Основные произведения иностранной художественной литературы. Азия. Африка
Шрифт:
Из творений древнеиндийской культуры «Панчатантра», пожалуй, в наибольшей степени воздействовала на мировую литературу. Она уже в IV в. была переведена на среднеперсидский язык, затем на сирийский, арабский (см. «Калила и Димна»), греческий («Стефанит и Ихнилат») и т. д. Еще в средние века благодаря греческому переводу ее узнали на Руси; через древнееврейский и латинский переводы — в Западной Европе. Достаточно сказать, что насчитывается свыше 200 обработок «Панчатантры» более чем на 60 языках. Сказки «Панчатантры» отражаются в новеллистике эпохи Возрождения (Боккаччо, Сакетти и др.), в европейской басне (Лафонтен, Крылов), их сюжеты вдохновляют авторов нового времени (Лев Толстой). По справедливому замечанию выдающегося русского востоковеда С. Ф. Ольденбурга, этому произведению «было суждено после Библии стать одной из самых распространенных в мире книг».
Панчатантра, или Пять книг житейской мудрости / Пер. с санск., предисл. И. Серебрякова. — М.: Худож. лит., 1989.— 478 с.
Панчатантра /
The Panchatantra / Transl. from the Sanskrit by Arthur W. Ryder. — Chicago: The Univ. of Chicago press, 1925. — 470 p.
Гринцер П. А. Древнеиндийская проза: Обрамленная повесть. — М.: Изд-во восг. лит., 1963. — 266 с.
Иванов В. В. Панчатантра // Панчатантра, — М., 1958.— С. 307–323.
Литература древнего Востока. — М., 1971.— С. 193–199.
Hertel J. Das Pancatantra, seine Geschichte und seine Verbreitung. — Leipzig: Teubner, 1914. — 459.
S. Ruben W. Das Pancatantra und siene Morallehre. — Berlin: Akad. Verl., 1959. — 305 S.
Wintemitz M. Geschichte der indischen Literatur. — Leipzig, 1920.— Bd. 3.— S. 272–311.
Об одном из древнеиндийских драматургов Бхасе долгое время ничего не было известно, кроме имени, не раз упоминаемого поздними санскритскими авторами. Лишь в начале XX в. в Индии были найдены 13 пьес, которые с большей или меньшей степенью вероятности теперь признаются пьесами Бхасы. Среди них шесть написаны на сюжет «Махабхараты» («Пьеса о среднем брате», «Гхатоткача-посол», «Участь Карны», «Сломанное бедро», «Пять ночей» и «Пьеса о посольстве»), две — на сюжет «Рамаяны» («Драма о статуе» и «Драма о помазании»), одна излагает легенду о Кришне («Детство Кришны»), три используют фольклорные мотивы («Авимарака», «Обет Яугандхараяны» и «Пригрезившаяся Васавадатта»), для одной («Бедный Чарудатта»), от которой сохранились только первые четыре акта, источник не установлен. Пьесы Бхасы, жившего на заре становления индийской драматургии (II–IV вв. н. э.), отчетливо обнаруживают связь с эпосом. Эта связь проявляется в том, что восемь из них опираются на эпические сюжеты, и в особенности в том, что, в отличие от принятых норм санскритской драмы, повествовательный элемент в них решительно доминирует над описательным; стихи, вставленные в пьесы, используются для развития действия. Наконец, влияние эпоса сказалось и на общей концепции пьес Бхасы, в которых герой свои личные желания и благо обычно приносит в жертву идее исполнения сверхличного долга. Таков Карна («Участь Карны»), дарующий недругу оружие, с помощью которого он становится неуязвимым; таков Дурьодхана («Сломанное бедро»), в час смерти прощающий убивших его врагов и завещающий своему сыну повиноваться им. Даже в основе «Пригрезившейся Васавадатгы», наименее героической из пьес Бхасы, лежат мотивы самоотречения и самопожертвования. Ее герои — царь Удаяна, царицы Васавадатта и Пддмавати — готовы ради соперника или соперницы отказаться от того, кого они любят, и ради благополучия государства — от собственного счастья. «Пригрезившаяся Васавадатта» по праву считается лучшей пьесой Бхасы. Она поэтична, богата эмоциональным подтекстом и своим неподдельным и глубоким лиризмом предвосхищает лучшие достижения Калидасы. Бхаса оказал влияние на творчество известных санскритских поэтов и драматургов, в том числе Шудраки, заимствовавшего из «Бедного Чарудатты» сюжет своей «Глиняной повозки», и Вишакхадатты, чья драма «Перстень Ракшасы» многим напоминает «Обет Яугандхараяны».
Обет Яугандхараяны / Пер. В. Эрмана; Стихи в пер. Н.Голя // Классическая драма древней Индии. — Л., 1984. — С. 19–54.
Увиденная во сне Васавадатта: Фрагменты / Пер. В. Потаповой // Классическая драма Востока. — М., 1976. — С. 23–47.
Thirteen Trivandrum plays attributed to Bhasa: In 2 vol. / Transl. by A. C. Woolner and Lakshman Sarup. — London: Oxford univ. press, 1930–1931.
Гринцер П.А. Бхаса. — М.: Наука, 1979 — 300 с.
Panchapakesa Aiyer A. S. Bhasa. — Madras: Madias Law journal Office, 1942. — 294 p.
Pusalker A. D. Bhasa. A study. — 2nd rev. ed. — Delhi: Manoharlal, 1968.— 613 p.
КАЛИДАСА (IV–V вв.)
