Основатель 3

Бабуся достаточно умна, чтобы понять взаимосвязь, что Аристократия — это единственный реальный способ для её племянницы стать магом. Ну или колдуньей, не суть важно.

И в каком-то смысле он оказался прав, старый пройдоха. Потому что без тех дополнительных бонусов к Производству Очков Культуры и прочих плюшек, которые давала смена формы правления на Аристократию, я бы хрен когда раскошелился на башню мага, одну из самых дорогих построек в моём текущем бизнес-плане. А без башни, сами понимаете, какое тут, к чёрту, колдунство? Сплошная профанация.

Я начал встречаться с нашими старейшинами по очереди в индивидуальном порядке, чтобы, так сказать, «обсудить» некоторые грядущие изменения в структуре нашего местного самоуправления.

Понятно, что «обсудить» в моём случае — это выступить с конкретными предложениями, причём, максимально убедительными. Я щедро раздавал им «подарки», которые они так отчаянно жаждали, те самые мелочи, долженствующие склонить их на мою сторону в вопросе смены правительства и обеспечить лояльность.

Для Фомы нашлась очень «ответственная» и «загруженная» должность главного дегустатора на строящейся Винодельне. Работа, которая, по моим прикидкам, должна отнять у старейшины большую часть, если не всё свободное время, имеющееся у него в избытке. Осчастливленный, он расцвёл прямо на глазах и тут же заявил, что предпочтёт провести свои сумеречные годы, дегустируя винцо и закусывая сырком, а не управляя каким-то там захудалым правительством. Ну, каждому своё, как говорится, лишь бы Довольство росло.

Другой старейшине требовалось всего лишь гарантированное трудоустройство для её многочисленных отпрысков, которые до сего слонялись без дела. Задачка, прямо скажем, несложная для хорошо действующей экономики.

Моей «дорогой» Ольге, главной скандалистке деревни, вообще оказалось достаточно одного заверения, что новая правительственная перестановка значительно облегчит нашу жизнь и работу всей деревни.

Старушка явно прониклась ко мне симпатией и доверием после того случая с судебным разбирательством, или просто устала бодаться.

Так один за другим каждый член совета старейшин в приватной беседе с глазу на глаз без лишних свидетелей дал своё согласие на смену правительства.

Все, буквально все, кроме этой старой карги Агаты! Она, как всегда, решила поиграть мне на нервах.

Обхаживая вредную бабку и так и этак, я пригласил её на Виноградник вроде как на экскурсию, чтобы она могла лично полюбоваться ростом тех самых четырёх эльфийских семян.

Место для разговора я выбрал не случайно. Солнышко припекало, лёгкий ветерок шевелил молодые листочки, пахло свежей землёй и надеждой. Расчёт был на то, что живописная обстановка, знаете ли, свежий воздух, ласковое солнышко, нежный шелест молодой лозы, вдохновит её на конструктивный диалог и пробудит в зачерствелом сердце хоть какие-то позитивные эмоции.

Но Агата оказалась равнодушна к природным красотам и, как обычно, чем-то недовольна. Лицо кислое, будто лимон съела натощак.

Мы довольно долго беседовали о том о сём, переливали из пустого в порожнее, обсуждая погоду и виды на урожай, но не успел я подвести разговор к деликатной теме её племянницы и будущих перспектив, как Агата резко меня перебила, не дав закончить фразу.

— Хватит этих игр, Морозов! — проскрипела она, помахав у меня перед носом своим иссохшим, как старая ветка, костлявым пальцем. От неожиданности я чуть не отшатнулся, уж больно близко она его поднесла. — Ольга-то наша язык за зубами держать не умеет, хоть ты её режь! Да и остальные не лучше, треплются на каждом углу. Знаю я, ты пытаешься нас всех отсюда выпереть, старых да немощных от кормушки оттереть!

— Ни в малейшей степени, уважаемая, — максимально спокойно ответил я, стараясь не выдать своего раздражения, которое уже начинало закипать где-то глубоко внутри. — Я всего лишь пытаюсь реорганизовать, так сказать, оптимизировать существующую здесь систему управления. Сделать её более эффективной, современной, если хотите. Повысить КПД, так сказать.

— Ха! — хохотнула она так, что вороны на ближайшем дереве испуганно каркнули и снялись с места. — «Реорганизовать»! Это просто красивое заграничное словечко для того, чтобы сказать «вышвырнуть на мороз»! Ты ж подкупил каждого из старейшин, чтобы они сложили с себя полномочия, каждого умаслил, каждому что-то пообещал, чтобы согласились на эту твою смену правительства! Аристократия, говоришь? Звучит-то оно, может, и красиво, прямо как в сказке про Золушку, но не думай, что я совсем дура старая и ничего не понимаю. То, что это, возможно, пойдёт на пользу моей племяннице, ещё не значит, что я сломя голову побегу говорить «да».

