Отбор против любви

Эдерью хмыкнул.

– Третье испытание было на волю. Насколько я знаю, иллюзии для него создавал специальный артефакт.

– Но кто-то ведь должен был его активировать? Как мне сказали, там были еще и карточки, кто-то ведь за них отвечал.

Эдерью выдохнул и тихо признался:

– Я не знаю, этим всем занимается твой дед. Конечно, он кому-то поручил, но…

Альбере захотелось взвыть от отчаянья. Ее окружало какое-то безумие, попытки разобраться в котором не вызывали ничего, кроме дрожи в тонких пальцах.

– Ладно, - выдохнула она, прекрасно зная упрямство и деспотичность собственного деда.

– Про следующее испытание ты тоже ничего не знаешь, да?

– Отчего же? Там все просто. Обычный прием с небольшим количеством гостей, ужин и танцы. Всё как всегда, если не считать твоих женихов в качестве гостей.

– Просто это кажется мне жестоким. Далеко не все кандидаты привыкли к такому обществу и едва ли они за вечер смогут научиться всем тонкостям этикета на такого рода мероприятии.

Эдерью пожал плечами.

– Тому, кого ты выберешь, все равно придется этому научиться. Никто ведь не выгонит их, если они возьмут в руки не ту вилку, но зато можно будет посмотреть на их находчивость, сообразительность и умение собраться. Сразу поймешь, как они относятся к трудностям.

– Я поняла, - прошептала Альбера, пряча глаза, и снова сменила тему: — Я хотела спросить еще кое о чем. Наверно очень странно интересоваться этим теперь, но я совсем не хотела ничего об этом знать раньше.

– О чем ты? — хмурясь, спросил мужчина, видя, как дочь нервно перебирает складки платья на собственных коленях.

– Я хотела спросить про Гарпия, - призналась магесса. — Откуда он?

– Что ты имеешь ввиду? — хмурясь, спросил мужчина.

– Откуда он у тебя? Я нигде ничего не читала о полукровках и, признаю, даже не уверена, что он не человек.

– Ты за столько лет не видела его демонической формы? — поразился мужчина.

– Нет, а должна была? — почти испуганно спросила Альбера, чувствуя себя очень глупо. — Зачем она мне могла понадобиться?

– Действительно, - согласился мужчина, понимая, что полудемон для дочери был не больше, чем слуга. — Он твой и ты сама решаешь, как его использовать.

От этих слов Альберу передернуло. Ничего более мерзкого она даже представить не могла. Закрыв глаза, она с трудом взяла себя в руки и сообщила:

– Я верю, что он демон, как ты и говорил, но где ты его взял прежде чем подарить мне?

Эдерью усмехнулся.

– Действительно странно, что ты спрашиваешь об этом сейчас.

Альбера только опустила глаза. Ей не хотелось говорить, что получив в подарок раба, она не только не хотела ничего о нем знать, но даже видеть его не хотела, мечтая перепоручить мальчишку кому-нибудь, чтобы только не иметь дел с рабскими цепями.

– Что ж, в этом нет никакого секрета. Я забрал его в четыре года из одного приюта. Там никто не ожидал, что подкидыш окажется демоном. Силу свою он не контролировал, форму тоже. Было два варианта: или убить его, или подчинить.

Альбера вздрогнула и с ужасом посмотрела на отца.

– Он был человеком или демоном, когда вы надели на него цепи?

– Какое это имеет значение, Альба? Он демон.

– Человеком или демоном? — едва не крича, вскакивая на ноги, спросила Альба, не совсем понимая, отчего ее всю трясет.

Ей снова вспоминался худой мальчишка, которого она увидела впервые, и огромная цепь на его руках. Она всегда была уверена, что отец просто купил его где-то и зачем-то решил подарить ей, но она никогда не предполагала, что эти цепи могли надеть ее родные, что они смогли подчинить волю живого существа, чтобы сделать демона неопасным. Даже поверить в это магессе было трудно.

– Демоном или человеком? — спросила она, буквально чувствуя тяжесть этих цепей.

– Я не помню, - прошептал Эдерью. — Но какая разница, Альба, он все равно был чудовищем.

– Большая разница, - дрожащим голосом ответила Альбера.

Она не могла объяснить, в чем эта разница заключалась, просто чувствовала, что она была, и всем своим нутром сжималась, словно это ее пытались сломать магическими оковами.

Боясь расплакаться, она просто выдохнула, подхватила длинную юбку и выбежала из кабинета, чтобы тут же застыть, видя Рана, прислонившегося к одной из колон.

Он улыбнулся, махнул ей рукой, явно приветствуя, и сделал к ней шаг.

Альбера всхлипнула, чувствуя, что слезы все равно набежали на ресницы. Что с ней происходило и о чем так странно говорил ее дар, она не знала, но ей безумно хотелось вцепиться в руку своего стража, уткнуться носом в его плечо и заплакать.

– Альба! — внезапно окликнула ее Гвен, быстро шагающая по коридору.

Магесса обернулась к подруге, вздрогнула и выдохнула, словно голос целительницы рассеял наваждение из чужих непонятных чувств.

– Ты почему такая бледная? — спросила Гвен, подойдя к подруге.

– Я просто…

Не зная, что ответить, Альбера посмотрела туда, где только что стоял Ран, и растерянно моргнула. Мага не было совсем, словно он ей только привиделся.

– Я, наверно, перенервничала, - прошептала Альба тихо.

– Да, наверно, пойдем. Ты ведь хотела выбрать платье для завтрашнего вечера, - напомнила ей Гвен, едва заметно кивая вышедшему за дочерью Эдерью, стараясь сообщить, что она обязательно присмотрит за наследницей.

Лира никто не вынуждал оставаться с Маркусом. Напротив, Тед сказал, что справится сам, даже пошутил, что Лиру с его страхами лучше уходить подальше от жертвы зловещего нападения.

– Он может вернуться? — с ужасом спросил Лир.

– Рио поставил тут какую-то охрану, но я не знаю, сработает ли она, - равнодушно ответил Тед.

Его, казалось, совсем ничего не пугало. Он не задавал никаких вопросов, даже не пытался понять, как Реоран ухитрился перенести Маркуса в новую комнату в другом здании. Теда, видимо, совсем ничего не интересовало, кроме жара раненого артефактолога.

Тед методично сменял холодные компрессы на лбу своего пациента и не замечал дремавшего в кресле паренька, даже когда тот просыпался и пытался о чем-нибудь поговорить. Врачу все это было явно неинтересно, только утром, когда жар спал, он разбудил Лира, велев парнишке последить за Маркусом.