Отметчик и разносчица

– До утра будут чпокаться. Ладно, пошли обратно, - Сукла потянула мужчин в лагерь.

Марк пропустил вперёд малыша и пошёл следом по тропинке. А в спину, то и дело, врезались: чпоки, чмоки, шмяки, скляки, шлёпы и склёпы.

К лагерю шли в приподнятом настроении, играясь световыми лучами фонариков. Костёр еще не потух и работал как маяк.

– Мама, - вычерчивая лучом восьмёрки и неповторимые кардиограммы во тьме, обратился малыш, - зачем же они так сшибаются? Больно небось? Странные всё же эти летучие жабы.

– И не говори, сынок, - отозвалась мать, рисуя лучом в темноте молмутские иероглифы.

– Так ведь можно и черепушку сломать, если промахнуться. Об камешек – бац! И в лепёшку, - подхватил разговор Марк.

– Да, - Сукла прикурила от зажигалки, - некоторым не везёт в расчётах. Самые хлёсткие шмяки – это и есть неудачники. Но великий инстинкт пробуждает желание, толкает на подвиги и поднимает ввысь. И так будет всегда.

Троица пришла в лагерь. Марк и Тузиан подбросили дровишек в костёр, и пламя разгорелось с новой силой. Сукла повесила над столиком фонарь и включила свет. Она открыла термос и налила чай. Марк подошел к столу, разлил по рюмкам водку и предложил выпить. Любовники чокнулись и закусили поцелуем.

– Может, посидим у костра? – предложил Марк, громко откусив яблоко. – Поиграем в страшилки. Будем по очереди рассказывать всякие небылицы, смотреть на пламя и дрожать от страха.

– Я – за, - пережевывая бутерброд с колбасой, подхватил Тузиан. Он запил пивом, схватил стул и побежал занимать место. Взрослые поцеловались и последовали примеру малыша.

Когда расселись у костра, Марк вспомнил детскую считалочку. Первым рассказывать выпало Тузиану.

– Я знаю только одну ужасную историю, когда вы дрались на корабле. Тогда мне было страшно, противно и горько, - серьёзно заявил малыш, уставившись в пламя. – Можно я просто послушаю? Я буду признательным слушателем.

– Хорошо, дружок. Поверь, мы с твоей мамой больше никогда тебя не расстроим. Чтоб мне превратиться в саблезубого локаторщика или в летучую жабу, если я тебя обманываю. Клянусь! – Марк показал ладонь, и мальчик широко улыбнулся. – Ладно, слушайте.

Землянин стал вспоминать старые сказки и, смешав всё в одну кучу, с серьёзным видом принялся нести отсебятину:

– В одном дремучем городке жили-были два брата-близнеца. И фамилия у них была, ну прямо скажем, несуразная – Крем. Жили братья Крем бедно, но душа-в-душу, никогда не ссорились и все бытовые проблемы решали вместе. Вместе кололи дрова, ходили за водой, пекли хлеб и плели лапти. Братья были надежной опорой родителям на старости лет.

Однажды в городе началась эпидемия германки. Страшная болезнь скосила почти всё взрослое население. Злой колдун с тараканьими усами – мерзавец Трулох посетил тогда районный центр. Он собрал горожан на центральной площади и окутал толпу массовым психозом. Люди стали мутузить друг друга и рвать одежду с криками: «А ты кто такой?». В ход пошло холодное оружие. Женщины вырывали друг другу волосы, кусались и выцарапывали глаза. Скоро вся площадь была усеяна изуродованными телами мёртвых горожан. Лишь на лобном месте стоял довольный колдун и злорадно хохотал. Затем он собрал души павших в чемодан, превратился в дым и исчез, - рассказчик сделал паузу, закурил и подбросил в костёр дрова. – Вопросы есть?

– А дальше? – хором поинтересовались мать с сыном. – Что там с близнецами?

– Как же колдун заманил взрослых на площадь? – Сукла протянула ладони к костру.