Я нахмурился, услышав эти слова. Блин! Похоже, успехи Фомы в привлечении на нашу сторону этой женщины оказались, мягко говоря, сильно преувеличены.

Или наш маг принял желаемое за действительное.

Впрочем, она ведь не сказала «нет» категорически, не захлопнула дверь перед самым носом. А это уже что-то, какой-никакой, а шанс. Значит, пришло время выложить все карты на стол без обиняков и экивоков.

— Агата, — сказал я, глядя ей прямо в глаза и стараясь придать голосу максимальную убедительность, — назовите Вашу цену, чтобы закрыть вопрос с голосованием раз и навсегда. По-деловому, так сказать, без лишних сантиментов.

— Прошу прощения? — переспросила она, картинно отшатнувшись с таким видом, будто я предложил ей продать душу дьяволу или на старости лет станцевать стриптиз на рыночной площади. Да уж, актриса из неё… Прямо скажем, как из меня балерина Большого театра. — На что это Вы тут намекаете, молодой человек? Неужто на подкуп должностного лица?

Я тяжело вздохнул, чувствуя, как начинает подступать усталость от этого цирка одного актёра, и указал на одну из виноградных лоз, которая, казалось, изо всех сил боролась за жизнь, пытаясь вытянуться из своего семечка. Стебелёк был тоненький, чахлый, листики бледные, какие-то неживые. — Видите вон ту лозу, уважаемая? Наши люди дали ей всё, что нужно для выживания: хорошую, плодородную почву, вдоволь воды, солнечный свет, которого здесь в избытке. Но она всё равно, чёрт её дери, никак не может нормально расти, не хочет разрастаться, крепнуть. Почему? Понятия не имею, я не агроном, просто знаю, что она стагнирует, топчется на месте, и это, в свою очередь, обходится нам очень дорого, тормозит весь проект по виноделию. Остальные три лозы, вон, посмотрите, уже какие крепыши, начинают показывать признаки того, что скоро дадут первый виноград. Крепкие, зелёные, тянутся к солнцу, аж глаз радуется.

— И к чему ты клонишь, умник? — прошипела Агата, её маленькие глазки недобро сверкнули из-под бровей.

— А к тому, — я постарался сохранить остатки терпения, — что эта стагнирующая лоза мешает нам реализовать наш полный потенциал. Весь КПД летит к чертям собачьим из-за неё! Если бы она просто согласилась расти и давать виноград, как все нормальные здоровые лозы, мы бы смогли заработать гораздо больше денег для деревни, для всех жителей Весёлого, включая Вас и Вашу племянницу.

— Ну прямо поэт, а не управленец, — фыркнула Агата, покачав головой с видом такого превосходства, будто перед ней не Владыка Весёлого, а нашкодивший школьник. Седые пряди выбились из-под её неизменного платка. — Только ты забываешь, милок, что я не какая-нибудь там упрямая виноградная лоза, которую можно подрезать или выкорчевать. Я Агата, главная старейшина! Ты, может, этого и не осознаёшь, сопляк желторотый, но я куда больше ответственна за мир и процветание в этой деревне, чем все остальные вместе взятые! Убрать меня — это всё равно, что вырвать с корнем одну из вот этих здоровых и крепких лоз! Понял, нет?

Это что, реально вся её тактика? Незамысловато, но с претензией. Я моментально раскусил, к чему она клонит. Старая карга метила на должность Аристократа в новом правительстве, не меньше. И не простого Аристократа, а с решающим голосом, чтобы и дальше мне кровь сворачивать. Но если они, эти самые Аристократы, должны стать голосующими членами общества, то скорее рак на горе свистнет или Собянин метро до Марса прокопает, чем я собственноручно дам ей такую должность.

Агата всегда получала какое-то извращённое удовольствие, вставляя мне палки в колёса на каждом шагу, просто чтобы продемонстрировать свою власть, мол, смотри, щенок, кто тут на самом деле главный. И хотя в системе Аристократии действительно правило большинство, она, чёрт бы её побрал, частенько оказывалась на удивление убедительной. Язык у неё подвешен что надо, могла любого заболтать и убедить в чём угодно, даже в том, что чёрное на самом деле белое.

В бизнесе, знаете ли, частенько используют так называемых «подпевал», таких, ну, типа ручных болванчиков, которых сажают в совет директоров, чтобы они тупо соглашались со всем, что скажет босс. «Чего изволите-с? Будет исполнено! Гениально!».

А как часто Вы слышите о «вечных нетчиках»?

О тех, кого хрен убедишь, что перемены могут приносить прибыль, что инновации — это двигатель прогресса, а не блажь начальства. «Нетчик» знает только одно слово, зато в сотне различных вариаций: «Нет!», «Категорически нет!», «Ни в коем случае!», «Ну, мы всегда так делали, и ничего, нормально было!», «Ох, Вы тут новенький, кровь с молоком, Вы ещё не понимаете, как тут всё на самом деле устроено, салага!».