От маминой звездочки в государственные преступницы

– Сонечка, я даже не представляю, что можно сделать. Боюсь, пятна на всю жизнь останутся. А в чем проблема, неужели так много вопросов задают?

– Нет, что ты, вопросами никто не мучит. Но, все-таки, хочется не прятать эту срамоту под нарукавниками.

– Пока медицина настолько вперед еще не шагнула. Но ты не волнуйся, со временем что-нибудь наши ученые изобретут и ты сможешь с чистой совестью носить открытые платья.

– Да, будем на это надеяться, - сказала София и обняла Геннадия.

15 октября София рискнула выйти из института на первую и единственную прогулку. Ей очень хотелось пройтись дальше институтского сада, в котором она и то боялась заходить слишком далеко, чтобы не увидели случайные прохожие.

Девушка прошлась по улицам, которые ей о чем-то напоминали.

«Вот родительский дом… Вот дом Алексея… Вот набережная, где я последний раз на воле видела своего отца, когда попала в институт… Вот дом Бирюковых… Вот парк, где я часто гуляла… Ой, вот и Мария Викторовна с детьми…»

Девушке очень хотелось подойти поближе, но она побоялась, что ее узнают и сдадут полиции. Вдруг она услышала следующий диалог:

– А где мама?

– Юленька, я же тебе говорила, твоя родная мама на небе, а на земле я твоя мама.

– А когда мама вернется?

– Мама не вернется, она прямо сейчас за тобой сверху наблюдает. Помаши ей ручкой и пошли домой.

София посмотрела вдаль уходящей компании и решила направиться обратно в институт, потому что настроение упало до нуля. Вдруг она услышала голос:

– Пройдемте, барышня.

София обернулась и увидела за спиной жандарма. Внутри у нее все оборвалось. А еще он показался ей похожим на Сергея.

Жандарм привел Софию в отделение полиции. Несмотря на то, что была середина недели, на местах больше никого не было. Начался допрос и установление личности.

София ответила, что она Кожемякина Софья Ивановна и решила больше ничего не говорить, чтобы ненароком не сказать ничего лишнего. Она все внимательнее всматривалась в лицо жандарма и поняла, что это действительно Сергей, тот самый ее жених-подпоручик.

– Врете, София Львовна, - услышала она, - Я вас узнал. Собольникова София Львовна, государственная преступница, прошлым летом утонувшая в Неве при попытке побега. А узнали ли вы Сергея, бывшего подпоручика, который со временем дорос до околоточного надзирателя.

– Может быть, мы можем договориться? – с надеждой сказала София. Она прекрасно понимала, что теперь ее будущее предрешено: установление личности, этап сначала в Петропавловскую крепость, а затем в Шлиссельбург.

– Возможно, мы сможем договориться, - немного подумав, сказал Сергей, - София Львовна, ваш муж погиб два с половиной года назад, сожителя тоже уже нет в живых. Понимаете, о чем я?

– Что же вы хотите сказать? – спросила София, хотя определенные догадки уже лезли в ее голову.

– Вы не согласились быть моей женой, некоторое время были моей невестой, так, может быть, вы хоть сейчас мне уступите? Вас сейчас ничего не связывает, никаких обязательств. Поэтому я теперь вам предлагаю такой вариант: через полчаса вы будете свободны и вернетесь туда, откуда пришли. Я же в свою очередь никому не скажу о том, что вас видел.

– Я согласна, - ответила София. Ей было очень стыдно за то, что она соглашается на такое предложение.

«Но уж лучше изменить памяти Алексея и остаться на свободе, чем снова попасть в застенки», - подумала она.

Рука Сергея начала расстегивать пальто Софии.

В совершенно убитом состоянии София вернулась в институт, девушке было плохо как никогда. Рука Софии нащупала в кармане пачку сигарет и девушка, не раздеваясь, прямо в коридоре закурила.

