Осколки разбитой короны

– Я ничего не вижу! – слышалось со всех сторон. Томас прошел между двумя телегами – ослепшие люди забыли об обороне города.

– И долго это продлится? – спросила Миранда.

– У некоторых не больше дня, у других несколько часов, – сказал Паг. – Но эта конкретная группа нас больше не побеспокоит.

Они обошли последний барьер и двинулись по улице к замку. Те немногие солдаты, кто еще сохранил зрение, разбежались при виде четырех могущественных волшебников, решительно шагающих по улице.

Перепуганный часовой скомандовал поднять мостик, и, подойдя к нему на сотню ярдов, они увидели, что он уже начал подниматься. Томас побежал к нему, выхватив меч, и даже особо не напрягаясь, и Паг понял, что он вышел из-под защитной оболочки. Тогда Паг убрал ее – особого уровня концентрации она не требовала, но все же энергия могла пригодиться ему позже.

Томас вспрыгнул на поднимающийся мостик, когда тот оторвался от дороги на шесть футов. Быстро взмахнув мечом, он перерубил массивную железную цепь справа, и звенья размером с человеческую голову разорвались с дождем искр и оглушительным звоном.

Потом он перерубил левую цепь, и мостик упал обратно на место. Солдаты в цитадели перерезали веревки, придерживавшие решетку, и тяжелые железные ворота упали перед ними, со звоном ударив о камни.

– Я могу поднять их, чтобы вы все пролезли, – сказал Томас.

– Нет, давай я, – заявила Миранда.

Она и подняла правую руку ладонью вверх. Вокруг ее руки сформировался шар мерцающего серебристо-белого света, который отлетел, будто лениво брошенный ребенком мяч, и по дуге ударил в центр решетки. Энергия побежала по перекладинам, шипя и искрясь, и железо задымилось. Потом оно нагрелось и покраснело, а затем и раскалилось добела. Даже на расстоянии ярдов они чувствовали обжигающий жар металла, который начал плавиться и рассыпаться прямо пред ними. Люди в сторожевой башне над воротами с криками бросились прочь от ужасного жара.

Когда расплавленный металл коснулся деревянных частей ворот, они вспыхнули. Через несколько минут в воротах появилось приличного размера отверстие, через которое вполне можно было пройти.

– Смотри куда идешь, Накор, – сказала Миранда.

– И ты тоже, – отозвался он.

– Я-то не в сандалиях, – усмехнулась она.

Они вошли во двор и никого не увидели. Очевидно, разрушение подъемной решетки отбило у гарнизона последнюю охоту сражаться. Пройдя через пустой двор, они вошли в башню замка.

Крепостная башня возвышалась над гаванью Илита многие годы – первые правители были пиратами и торговцами, и для них гавань была самым главным. Но после того, как Королевство присоединило к себе Вабон, новый барон решил построить цитадель на северном конце города, чтобы защитить город от налетов гоблинов и Братства Темной Тропы с севера. Здесь уже пять поколений и обитали правители Илита.

По широким ступеням чародеи поднялись к внушительного вида темным дверям. Томас распахнул их, и они открылись с треском – запиравший их засов размером с человеческую руку затрещал и сломался.

Прежде чем они пересекли порог, Накор сказал:

– Берегитесь этого места. Здесь центр силы.

– Я это чувствую, – сказал Томас. – Тут что-то чуждое, чего не встречал еще ни один валкеру.

– Это интересно, – заметил Паг. – Если Повелитель Драконов не встречал прежде того, что с другой стороны этой двери… – Он закрыл глаза и сосредоточился. На двери было наложено защитное заклинание; если бы они вошли без должной защиты, их ждала бы смерть в огне. Паг быстро определил природу заклинания и отменил его. – Можно идти, – сказал он.

Держа щит и меч наготове, Томас вошел первым. Паг, Миранда и Накор последовали за ним.

Войдя в большой зал, они будто перенеслись в другой мир. Здесь ощущалось дыхание смерти, полы были перепачканы кровью, по всему залу разбросаны черепа и кости, а в воздухе висела легкая дымка. В кольцах на стенах тусклым красным светом горели факелы, будто что-то вытянуло яркость из их пламени.

Вдоль стен зала стояли люди, которые больше не были людьми. Их глаза сверкали красным, неестественно увеличенные мускулы натягивали кожу. У всех на покрытых шрамами лицах отражалось безумие. Некоторые дергались, другие пускали слюни, и у всех на торсах красовались мистические татуировки. Некоторые держали двойные топоры, а другие – мечи и щиты.

Они будто приготовились нападать, но все же чего-то ждали. Огромные сводчатые окна комнаты были закрашены красным и черным, пропуская снаружи только слабый свет. Руны на них были чуждыми и отвратительными на вид.

Накор обвел взглядом окна.

– Это неправильно, – прошептал он.

– Что ты имеешь в виду? – поинтересовалась Миранда.

– Кто бы ни нарисовал это, он пытался сделать нечто очень… плохое. Но они сделали это неправильно.

– Откуда ты знаешь? – спросил Томас. Он держал меч наготове и оглядывался по сторонам, двигаясь к центру комнаты.

– Я столько лет спал на кодексе Водар-Хоспура, что просто вспоминаю вещи, когда они мне нужны. Если бы я об этом слишком сильно задумывался, то расстроился бы.

Пройдя через зал, они увидели у правого подлокотника баронского трона фигуру, которая заставила их остановиться. Это был явно не человек – хотя фигура и имела человеческие очертания, кожа у существа была голубоватой, а за спиной виднелись крылья с сияющими белыми перьями. У левого подлокотника стоял человек в черном одеянии, расшитом рунами. На шее у него был серебряный обруч.

На троне сидел старый воин, все еще крепкий, несмотря на свой возраст. Его седые волосы были коротко подстрижены. Лишь одна прядь была оставлена длинной – обычный знак, отличающий тех, кто служит темным силам. На лице сидящего виднелись ритуальные шрамы.

Он с опаской глянул на четверых незваных гостей и сказал:

– Среди вас должен быть волшебник по имени Паг.

Паг шагнул вперед.

– Это я.

– Меня предупреждали, что рано или поздно вы меня побеспокоите.

– Вы генерал Фэйдава, – догадался Паг.

– Король Фэйдава! – возразил тот, но гнев его не скрывал страха.

– Похоже, спор у нас как раз из-за ваших претензий, – сказал Накор.

Фэйдава перевел глаза на Томаса и спросил:

– А это кто такой?

– Я Томас, полководец Эльвандара, – сказал Томас.

Существо слева от Фэйдавы улыбнулось. Лицо у него было злое, несмотря на красоту, и сама эта красота пугала: высокий лоб, прямой точеный нос, светло-голубые глаза и полные, чувственные губы. Тело его выглядело могучим и мускулистым, и даже когда создание не двигалось, его окружала аура опасности.