Отчаявшимся небо дает дождь

— Господин Гор! Вы здесь?

Приглушенный голос, почти шепот, ворвался в его внутреннюю музыку так неожиданно, словно крышкой ударил по рукам.

Гор вздрогнул и открыл глаза.

— Вы кто?

— Я - Ник…

— Только не говори мне, что учиться пришел, — хмыкнул Гор, подсаживаясь вплотную к двери, из-за которой доносился голос юноши.

— Простите меня… Я не думал, что все так обернется?

— Как — так? Может, хоть ты объяснишь мне, что тут происходит?

Гор прижался к двери лбом, словно это могло как-то повлиять на собеседника на той стороне.

— Я просил, чтобы вы обучали меня, как обычно, как все люди это делают! Но тетя решила иначе. А я чувствую свою вину за то, что выбрал именно вас, и теперь из-за меня… Все — из-за меня… — раздался сбивчивый шепот Ника в ответ.

— Если ты каяться пришел, то я — не поп, чтобы тебе грехи отпускать.

— Нет, я не за этим! Я пришел сказать, что помогу вам. Я еще пока не знаю, как — но обязательно помогу! — с горячностью возразил Ник.

— Помоги мне для начала хотя бы поговорить с твоей теткой!

— Она не станет с вами сейчас разговаривать, Гор. Она даже со мной не стала. Но главное сейчас другое, послушайте меня внимательно, это важно!

Ник замолчал, словно вслушивался в тишину у себя за спиной, и, прильнув к двери, затараторил.

— Я ничего не успею сделать до первого слияния. Тетя желает проверить вашу эффективность, а это можно узнать только опытным путем. Пожалуйста, не сопротивляйтесь! Чем сильней сопротивление, тем тяжелей последствия от процедуры. Просто откройтесь, и позвольте эмоциям течь внутри вас…

Гор зло рассмеялся и со всей силы хлопнул ладонью по двери.

— Так вот зачем ты пришел! Знаешь что, дружок? Идите в жопу! — крикнул он со злом и вскочил на ноги. — Я не знаю, что вы там собрались со мной делать, но так просто я вам не дамся, ты понял?

— Пожалуйста, поверьте мне!

— Пошел вон! — гаркнул Гор, схватил стул и с грохотом обрушил его на дверь. Пластик разлетелся на щепки. Отшвырнув остатки спинки в угол, Гор снова вернулся в центр комнаты и закрыл глаза, чтобы успокоиться.

Голос снаружи замолчал — видимо, Ник ушел восвояси. Но снова представить себя за роялем и начать на нем играть у Гора никак не получалось. В голове пульсировал вопрос: так что же такое «слияние»?..

Через несколько часов за ним пришли.

Когда дверь открылась, Гор без рассуждений бросился с кулаками на первого же вошедшего.

Но даже не успел нанести ни одного удара. Одним движением руки конвойный схватил его поперек туловища, как ребенка. Взлетев вверх, Гор плюхнулся на пол, на острые осколки пластикового стула. Со стоном он встал на четвереньки, потом сел. Глядя на закровившие ладони, его вдруг осенила догадка.

— Вы — не люди. Вы — андроиды! — проговорил он, глядя на однотипные лица обоих вошедших в нему мужчин. — Вот в чем дело!

— Пожалуйста, следуйте за нами, иначе мы будем вынуждены применить силу, — невозмутимо сообщил один из них.

Гор усмехнулся, пошатываясь, поднялся на ноги.

— И что со мной будет?

— Мы не вправе обсуждать это, — ответил второй, подталкивая Гора к выходу.

— Убери руки, я сам, — проговорил Гор, и вышел из своей каморки.

В узком темном коридоре тускло горели желтые осветительные лампы под потолком. Ботинки загромыхали по металлической отделке пола. Его вели довольно долго, прежде чем в конце концов впереди замаячила новенькая, подсвеченная лампой сейфовая дверь.

