Отечественная война 1812 года. Школьная хрестоматия

ВИТГЕНШТЕЙН Петр Христианович (1768 — 769) – генерал-фельдмаршал, князь (1834). В 1790 произведен в первый офицерский чин корнета. Боевое крещение получил во время кампании 1794 против поляков, командуя эскадроном. Затем отличился в Персидском походе 1796. В 1798 получил чин полковника, в 1799 — генерал-майора. В 1805 проявил свои лучшие боевые качества против французов, командуя гусарской бригадой в арьергарде, за проявленную храбрость был награжден орденом Св. Георгия. В 1806 воевал против турок, в 1807 — вновь против французов, зарекомендовав себя решительным кавалерийским военачальником. Начало Отечественной войны встретил в должности командира корпуса, прикрывавшего петербургское направление, был дважды ранен и достиг вершины своих полководческих успехов. В июле войска Витгенштейна остановили под Клястицами продвижение вперед маршала Удино, а в августе успешно сражались с двумя французскими корпусами под Полоцком, а в октябре его части штурмом взяли Полоцк. Затем в сражении под Чашниками было нанесено поражение маршалу Виктору. В березинской операции Витгенштейн не смог правильно оценить обстановку, французским генералам удалось ввести его в заблуждение, и он не нанес решительного удара по не защищенной с фланга переправе войск Наполеона. В 1813 части под его командованием заняли Берлин, а после смерти Кутузова Витгенштейн, воспользовавшись славой «защитника Петрополя», занял его место. Но пост главнокомандующего оказался ему не по плечу. После неудач под Люценом и Бауценом он сам попросил заменить его Барклаем де Толли. Затем командовал корпусом. В 1814 в сражении при Бар-сюр-Об был тяжело ранен. В 1818 стал главнокомандующим 2-й армии. В 1826 произведен в генерал-фельдмаршалы. В 1828 получил назначение на пост главнокомандующего русскими войсками на Балканском театре военных действий против турок, но уже в 1829 из-за вмешательства в дела управления других лиц вышел в отставку. Витгенштейн пользовался популярностью в армейской среде и был известен своей личной храбростью, но как полководец не обладал необходимым стратегическим мышлением и не имел таланта военного управления.

Народная песня

Как повыше было Смоленска-города,

Что пониже было села Красного,

Что под рощею под зеленою,

Над березою кудрявою,

На большом зеленом лугу,

Стоял тут лагерь русской армии,

Русской армии, гвардейских солдат.

Призадумавшись, сидят, на Смоленск-город глядят:

Овладели славным городом неприятельски полки,

Уж досталось все святое неприятельским рукам.

«Как бы, братцы, нам приняться, Смоленск-город свободить,

Смоленск-город свободить, неприятеля побить?»

Вдруг послышалась тревога

У палатки командирской:

Все солдаты встрепенулися,

Ружья взявши, в ряды становилися.

Как и вышел перед войско Волконский князь,

Волконский князь, командир этих солдат,

Уж и взговорит солдатам Волконский князь;

«0х вы, храбрые солдаты, государю верные,

Государю верные, командиру послушные!

Мы пойдем к неприятелям гостить,

К неприятелям гостить, Смоленск-город свободить!»

Как пошли-то солдатушки Смоленск-город свобождать,

Смоленск-город свобождать, французов выгонять.

Ко Смоленску приступили, они ружья зарядили,

Они ружья зарядили, в неприятеля палили,

Много били, истребили, остальных-то полонили,

Полонивши их, топили во Березонке-реке,

Потопивши, отдыхали на зеленом на лугу,

На зеленом лугу песни пели во кругу!

Русские у Березины

Ведя, таким образом, непрестанную борьбу с поздним временем года и с тысячью лишений, мы дошли до Березины. У нас в каждом эскадроне было не более сорока или пятидесяти человек, способных сражаться. Лошади выбились из сил, так как они давно уже страдали от недостатка фуража, истребленного неприятелем, который, подобно саранче, уничтожал все по пути; единственным кормом для наших лошадей служила солома с крыш, за которой приходилось ездить верст за десять или пятнадцать. Фельдмаршал изредка посылал нам транспорт овса или сухарей; это было всегда для нас настоящим праздником; без этой поддержки у нас было бы погибших не менее, чем у французов.

В ночь с 15-го на 16-е число мы прибыли с генералом Ермоловым в Борисов, где застали корпус Витгенштейна, уничтоживший перед тем дивизию Партоно.

В этом славном деле участвовали: атаман Платов, полковник Чернозубов и мой товарищ Сеславин. Им одним принадлежит честь истребления неприятельской армии. Но если они могли подоспеть вовремя, то почему же другие не могли этого сделать, это — вопрос,

Адмирал Чичагов не мог остановить Наполеона, который успел выбрать пункт для переправы, так как наша армия не преследовала его по пятам. Успешное сражение при Борисове и взятие графом Ламбертом тетдепона не помешали переправе французов через Березину.

Наполеон был спасен, но его армия не могла быть спасена и погибла частями по пути от Березины до Вильны; геройская преданность этой армии своему вождю не только не принесла пользы, но была причиною ее окончательного истребления. Надобно отдать справедливость Наполеону: его поведение при переправе через Березину заслуживает величайшего удивления. Угрожавшая ему неминуемая гибель возбудила его военный гений, притупившийся за последнее время. Он не потерял голову в трудную минуту. Окруженный со всех сторон, он обманул наших генералов искусными демонстрациями и совершил переправу у них под носом. Плохое состояние мостов было единственною причиною тех потерь, какие понесли по этому случаю французы.

Беспорядок был так велик, что когда Наполеон подошел к реке, чтобы перейти через мост, то пришлось силою проложить ему дорогу. Главная квартира императора была устроена в деревушке, лежавшей в лесу в расстоянии одной версты от Студянки.

Все мы были уверены, что Наполеон будет взят в плен живым или мертвым. Я до сих пор не могу забыть мрачного, убитого лица Михаила Орлова, когда он первый подтвердил нам известие о переправе неприятеля. Фельдмаршал мог упрекнуть себя в том, что он действовал слишком медленно и осмотрительно.

Каково должно быть было разочарование императора Александра, когда он узнал, что его прекрасный план, переданный на операционные линии умным и смелым Чернышевым, был таким образом искажен. Напрасно было бы возражать, что дальнейшие события доказали, что окончательный результат не мог быть блестящее. Разумеется, мы не вступили бы дважды в Париж. Но такова была воля Провидения! Люди были тут ни при чем; Кутузов лишил армию лишней славы!

Борисов горел; французы грелись, и даже буквально поджаривались у его пылавших развалин, и умирали со всеми признаками умственного расстройства, богохульствуя и проклиная Наполеона перед смертью.

Между тем дивизия Партоно, не входившая в состав «великой армии», находилась в наилучшем состоянии; ее кавалерия, состоявшая из саксонцев и из подданных герцогства Бергского, была превосходна. Саксонцы были в отчаянии по поводу того, что им приходилось расстаться с их прекрасными лошадьми; один престарелый вахмистр плакал навзрыд, когда ему пришлось бросить свою лошадь, на которой никто, кроме него, не ездил.

Мой брат Григорий спас несколько сот офицеров, укрывшихся в одной конюшне от крестьян, которые хотели их ограбить...