От Федора I Ласкариса до Константина XI Палеолога. Том V

по поводу “доказательств”, когда обладаешь таким Божественным бла-

гом, как дружба? Ведь ты прочел только один из трактатов Варлаама

и, значит, не можешь судить о его трудах в целом». Акиндин доказы-

вал, что единственная цель Калабрийца — опровергнуть латинян, и он

никоим образом не желает ослабить греческую точку зрения. Что же

касается проблемы доказательства, то тут — недоразумение. Это слово

имеет много значений; доказательство в техническом, чисто логиче-

ском и общеобязательном смысле не должно смешивать с доказатель-

ством, основывающимся на Священном Писании; первое непримени-

мо в богословии, тогда как второе, в общем, не есть доказательство.

Но сам Варлаам не проявил ни малейшего такта. Он пообещал

Акиндину «смирить этого человека», который посмел критиковать

его, признанного богослова и философа. Деятельный и подвижный, Калабриец вскоре выехал в Фессалонику, где познакомился с некото-

1 Мейендорф Иоанн, протопресвитер. История Церкви и восточно-

христианская мистика. С. 303.

2 Там же. С. 303, 304.

260

Д И Н А С Т И Я П А Л Е О Л О Г О В

рыми формами монашеской жизни. То, что он увидел, неприятно по-

разило его гуманистический ум, к сожалению, весьма и весьма избира-

тельный. Встретившись с молодым монахом, едва проведшим шесть

месяцев в монастыре, да и еще не отличавшимся образованием и умом, Варлаам на этом негативном примере составил цельное (и, конечно же, ложное) впечатление об исихазме.

Калабриец совершенно превратно понял способ молитвы, о кото-

ром еще в XI в. писал монах св. Симеон: «Затвори двери своей души, сядь в углу и отвлеки мысль твою от всего земного, телесного и скоро-

преходящего. Потом склони подбородок твой на грудь свою и устре-

ми чувственное и душевное око твое на пупок свой. Далее сожми обе

ноздри свои так, чтобы едва можно было дышать, и отыщи глазами

приблизительно то место сердца, где сосредоточены все способности

души. Сначала ты ничего не увидишь сквозь тело твое, но когда про-

ведешь в этом положении день и ночь, тогда, о чудо, увидишь то, чего

никогда не видал. Увидишь весьма ясно, что вокруг сердца твоего рас-

пространяется Божественный свет»1.

Напрасно св. Григорий Палама пытался разубедить Варлаама при

личной встрече, что нельзя строить свои выводы на основании встре-

чи с монахом, только начинающим свой духовный путь. Следует об-

ратиться к старцам, да и у них нельзя спрашивать, что составляет ве-

нец совершенства, поскольку большинству это неизвестно. Святитель

привел даже простой пример — предположим, какой-нибудь огород-

ник придет к Варлааму и попросит того посвятить себя в искусство

философии Платона. Конечно, эта просьба покажется наивной и лег-

комысленной, поскольку человек явно не готов к таким занятиям. Но и

исихия, т.е. равноангельское житие, открывается только подвижникам, с которыми философу и следует вести беседу. Увы, Калабриец оставал-

ся глухим к увещеваниям2.

Акиндину Варлаам отправил письмо, в котором проявляется все

его негодование по поводу увиденного: «Они посвятили меня в свои

чудовищные и абсурдные верования, описывать которые унизительно

для человека, обладающего хоть каким-то интеллектом или малейшей

каплей здравого смысла, — верования, являющиеся следствием оши-

бочных убеждений и пылкого воображения. Они сообщили мне об уди-

вительном разлучении и воссоединении разума и души, о связи души

1 Христианство. Энциклопедический словарь. В 3 т. Т. 1. М., 1993. С. 652.

2 Успенский Ф.И. Очерки по истории византийской образованности//

Успенский Ф.И. Очерки по истории византийской образованности. История

Крестовых походов. М., 2001. С. 223.

261

И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В

с демоном, о различии между красным и белым светом, о разумных

выходах и входах, производимых ноздрями при дыхании, о заслонах

вокруг пупа и, наконец, о видении душой нашего Господа, каковое ви-

дение осязаемым образом и в полной уверенности происходит внутри

пупа»1.