Осколки

– Сам ты «чушь»! – Вызверился Хоакин. Он молниеносно рванулся вперед, схватил Кучики за грудки. Бьякуя брезгливо отстранился.

– Подожди, Месси, – примирительно проговорил Бланко, отдирая агрессора от капитана. – Ну, ты просто передай это, и все, – обратился он к Бьякуе. – Почему ты один все решаешь?

– Я не буду ничего передавать, – уперся Кучики.

– Тебе кажется, что мы врем? – Вступил Диос.

– Мне кажется, то, что вы предлагаете, невозможно по определению, – надменно отозвался Бьякуя.

– Ты просто мелкий высокомерный засранец, – прорычал Бланко, надвигаясь на него. Арранкар навис над капитаном, испепеляя его взглядом, и Бьякуя отвернулся: еще не хватало смотреть на него снизу вверх. Теперь-то точно убьют.

– Пусти, Арнау, дай, я ему всыплю, – Хоакин засучил рукава куртки.

– Подождите, ребята, – Диос придержал своего маленького приятеля. – Бить своих не годится.

– Так он же не хочет ничего передавать! – Зашипел Хоакин.

– А нам не наплевать ли? – Фыркнул в ответ Диос.

– Ты прав, – согласился Бланко. – Слушай, ты! – Он схватил Кучики за ворот косоде, подтянул к себе. Бьякуя смотрел в сторону, сохраняя равнодушное выражение лица. – Мы для себя уже все решили, – прорычал арранкар. – И мы сделаем так, как решили. Плевать, что ты думаешь об этом. Короче, лучше расскажи обо всем своему командиру, избавишь всех от лишних хлопот. Потому что, с твоей помощью или без, но мы своего добьемся. Пошли отсюда, парни!

Бланко выпустил ворот Бьякуи, и все трое, развернувшись, отправились прочь, не оглядываясь на капитана, совершенно не опасаясь удара в спину. Кучики растерянно смотрел им вслед. Чего он никак не ожидал, так это подобного исхода.

***

С огромным трудом Бьякуя добрался до дома. Болело все тело, искалеченная рука висела плетью. В таком виде на службу не явишься. Доложить о случившемся… нет, это немыслимо. Рассказать, как его, капитана Кучики, валяли по земле, даже не вынимая из ножен оружия…

Ему требовалось прикрытие. Это был тот редкий случай, когда он не мог справиться с ситуацией в одиночку. Точнее… он смог бы, но это было бы в разы сложнее. Эти двое так давно пытаются уверить Кучики, что они его верные друзья, что, пожалуй, стоит дать им возможность проявить себя. В том, что они не подведут, Бьякуя не сомневался. Добравшись до поместья, он послал двух адских бабочек.

Рукия и Ренджи явились незамедлительно, несмотря на то, что стояла глубокая ночь. Вдвоем, осторожно, не привлекая лишнего внимания, просочились в жилище главы дома. Бьякуя сидел на полу, дожидаясь их. На самом деле, он только что лежал пластом, упав прямо посреди комнаты, и поднялся, лишь почуяв реяцу лейтенантов.

– Кучики-тайчо, что-то случилось?

Ренджи приблизился и опустился на колени напротив капитана, настороженно вглядываясь в его лицо. Рукия уселась рядом с ним, ее глаза тоже внимательно ощупывали фигуру брата. Бьякуя не зажигал света, поэтому лейтенанты не могли разглядеть неопрятные прорехи на его одежде.

– Да, – признался он. – И мне понадобится ваша помощь. Я влип в неприятную историю.

Они немедленно подобрались, с тревогой уставились на него. Бьякуе ужасно не хотелось ничего им рассказывать. Все его существо протестовало против этого, но… уж лучше эти двое, чем все остальные.

– Рукия, ты ведь неплохо владеешь целительским кидо?

По возвращении домой Бьякуя успел замотать раненую руку первой попавшейся тряпкой. Теперь он, развязав зубами узел, осторожно развернул ткань.

– Сможешь что-нибудь сделать?

Лейтенанты хором охнули, увидев его рану. Рукия немедленно подобралась поближе.

– Брат, это же…

Она осторожно, но крепко ухватила его руку выше ожога и принялась внимательно ее разглядывать.

– Серо, – подтвердил он. – Я столкнулся с арранкарами.

– С теми тремя? – Возмущенно вскинулся Ренджи. – Кучики-тайчо, зачем?

– Не твоего ума дело, – холодно осадил лейтенанта Бьякуя.

– Но чем все закончилось?

Бьякуя заколебался. Раз уж начал говорить… придется рассказывать им всю правду. Просто потому, что эти двое знают его куда лучше, чем ему самому хотелось бы.

– Подрались и разошлись, – нехотя сказал он.

– Вам не удалось их прикончить? Но почему?

– Иерро, – пояснил Бьякуя. – Мне следовало бы использовать сэнкэй, но я не успел.

Ренджи насупился и умолк. Бьякуя понимал, о чем он думает. Абарай уже примеривает на себя противника, с которым довелось столкнуться капитану. Он справедливо полагает, что в скором времени ему самому придется сражаться с тем же врагом, и теперь размышляет о том, что он сможет противопоставить подобному неприятелю.

– Кучики-тайчо, что я должен делать? – Наконец, отмер лейтенант.

– Ты должен меня прикрыть, – объяснил Бьякуя. – Не хочу появляться в таком виде в штабе. Лучше немного отлежусь дома. Сможешь сделать вид, что я на месте?

– Конечно, тайчо, – кивнул Абарай. – Не вопрос.

– Если главнокомандующий будет вызывать, сразу сообщай мне.

– Хорошо.

Ренджи не выспрашивал подробности сражения, и Бьякуя немного расслабился. Ему совсем не хотелось говорить, чем все закончилось на самом деле. Должно быть, лейтенант решил, что враги просто отступили.

Рукия, наконец, выпустила его руку и встала.

– Брат, я сейчас, – сказала она. – Нужно наложить повязку.

– Нет необходимости, – попытался возразить он. Осторожно повертел рукой, сжал кулак. Было вполне терпимо. Но удержать сестру было невозможно.

– Обязательно нужно, – решительно заявила она, выходя.

Вернулась с бинтами, тщательно перебинтовала кисть и снова нахмурилась.

– Бьякуя, – она говорила почтительно, но твердо, – позвольте мне заняться и остальными ранами.

– Почему ты думаешь, что они есть? – Он еще попытался отвертеться.

– Достаточно посмотреть, в каком состоянии ваша одежда, – не уступила сестра.

– Опять скажете, что ничего не нужно? – Возмутился Ренджи. – Видимо, придется нам силой укладывать вас в постель. Рукия, как думаешь, вдвоем мы с ним справимся?

– Ну, ты и наглец! – Бьякуя только покачал головой.

Еще одной целью Абарая было научить капитана понимать шутки. Они с Рукией регулярно демонстрировали ему, как могут общаться между собой хорошие приятели. Капитан в приятели записываться не спешил и требовал уважения, но к лейтенантам невольно присматривался и привыкал. Теперь уже он был вполне способен без лишнего изумления воспринимать некоторые выпады Ренджи в свой адрес.