую жидкость из канистр в большие глиняные кувшины.

– Только на треть, – предупредил Дэш, – и не затыкайте пробками. Нам надо, чтобы туда попал воздух.

Люди закивали, изображая понимание. Дэш собрался было уже уходить к Густаву, но добавил:

– И держитесь подальше от огня, пока все с себя не смоете. Мыла не жалейте. Помните, масло это горит под водой.

Двое стражников с топорами одновременно отскочили в сторону, когда послышался громкий треск и деревянные ворота выгнулись. Сквозь трещины полились струйки воды, а по берегу смыло немного грязи и песка.

– Похоже, они обвалятся под собственным весом, – сказал Густав.

– Рано или поздно, но мы не можем ждать следующего большого дождя. Тряпки принес?

– Вон там. – Густав указал на стоящего на берегу человека с коробкой.

– Хорошо, – сказал Дэш и пошел осмотреть повреждения. Одному из людей с топорами он сказал: – Подруби-ка эту балку еще чуть-чуть.

Громадная балка торчала между камнями фундамента, по футу с каждой стороны от них, и держала на себе всю правую сторону шлюзовых ворот. Стражник заработал громадным топором, врезаясь им в дерево, с годами ставшее тверже камня. Но с каждым его ударом во все стороны летели щепки, и дерево трескалось все больше.

Дэш махнул своим людям, чтобы уходили, и велел поднести тряпки и оставшееся в канистрах масло, а кувшины отнести наверх, на берег. Стражники поспешили вверх по туннелю. Дэш отозвал в сторону того, что держал топор, и сказал:

– Давай сюда.

Он поставил две канистры на камни и подобрал третью. Потом осторожно выложил тряпки в длинный ряд, связал их в канат и накапал на него масла. Один конец этого каната он заткнул в канистру и поставил третью на две снизу, образовав небольшую пирамидку прямо под тем местом, где балка была перерублена топором.