Классик индийской литературы, принадлежит к числу гениев мировой литературы. Среди дошедших до нас и бесспорно принадлежащих ему произведений три драмы — «Шакунтала», «Малявика и Агнимитра» и «Мужеством добытая Урваши», две эпические поэмы «Род Рагху» и «Рождение Кумары» и две лирические — «Облако-вестник» и «Времена года». Кроме названных, ему приписывается довольно много других произведений Впервые европейские читатели познакомились с творчеством Калидасы в 1789 г., когда ориенталист Вильям Джонс перевел на английский язык его драму «Шакунтала». Но по-настоящему она привлекла внимание в 1791 г., когда была переведена с английского языка на немецкий замечательным немецким путешественником и революционером Георгом Форстером. Перевод Г. Форстера немедленно привлек внимание таких представителей мировой литературы, как В. Гёте, Ф. Шиллер, И. Гердер, Н. М. Карамзин.
Поэт жил, судя по объективным данным, почерпнутым из его собственных произведений, в IV–V вв. н. э., принадлежал к высшим кругам аристократии и, видимо, занимал значительный
государственный пост. Фольклорная традиция рисует его родившимся в бедной семье и поднявшимся благодаря божественной милости от невежественного пастуха до признанного поэта.Если предшественники Калидасы были связаны в своем творчестве мифологическим содержанием и эпической традицией, то в творчестве Калидасы мощный порыв к высвобождению гуманистического начала от религиозных оков и канонического понимания задач поэзии. В традиционные образы поэт вливает новое содержание, часто принципиально изменяя окраску и смысл использованного им предания. Эго прослеживается во всех его произведениях — лирических, эпических, драматических.
Драмы Калидасы ограничены миром царей и богов. И все же у героев этих драм бьются человеческие сердца, ощущается гуманистический замысел автора, его поиск человеческого идеала Творческое наследие Калидасы сильнейшим образом повлияло на дальнейшее литературное развитие народов Индии. В настоящее время его творчество вызывает глубокий интерес не только в Индии, но и во всех странах мира. Его произведения переведены на многие языки Запада и Востока, драмы ставятся на сцене. По призыву Всемирного Совета Мира в 1956 г. прошли празднования 2000-легнего (согласно индийской традиции) юбилея Калидасы. Человечество по достоинству воздало честь светлому гению Калидасы. И несомненно, он был прав, когда уподоблял свой поэтический путь «нити, проходящей незаметно сквозь каменья-самоцветы», сквозь произведения народного эпоса, бесчисленные легенды и предания, нашедшие в его творчестве гениальное художественное воплощение.
Лирическая поэма «Облако-вестник» является примером того, как поэтический гений Калидасы объединяет в единый и неповторимый в своем художественном совершенстве поток творческий замысел поэта, фольклорную, эпическую и мифологическую традиции. Уже первые строфы поэмы связывают ее с индийским эпосом — эпической традицией. Герой поэмы сослан на юг Индии, где некогда жил в изгнании Рама — герой великой индийской эпопеи «Рамаяна». Герой Калидасы обращается к облаку с просьбой передать весточку его возлюбленной и описывает путь, который предстоит проделать облаку. Поэма «Облако-вестник» — психологически и художественно тонкое описание любовного чувства. «Облако-вестник» — и своеобразная художественная география Индии. Описывая путь облака с юга на север, от Рамагири до легендарного города Алаки в Гималаях, поэт создает красочный и целостный образ родной страны, причем каждый пейзаж, нарисованный им, населен конкретными людьми: то жены пахарей, ушедших на заработки, то паломники, поклоняющиеся следу Рамы, то старцы-сказители, то девушки-цветочницы и т. д.
В эпической поэме «Род Рагху» поэт обращается к величественному прошлому родной страны, в хорошо известные образы он вкладывает свое понимание того, каким должен быть правитель. В образах царей Дилипы, Рагху, Дашаратхи, Рамы поэт рисует свой идеал правителя, уважающего народ, заботящегося о его благе, невзирая на личные чувства и переживания. Он пишет, например, о Дилипе:
Как колеса колесницы колеи не нарушают, Так и подданные жили, мятежей не подымая. Им наставник был Дилипа, и ему повиновались. И для верного их счастья он шестину урожая Собирал с них ежегодно; все сторицей воздается — В океан заходит солнце, чтоб всегда светить над миром. …Мудрым словом и советом — от врагов защитой верной — Он отцом был для подвластных…19 песен «Рода Рагху» — своеобразная художественная энциклопедия современной поэту Индии, в которой он сумел высказать не только свои представления о жизни, но и продемонстрировать свое всестороннее знание культурного и идейного наследия народов Индии. Гуманистический идеал поэта вырисовывается и в такой поэме, как «Рождение Кумары», где человеческое чувство торжествует свою победу даже над грозными богами.
Наиболее ярко и всесторонне гуманистические идеи Калидасы и его поэтический гений раскрылись в его драматургии, пищу для которой дал в основном эпос. Так, прославленная «Шакунтала» написана на сюжет одного из вставных сказаний «Махабхараты», относящегося еще к ведическим временам, но поэт придал ему иную окраску.
Царь Душьянта во время охоты попадает в обитель мудрого отшельника Канвы и влюбляется в его приемную дочь Шакунталу. Она отвечает ему взаимностью. Через некоторое время царь должен возвратиться в свою столицу. Он оставляет Шакунталу в обители Канвы, обещая вскоре вызвать ее в город. Она ждет ребенка. Единственная вещь, оставленная ей возлюбленным, — перстень. Она потеряла его во время купания в Ганге. В сопровождении учеников Канвы Шакунтала идет к царю, но тот отвергает ее. Рушится идеал не только справедливого царя, но и любимого человека. Для Душьянты любовь Шакунталы всего лишь незначительный эпизод. Требуется вмешательство божественных сил, чтобы заставить царя идти по пути справедливости, и поэт вводит эти силы в действие.