– Софья! – возмутилась мадам Гуляева, увидев эту картину, - Ты вообще, где была?

– Погулять ходила, - ответила девушка.

– В Шлиссельбург захотелось? Забыла, как с баржи сбегала? Один раз тебе повезло, а второй может и не повезти, - сказала Мария, - Туши сигарету!

Совершенно проигнорировав Марию, София пошла в дортуар.

Вне себя от возмущения, мадам Гуляева пошла за мадам Пуф.

– Анна Игоревна, - сказала классная дама, - Мадемуазель Кожемякина и сбегала на прогулку, и курит в коридоре, и меня совершенно игнорирует.

Вскоре в дортуар пришла мадам Пуф.

– Собольникова! – совершенно на автомате сказала она.

София так же на автомате обернулась. Вдруг поняв, в чем ее роковая ошибка, девушка сказала:

– Только моя фамилия – Кожемякина.

Внимательно вглядевшись в лицо девушки, мадам Пуф вышла из дортуара.

София в полном шоке смотрела по сторонам, как вдруг увидела, что в дортуар вошла пепиньерка Анна Калинина, она же Эмилиана Елагина.

— Мадемуазель Кожемякина, я вас не узнаю, — услышала София, — Извольте объясниться.

– Мадемуазель Калинина, если у вас есть какие-то вопросы или сомнения по поводу моего поведения, вы можете их высказывать сразу классной даме, минуя меня, - ответила девушка, выйдя в коридор и направляясь в комнату Эмилианы, - А то ты не знаешь, что со мной. Переживаю из-за того, что понимаю, что половину института меня узнала, скоро опознает и вторая половина, а потом кто-нибудь сообщит в Третье отделение, что якобы утонувшая Собольникова прячется от заслуженного наказания в Смольном. Да не могу я держаться, тем более, что понимаю, что ни ты, ни мадам Гуляева меня сдавать не пойдут. Что нельзя сказать о дорогой моей и любимой Анютке. Откуда я знаю, что придет в ее голову? Она меня и раньше не сильно жаловала, а вот после сегодняшнего эпизода…Все, Эми, отучилась я свое.

Не сумев сдержаться, девушка заплакала, присела на стул, потом успокоилась и продолжила:

– И на свободе свое тоже отходила. Приедут скоро за мной снова… Боюсь, что поняла Анютка, кто я такая. Как последняя дурочка раскололась, сегодня, ну ты видела, что произошло. И, что самое страшное, она меня назвала Собольниковой, а я отреагировала на эту фамилию. Ну сама понимаешь, как не отреагировать на то, как тебя девятнадцать лет называли до этого… Вот голову сейчас сиди и ломай, то ли узнала она меня, то ли просто так назвала. Стоит ли ждать приезда жандармов или пока рано… Понимаешь, Эми, я сама виновата, Гуляеву проигнорировала, а она взяла и Пуф на меня нажаловалась. Надо было не игнорировать Марию Игоревну, может быть, все бы обошлось. Ну даже наказала бы она меня, пережила бы, а теперь вопрос о моей свободе стоит на повестке дня…

София тяжело вздохнула.

– Вот бы мне сбежать куда-нибудь сейчас, да совсем некуда… Так что придется оставаться здесь и рисковать.

После всего произошедшего София решила сходить в лазарет, к Геннадию.

– Сонечка, что-то ты давненько ко мне не приходила, я даже переживать начал. Что случилось?

– Понимаешь, не хотелось. Тут еще какая история вышла, я же на прогулку решила сходить. То есть в самоволку сходила, ну побег, ты понимаешь. Не смогла больше в четырех стенах сидеть. Так мало того, что чуть было не попалась полиции, еще много чего произошло, - София пересказала недавнюю ситуацию, - А сейчас маленько в себя пришла, вот и решила к тебе сходить в гости. Как только подумаю, что могла отправиться, откуда сбежала, мороз по коже.