Отчим. Куколка для Монстра

Мне было двадцать восемь, я хотел мстить, хотел во всем разобраться, знал, что все случившееся произошло не просто так, это не было несчастным случаем, и мои догадки оказались правдой.

??????????????????????????— Вы кто?

В коридор из палаты вышел невысокий мужчина в белом халате, с надвинутой на брови шапочкой и маской на лице. Мы в больнице, в той, что была ближе к дому, не приходилось выбирать. Нашел Виту лежащей в душевой, решил, что она упала и ударилась, но все оказалось хуже.

Девушка вся горела, горячая кожа, бледная, тяжелое дыхание. Выключил воду, взял на руки, завернул в одеяло. Кричал Вальтеру, чтобы вызвал «скорую помощь», перепугал всех в доме. Поразила реакция Инны, она лишь стояла в стороне, прижав руки к груди, и смотрела, не задавая вопросов, не интересуясь, что с дочерью.

«Скорую» ждать не стал, водитель подогнал машину к крыльцу, загрузились вместе с Вальтером, ехали, казалось, целую вечность. Но когда передали девушку медикам, напряжение не спало. Ждали в приемном покое, потом, спустя несколько часов, когда Виту, после того как пришлось дать денег, положили в отдельную, самую лучшую палату, перебрались к ней.

— Так кто вы ей?

— Отчим, я ее отчим. Что скажете?

— Мать у нее есть или только отчим и его друг?

— Мать есть, но она приедет позже.

— Все не так радостно, как бы хотелось. Двустороннее воспаление легких. Почему она такая худая в девятнадцать лет?

— Балерина.

— Понятно. Так вот, анализы еще не все готовы, но что имеем, то имеем. Но это не все, мне очень не нравится ее сердце. Жалобы были?

— Не знаю, Вита почти восемь лет живет в академии, без понятия, на что она там жаловалась, мы с ее матерью не так давно вместе.

— Хорошо, будем лечить. И перестаньте всем вокруг совать деньги и пугать мой персонал. Мы не бросим ее и сделаем все, чтобы вылечить. И хорошо, что быстро привезли.

Доктор ушел, я даже имени его не спросил, сел в кресло, опустил голову, зарываясь пальцами в волосы. Стоит закрыть глаза, как вижу ее, картинки яркими вспышками, как она танцует, как летает над сценой. Как злится, кричит, а потом как стонет в своем оргазме.

Кто бы мог подумать, что месть Туманову, заключающаяся в том, чтобы разрушить его компанию, которую он присвоил себе, подделав документы, после гибели своего партнера, будет такой несладкой.

Привкус горечи и пепла на губах. Потому что я сам чувствую этот дым и огонь, в котором я снова горю. Но он уже другой, он только для меня.

Глава 26

С трудом открыла глаза, выныривая из пустоты и темноты.

Тело словно невесомое, ватное, во рту сухо, так что язык с трудом шевелится, прилип к нёбу. Запах лекарств, хлорки и сладких духов. Белый потолок, неяркий свет, слышу хорошо, ощущая чье-то присутствие.

— Ну наконец-то, привет, спящая красавица. Как у тебя дела?

Не сразу, только спустя несколько секунд фокусирую взгляд на человеке перед собой. Это женщина, голубая шапочка, такого же цвета рубашка, наверное, доктор или медсестра. Круглое приятное лицо, большие глаза, на носу веснушки.

Не знаю, как у меня дела. Понятия не имею.

— Какой сегодня день?

— Бог дал, шестнадцатое с утра было.

— Шестнадцатое чего?

— Января, конечно, каникулы закончились, нас накрыли будни. Хотя какие у нас тут каникулы? Да и хорошо, что они закончились, то обмороженные, то поломанные.

Голова не соображает совсем. Как шестнадцатое января? Я должна быть в академии, а не на больничной койке. Пытаюсь подняться, но сил нет даже на это.

— И куда ты собралась? Марафон бежать? — У женщины странное чувство юмора, мне нравится. — Нет-нет, тебе надо лежать, у тебя строгий постельный режим.

— А что случилось? — Голос хриплый, в горле скребет болью.

Смотрю по сторонам. Хочу поднять руку, но выходит с трудом, в вене игла, от нее трубка, капельница. Пахнет странно, как в академии в столовой, когда уборщица моет там пол.

— Так почти с того света вытащили.

Нет, на тот свет не хочу, не вариант, совсем никак.

— Можно мне попить?

— Да, конечно, моя хорошая.

Кровать начинает приподниматься, обзор открывается больше. Шкаф, тумбочка, на ней тускло светит лампа, значит, за окном ночь или вечер, жалюзи плотно закрывают его.

— Вот так, аккуратно, не торопись. Все хорошо, все будет хорошо, не дай бог через такое пройти, но сейчас все будет хорошо. У нас золотой доктор, самый прекрасный, самый лучший, поставит тебя на ноги.

Хотелось бы не просто на ноги, а на пуанты встать.

Точно, да, помню, был доктор. Невысокий мужчина в медицинской шапочке и маске щупал меня, что-то спрашивал. Я даже отвечала, но все в каком-то тумане, как в замедленной съемке старого кино, которое я наблюдала со стороны, из зрительного зала.

Когда пропадал доктор, прекращались его вопросы и забота, появлялся другой мужчина — с голубыми пронзительными глазами. Он смотрел иначе, в его взгляде было много боли.

А потом я вновь проваливалась в сон, где танцевала на сцене, выбиваясь из сил, кружилась так, что земля горела под ногами. Становилось нечем дышать, а сердце вырывалось из груди, я то взмывала над сценой, то падала, больно ударялась, горела, а потом замерзала.

— Где я? — Напившись воды, я тяжело выдохнула.

Засыпать больше нельзя, надо приходить в себя.

— Так центральная городская больница. У тебя отдельная палата, самый лучший доктор. И даже не знаю, кем приходится тебе тот мужчина, который приходит каждый день и сидит по несколько часов рядом. — Не в меру любопытная медсестра или санитарка — даже не знаю, кто она, — смотрит лукаво, улыбается. — Да не смотри так серьезно, шучу я, шучу. Шутки у меня такие, смены скучные, все спят, поговорить не с кем, а я страсть как люблю поговорить.

— Как вас зовут?

— Я Татьяна, а ты Виталина, я знаю, мы все знаем. Тот мужчина, что тебе привез, такой переполох устроил, наши девчонки до сих пор вспоминают. Кричал, грозился всех наказать, потом начал сорить деньгами, все были в шоке, но доктор его немного успокоил, хотя все равно он на местных наводит страх и ужас. А кто он тебе, тот мужчина? Неужели отец? Нет, быть не может.

Да, Татьяна была слишком разговорчива. Значит, Горн меня сюда привез, начал всем угрожать, чтобы лечили качественно, понятно, а привез сюда из моей комнаты.