Когда она открылась, Гор невольно зажмурился — столько нестерпимо яркого света хлынуло ему в лицо. Огромная, совершенно белая комната напоминала операционную. Она была пуста, за исключением стоявшего посередине устройства, похожего на криокамеру для дальних перелетов, только больше и массивней, с большой панелью управления, вынесенной на стоявший рядом стол. Возле стола располагались два прозрачных пластиковых стула.

— Вам нужно лечь внутрь, — безапелляционно заявил один из андроидов, открывая крышку камеры. Гор с тоской осмотрелся, словно искал хоть какой-то выход.

— Вам нужно лечь внутрь, — чуть громче и резче повторил андроид свой приказ.

— Да, я понял…

Гор шагнул было к приоткрытому зеву бело-прозрачного гроба, но резко сменил направление и бросился к столу, в надежде повредить систему управления. Но успел сделать только один шаг. Мощный удар по ногам заставил его рухнуть на колени и по-звериному взвыть.

— Пожалуйста, ложитесь внутрь капсулы, — прозвучал над ним невозмутимый голос.

Пробормотав что-то невнятное, Гор с трудом поднялся и опасливо улегся в капсулу. Крышка щелкнула, и Гор оказался в полной темноте. Капсула начала покачиваться, и вдруг раздался пронзительный, душераздирающий звук, похожий на скрежет металла по стеклу. Гор закричал, пытаясь закрыть уши руками, но звук повторился — и он звучал как будто не снаружи, а уже внутри, в его черепной коробке. Скрежет металла сменился на протяжный стон, стон — на омерзительное хлюпанье кусков сырого мяса о разделочный стол. А потом снова резкий, оглушительный скрежет.

Гора трясло, струйки пота стекали по его лицу и по шее. Он испытывал примерно то же, что чувствует арахнофоб, когда по нему ползет мохнатое полчище пауков, или клаустрофоб в сломанном лифте — он был в панике. И ее источником являлась не какофония или перепады громкости, в повторяющемся наборе ужасающих звуков крылось что-то куда более серьезное и опасное. Гор не понимал, в чем дело, но чувствовал всем своим существом.

Снова стон, и снова хлюпанье мяса по разделочному столу. Омерзительного, окровавленного мяса… Человеческого мяса… Скрежет… Скрежет железной заслонки или двери… Скрежет ножа по обнаженным трепещущим костям… Разделанные мертвые тела падают на стол с хлюпаньем, и от них лужами растекается кровь… Железистый привкус во рту… Господи, да эта кровь у него во рту! Гора вывернуло, в капсуле запахло рвотой, но как ни странно, это на какой-то момент помогло ему вырваться из плена наваждения.

«Никаких трупов нет! Они в моей голове!»

И Гор закричал, пытаясь преодолеть очередную волну жуткой музыки, но голос утонул в скрежете. Тогда он запел глупую матершинную песенку, пытаясь сосредоточиться на словах. Он не слышал своего голоса, но, четко артикулируя, он мог удерживать внимание.

И тут в привычную череду звуков ворвался детский плач. Гор вздрогнул, и отвлекся на мгновение. Плач! Скрежет! Стон! Хлюпанье! Снова скрежет! Детский крик, топот ног, скрежет открывающейся двери, поскрипывание ножа, вонзаемого в ребра и отделяющего плоть от костей, мертвые тела на разделочном столе, много, много тел… Вкус крови во рту… Влажные руки… На руках — кровь…

— Нет! — заорал Гор, пытаясь выбить крышку капсулы или разбиться об нее до потери сознания. — Я не убийца!

Его голос утонул в сводящих с ума звуках, боль от ударов о мягкую обшивку растворилась в ощущении кровавой влаги на руках, на одежде, она стекала струйками по его лицу…

— Что это с тобой? — поинтересовалась Исхакова у Ника, внимательно вглядываясь ему в лицо. — Ты бледен.

В комнате подготовки было тихо, только двигательный механизм под капсулой слегка поскрипывал. Женщина сидела на стуле за пультом, а Ник так и не присел на подготовленное для него место.