Отбор не приговор

— Плохие у тебя теории, Лимаатрис, — наставительно заметила леди Шан Нейрин и добавила, — лематранская волкоподобная нежить очень плохо прыгает. Так что твоя теория — дым.

— Лематы бывают разные, — Лима вредничала и стояла на своем.

— До Лематрана можно добраться только через Великие Врата, а они открываются раз в пятнадцать лет.

Показав язык, лисица почувствовала себя лучше. А когда ей удалось опередить подругу и первой заскочить в ванную комнату — тут она окончательно повеселела и забыла, как ее теория была безжалостно разбита.

Пока Лима плескалась, Лота выбирала одежду. Конечно, днем она постарается вызвать портного, но, имея четко сформулированное разрешение от Повелителя, принцесса хотела надеть что-то иное, нежели очередной балахон.

Распотрошив все свои вещи, она с сожалением признала — из штанов у нее только вчерашние. А они все в земле, траве и, частично, в вине.

Вошедшая в спальню Лима застала подругу за странным действом — та, размахивая белым балахоном, шипела сквозь зубы:

— Да превратись уже!

Шпух-х-х и вместо белой эльфийской хламиды в руках у принцессы оказывается нечто… Лисица нахмурилась и подозрительно уточнила:

— Это сшитые между собой чулки?

— Это узкие штаны, — обиделась Лотанари. — Смотри, я надену их, сверху обычный балахон, сиреневый. Его я уже превратила, вон посмотри. И затяну на талии широкий кожаный пояс.

— А ты помнишь, что подпоясанные эльфийки… Ничего себе разрез!

— Для того и штаны. И таким образом, моя хламида станет похожа на удлиненный эльфийский кафтан.

— Камзол, — задумчиво поправила Лима и так же задумчиво ответила, — а точнее лифари.

— А лифари переводится как камзол, кафтан, пиджак, куртка, блузка, — ехидно отозвалась Лота. — Эльфы не модники, у них все что сверху и подол не ниже колена — лифари, все что сверху и подол ниже колена — лирахи. Все, что похоже на штаны — фэр.

— Да ну, — усомнилась Лима. — А если холодно? Вот подбитое мехом, оно что — тоже лифари?

— Теплое лифари, дождевое лифари, легкое лифари, — захихикала Лотанари. — Ты правда не знала?

— Да мне оно как-то не надо было. Так, это у тебя значит фэр и лирахи, да? Давай я его еще трансформирую, в прости Лес, лифари. Чтобы не давать повода для сплетен.

— У меня не получилось, но я буду только рада, — отозвалась принцесса. — Я умываться.

Плескалась Лота не очень долго, не больше получаса. И когда вышла, увидела злую донельзя лисицу, которая была очень довольна собой:

— Это было непросто, но я справилась. В ткань были вплетены нити с чарами отмены — судя по всему, твой отец, пусть он правит долго, знал, что ты попытаешься изменить одежду. И попытался этому помешать. Кстати, эти чары отмены теперь защищают тебя от отмены трансформации. Кто молодец?

— Ты молодец, — широко улыбнулась Лота.

И, когда она переоделась и вызвала зеркало, принцесса еще раз похвалила подругу. Широкий тугой ремень подчеркивал тонкую талию, а разрезы демонстрировали стройные ноги, обтянутые белыми штанами. Замысловатая коса, легкий макияж и леди Шан Нейрин готова продолжать Отбор!

— Вот только позавтракать бы вначале, — остудила ее пыл Лима. — Где наша еда? Вчера что-нибудь говорили по этому поводу?

Лота честно наморщила лоб, но вспомнила только про ужин, который обещали подать в покои.

— Мы умрем от голода, — трагично возвестила лисица. — Вечером трава, утром ничего, а к обеду наши сердца уже остановятся…

— Без еды и воды можно прожить три дня. А с водой и месяц продержаться можно, — припомнила Лотанари.

— Это если не использовать магию. А если активно колдовать…

Стук в дверь и, после рычащего от Лимы: «Да?!» и спокойного от принцессы: «Войдите», в гостиную вошла Тилинь. Бледная, поникшая, она, глядя в пол, сообщила, что завтрак будет подан в общую гостиную.

— Тебя наказали? — спросила Лотанари, видя, что эльфийку как будто подменили.

— На ее деревянном венце была золотая подвеска, — тут же сказала лисица.

— Сняли подвеску, — кивнула Тилинь. — Я поняла свои ошибки, леди Шан Нейрин. И хочу быть полезной. В общей гостиной вас ожидает провокация — стульев ровно пять. Ни для вас, ни для леди Лимаатрис нет места. Невесты сами уничтожили стулья.

«А Повелитель со своими приближенными за всем этим наблюдает и веселится», мрачно подумала Лота и, вспомнив, что как раз таки наблюдать за ними никто не может, нехорошо улыбнулась.

— Что ж, если нас ждет провокация, то мы не можем ее проигнорировать, — мурлыкнула леди Шан Нейрин.

Лима потерла руки и с интересом спросила:

— Действовать будем академически?

— Наполовину, — уклончиво ответила Лота и, выразительно улыбнувшись, протянула руку и чуть коснулась уха Лимы. — Мы будем действовать с умом.

— О, с умом, это я люблю, — потянулась лисица. — Идем?

Тилинь вышла из гостиной, предупредив, что будет ждать в коридоре.

— Ты что-нибудь знаешь про их подвески? — нахмурившись, спросила Лима.

— Венец это открытый показатель социального статуса, — напомнила Лотанари. — Думаю, что подвеска играет такую же роль. Может, она могла бы сменить деревянный венец на золотой. Или… Да спроси, чего гадать-то?

Хмыкнув, Лима проворчала:

— А потом ты будешь возмущаться: "Лима, это было невежливо, Лима, зачем ты довела бедную девочку до слез!".

— В тот раз ты действительно переборщила, — укоризненно сказала леди Шан Нейрин. — Ладно, бессмысленно долго тут стоять — провокаторши могут устать и уйти.

— Или переесть, пытаясь чем-то заполнить слишком долгое ожидание, — кивнула лисица.

Лотанари собиралась заставить эльфиек высказаться. Раз слежение идет только за щиколотками, или коленками, то уничтожение стульев могло пройти мимо наблюдателей. Но скандал… Скандал они не пропустят!

"Да и вспоминая слова Идриса-сопровождающего: "Эльфы верят в своего Повелителя", стоит приоткрыть ясные глазки лорда Эйлога на то, как сильно верят в него его подданные. Ведь провокация это явно месть за куст Астиции. Не может быть, чтобы эльфийские леди увидели во мне конкурентку. Не после церемонии дарения", размышляла Лота, пока они с Лимой следовали за Тилинь.