Основы человечности. Работа над ошибками

Тимур хотел последовать за ним, но на всякий случай оглянулся на старшего Рыбникова, чтобы убедиться: его не прибьют за попытку к бегству. По идее, его давно должны были связать и увезти в подвал, а потом…

На «потом» фантазия Тимура пасовала.

Ну подержат его там, ну допросят пару раз, ну побьют. А дальше? Запрут на веки вечные? Это вряд ли, кормить же придётся, деньги тратить. Сразу убьют? Было бы неплохо, но тоже вряд ли, всё же не глухое средневековье на дворе, все гуманные стали.

Может, и не побьют даже. Людвига били, потому что он отказывался говорить, и потому что у всех руки чесались хоть как-то выместить злобу — за убитых людей, за сорванныйпроект, за страх, боль и всё остальное. Но спустя шестнадцать лет для большинства трагедия превратилась просто в дату, и злость заметно улеглась.

Старый оборотень поймал взгляд Тимура и внезапно улыбнулся. Улыбка его напоминала оскал, да по сути им и являлась, но всё же сразу стало понятно: бить Тимура не будут. По крайней мере, прямо сейчас, прилюдно.

— Ох, Смолянский, что же нам с тобой делать? — вздохнул Рыбников.

— Что делать?! — взревела блестящая тётка и вдруг резко рванулась вперёд, взмахнула руками. — Вы ещё спрашиваете, что делать? Твари трусливые! Ненавижу вас всех! Ненавижу! Да пропадите вы все пропадом!

Тимур не успел понять, что именно она сделала. Заметил только вспыхнувший вокруг её ладоней воздух, а потом что-то яркое и круглое метнулось к нему, разрастаясь на глазах. Сперва оно напоминало теннисный мячик, но за какие-то доли секунды доросло до размеров футбольного и ощетинилось острыми иглами.

Наверное, если бы Тимур был нормальным магом, он успел бы выставить щит.

Создать с нуля — нет, но использовать подходящую заготовку — вполне.

Только вот у Тимура не было заготовок под щиты. Ни одной. А ещё он точно помнил, что модификаций у щитов — огромное количество, но понятия не имел, какая из них сможет остановить эту помесь моргенштерна с глубоководной миной. Он вообще не представлял, что это за штука, но был уверен: сталкиваться с ней не стоит.

Можно было отпрыгнуть в сторону. Хотя бы попытаться.

Но за спиной Тимура сидела Инга, которая вряд ли успела бы увернуться, потому что все силы истратила на то, чтобы освободить Людвига от пут. А ещё где-то поблизости маячил Фёдор, который и вовсе не знал, как реагировать на боевые заклинания. Отпрыгнуть — значило поставить их под удар.

Хорошо хоть Диана со Стасом находились чуть поодаль, да и то Тимур краем глаза заметил, как Стас выдвинулся вперёд, заслоняя собой жену. Как старший Рыбников с рёвом прыгнул на блестящую тётку, сбивая её с ног. Как Людвиг, не дойдя до Ксюши, резко обернулся и бросился обратно. Как Фрида прижала руки ко рту, не в силах сдержать вскрик. Как Гаврилов удивлённо вскинул брови.

Все вокруг что-то сделали. Хотя бы попытались. И Тимур подумал, что ему тоже стоит хотя бы попытаться, а не стоять столбом в надежде, что всё как-то решится само собой.

Шипастый шар ослепительно сиял и стремительно приближался...

Наверное, именно в таких ситуациях у людей жизнь должна проноситься перед глазами, но у Тимура почему-то не пронеслась. Он просто подумал, что смерть от рук этой безумной женщины можно назвать вполне закономерной, а ещё будет неплохо, если она получится быстрой. Но только в том случае, если кроме Тимура никто не пострадает.

А потом он шагнул вперёд.

Навстречу сгустку магии.

Отталкивая его подальше от Инги и Фёдора, чтобы их точно не задело, если эта штука надумает взорваться.

Тимур не хотел закрывать глаза, но за миг до удара всё же не выдержал и зажмурился. Потом почувствовал, как что-то лёгкое и щекотное мазнуло его по лицу. А потом в грудь словно ударил огромный молот. Но раскололась почему-то голова.

Эпилог. Дурацкие шутки судьбы

— Детей отсюда уведите!

— Никуда я не пойду!

— У меня аптечка в машине. Ксю, ты машину мою помнишь? Держи ключи и бегом.

— Тим! Тима, ты меня слышишь?

Слышал он плохо. На волне, транслирующей очередной радиоспектакль, явно были помехи — звук шипел, трещал, а иногда и вовсе прерывался на несколько секунд.

— Сдохни, тварь, сдохни!

— Заткните кто-нибудь эту дуру.

— Сдо…

— И куда её теперь?

— Не знаю. В подвал закиньте, там разберёмся. Скорую вызвали?

— Да, уже едут. Динк, ну что там?

— Не знаю пока. Отвалите. Тима, посмотри на меня!

Тимур честно попытался, но так и не понял, получилось ли. Наверное, да, потому что сквозь тёмную пелену проступила невнятная, но разноцветная муть. Красивая. Как северное сияние в ночном небе.

— Нет, другим глазом! Тимур, ты меня слышишь? Другой глаз открой!

Он слышал, просто не мог понять, другой — это какой? Левый? Правый? Третий?

Управлять глазами по отдельности тоже не получалось, поэтому Тимур устало закрыл оба.

Северное сияние потускнело, а вместе с ним исчезли и звуки. Кажется, его ещё о чём-то просили, тормошили, ощупывали. Прикосновения почти не ощущались за слоем боли. Лицо горело, а череп, видимо, раскололся пополам, и что-то из разлома вытекало наружу.

Возможно, остатки мозга.

Ну и правильно, всё равно Тимур им никогда не пользовался.

— Как… все? — Говорить тоже было больно, а при попытке вдохнуть внутри что-то хрустело и скрежетало. Наверное. Тимур не был уверен в собственных ощущениях. Он уже ни в чём не был уверен.

— Всех гораздо больше интересует, как ты, — буркнула Диана. — Здесь больно?

— Не… знаю… — выдавил Тимур, потому что не мог даже понять, где находится это таинственное «здесь». — Маме… не говори.

— Господи, какой же ты…

Тимур так и не узнал, какой он, потому что звуки опять слились в непонятную кашу и отошли на второй план. Только в голове что-то мерно бухало, заглушая всё, даже мысли.

Все мысли, кроме одной: хорошо, что больше никто не пострадал.

И ещё хорошо, что он всё-таки смог сказать правду, и теперь все отстанут от Людвига и позволят ему нормально жить. Можно даже в квартире Тимура.