Отблеск миражей в твоих глазах

А меня жрет эта догадка в её взгляде. Говорить о своей слабости? Ну нахрен.

— Действие, — кидаю отрывисто.

И по тому, как хищно чеканушка скалится, смиренно ожидаю какой-нибудь чухни.

— Станцуй стриптиз. До трусов. Под песню, которую выберу я.

Девочка моя охуевшая, ты уже дошла до такой кондиции?..

В глаза вглядываюсь — ага, дошла. Искрят. Блестят пьяно-пьяно.

Медленно поднимаюсь на ноги, подгоняемый ядовитым азартом. Отхожу на метр от стола и вопросительно вскидываю брови, подначивая. Дескать, готов.

Она явно не ожидала, что соглашусь. Думала, сдамся, и победа у неё в кармане. Не то чтобы меня особо волновала эта игра и её результат, но именно сейчас, сука, я просто не могу и не хочу проиграть.

Чеканутая досадливо прикусывает губу и тянется к телефону. Еще минута на манипуляции с поиском. И звучит композиция, от которой я, мягко говоря, в ахуе…

Безумие заразно. Так говорят. Передается воздушно-капельным путем и поражает жизненно важные участки головного мозга.

Этим я оправдываю свой дальнейший поступок, впитывая веселье, бьющееся во взгляде Лус. В ее абсолютно бессовестной улыбке. В полных предвкушения глазах.

— Носки! Сначала носки! — инструктирует и откатывается на кресле немного назад.

Ежедневник и очки падают с колен девчонки, когда она отработанным движением закидывает ногу на ногу. Расслабляется, ложась корпусом на спинку, и кладет руки на подлокотники, в одной ладони держа смартфон. Принимает позу жаждущего зрелищ театрала. И даже не забывает дернуть подбородком в мою сторону в торопящем жесте.

Хмыкаю. Сам не верю, что делаю это.

Чеканушка включает запись еще раз. И я начинаю шоу.

— Пум-пуру-па-пам, вопилки…

Под причитания Винни-пуха подпрыгиваю в такт, невозмутимо изображая неуклюжего медведя, и неспеша избавляюсь от черных следков.

— В голове моей опилки, да-да-да…

Поворачиваюсь к ней спиной и дергаюсь под мелодию, высекая танец дурачка: кручу задом, подключаю бока, трясу кулаками, как будто у меня там зажаты маракасы.

Мой преданный зритель заливается только так. Я её не вижу, но представляю, как сгибается пополам.

Захватываю край футболки и многообещающе миллиметр за миллиметром тяну наверх. Не забываю пританцовывать при этом. Высвобождаюсь из неё и разворачиваюсь.

Лус, раскрасневшаяся и не перестающая хохотать, палит восторгом в глазах и поднимает большой палец.

Песенка Винни короткая. Приходится ставить её заново. Я, стараясь уложиться в секунды, принимаюсь за джинсы.

Металлическая кнопка. Ширинка. Плавный оборот в профиль. Дразню, выеживаясь, на мгновение вживаясь в роль настоящего стриптизера с соответствующими телодвижениями. Слышу пьяное хихиканье, сам давлю улыбку. Постепенно стягиваю ткань вниз. Снова становлюсь лицом к «залу». Шутливо раскачиваюсь из стороны в сторону, словно меня уносит бит. А затем резко стаскиваю штаны и отбрасываю их на диван.

Даже успеваю сделать поклон. И всё. Песенка заканчивается по второму кругу.

Стою перед ней в одних брифах.

— Подожди! — вопит чеканутая на кураже, а я, уже устав изумляться её закидонам, наблюдаю, как это «милейшее домашнее создание» со знанием дела запихивает мне за резинку трусов два крекера. — Чаевые! Браво!

И столько счастья в голосе. Неожиданно сам ржу от этой выходки. Качаю головой с наигранным порицанием, выуживаю еду и отправляю на стол. Плюхаюсь на ковер и упираюсь лопатками в диван.

Я без пяти минут безработный. С херовой тучей нерешенных проблем в жизни. С грядущими новыми проблемами. И я же, блядь, сижу и улыбаюсь, станцевав стремительный стриптиз под детскую песенку и наблюдая, как это веселит одну неадекватную особу.

И мне, сука, пиздец как хорошо. Здесь и сейчас. Почему-то.

«Честно. Откровенно. Позволим себе это один раз, пушистый?».

Позволим. Что теперь терять?..

— Самый фееричный стриптиз в истории человечества, — всё не успокаивается Лус. — Мои тараканы твои фанаты на веки вечные. Я кручу!

Её экстремальные переходы это просто нечто.

Энтузиазм убавляется, когда отвечать выпадает ей. Кривится, инфантильно надувая губы. Пьет вино снова из горла и кивает мне, дескать, давай.

— Что ты постоянно писала в заметках? В телефоне. Когда мы гуляли.

Вопрос явно застает её врасплох. Мыслительные процессы отражаются на лице, и за этим очень забавно следить.

Под конец сдается и берет смартфон. Так понимаю, листает эти самые заметки.

— У меня два варианта, — поднимает на меня хмельные глаза. — Дополняла список кличек и набрасывала список покупок для конспирации.

Сует гаджет мне, я читаю предъявленный список кличек, как она выразилась, начиная снизу. Узнаю свои: химера, луноликая, миньон… Дохожу до новых: Лунтик, Люсинда, лукошко, Шахерезада… На «люстре» не выдерживаю и ору в голос.

Лус не обижается, наоборот — подхваченная волной, смеется со мной.

— Тебя так называли? Правда? Люстра? Люмьер?

— Угу. Мальчики в школе соревновались даже. Это было очень прикольно.

— Не задевало тебя? — удивляюсь.

— Нет. Почему это должно задевать? Смешно же. Мне нравилось. Я даже шоколадки давала сам изобретательным в качестве приза.

Я отчего-то вспоминаю, как она утверждала, что незлопамятная. И верю. Теперь верю.

— Крути! — тормошит, забирая телефон. — Кто-то же должен победить, блин.

Подчиняюсь. Подтягиваюсь ближе к столу, так и оставаясь сидеть на полу в одних трусах. Никого из нас это не смущает.

— Ура! — радуется, когда горлышко указывает на меня. — Гхм… я уже достаточно пьяна, чтобы задать неприличный вопрос. Да? Да же?

Киваю этой сомнительной затее. Но мне интересно.

— Ты всё пробовал в сексе?

Охуеть — первая реакция. А потом… как-то отпускаю напряжение и ухмыляюсь каверзности ситуации. Сама напросилась. Провокаторша на минималках.

— Я ничего особенного не пробовал. Только скучная классика.

Озадаченно хлопает ресницами. Слегка опускает голову в сторону и скептически щурится:

— Врёшь. Надо отвечать честно.

— Я так и ответил.

— Барс, блин! Ну так не бывает! — бунтует чеканушка. — Издеваешься?!

— Почему не бывает? — давлюсь смешком.

— Такие, как ты… вы, парни, озабоченные… не может быть такого! — возмущается деловито. — Ты мне точно врешь. Какая, нафиг, классика?