– Распродажей, голубушка, - парировал Марк. – Колдун объявил раздачу туалетной бумаги с небывалой скидкой в девяносто процентов. И народ клюнул. В то время мягкие рулоны для пятой точки были на вес золота.

– Ладно, зачёт, - улыбнулась подруга и подмигнула сыну. – Давай дальше.

– Братья Крем тогда избежали беды, так как были в лесу на заготовке дров. Когда они вернулись в город и пришли на площадь, их рыданиям не было предела, а чёрные курчавые волосы вмиг припорошило сединой. С братьями была и вместе рыдала соседская девочка Вера-модистка. Она тоже потеряла родителей – первоклассных портных, которым в свободное время помогала перешивать одежду. Вера видела из-за угла, что произошло на площади, и поспешила рассказать близнецам. Уже давно она не могла понять, кто из братьев ей нравится больше и решила относиться к ним одинаково хорошо, разделяя девичью симпатию ровно напополам.

Братья внимательно выслушали соседку. Тогда они забрались на трибуну и во все стороны по очереди толкнули пламенную речь. Братья понимали друг друга с полуслова. Их громкий спич, пресыщенный эмоциями, был примерно таким: «Мальчишки и девчонки! Вернём своих родителей! Мы можем попытаться! Надо найти колдуна и забрать души наших мам и пап. В течение девяти дней мы должны сделать это. Не будем торопиться с похоронами. Все тела надо перевести в морг. А нам нужны смелые и храбрые сердцем добровольцы. Выступаем немедленно!» Ораторам было по двенадцать лет. Они вступали в период полового созревания, - Марк остановился и посмотрел на мальчика. Тузиан был полностью захвачен историей.

– Зачем ты остановился? Продолжай, - малыш умоляющим взглядом посмотрел на сказочника.

– Хорошо. Вопросы есть?

– А как звали братьев?

– Чук и Гек. Так их называли родители, одноклассники и Вера-модистка. А в свидетельстве о рождении значилось: Чуктор и Гектор, – быстро нашёлся землянин и продолжил. – На площади бездыханными лежало всё взрослое население города. Кругом валялись злосчастные окровавленные рулоны туалетной бумаги. В живых остались только немощные старики и несовершеннолетние дети. Последние с громким плачем искали родителей, грузили тела на тележки и отвозили в морг. Когда все холодные полки последнего пристанища покойников были забиты до отказа, телеги с трупами потянулись на хладокомбинат, где имелся большой рефрижератор, забитый тоннами мороженого эскимо. Знаете, такое на палочке и в золотинке? Но детям в тот момент было не до него.

К вечеру братья Крем сколотили дружину из тридцати трёх ребят, вооружились, кто чем, и выстроились в шеренгу. Единственная девочка, которая отважилась пойти на поиски жилища колдуна, была Вера, Верочка, Веруся. На ней, поверх тёплой одежды, крест-накрест, свисали две туго набитые сумки. В одной были иголки, нитки и всё, что необходимо для ремонта одежды, а в другой – медикаменты. Еще она настояла, чтобы в поход взяли мешок туалетной бумаги: «Если мы заблудимся, - сказала она дружине на построении, - по использованным клочкам сможем найти дорогу домой». Братья Крем высоко оценили находчивость отрядной санитарки и распорядились взять два мешка. Старожилы города снабдили командиров ценными советами, где лучше искать колдуна. Братья Крем поправили седые шевелюры и повели отряд, увешанный мешками с провизией, по тропинке в тёмный лес.

Через день пути отряд вышел к ухоженному болоту. Здесь в добротном бревенчатом тереме на воздушных подушках проживал зажиточный леший в отставке по имени Пихто.

– Кто, кто? – не расслышала молмутка.

– Дед Пихто, - серьёзно ответил Марк, - по прозвищу Бульдог-Бабаёг, толстый старик с влажными красными глазами, курносым носом и отвисшими щеками, как у гладкошёрстной упомянутой породы. С ним под одной крышей жила внучка Юньяга – маленькая страшненькая девочка-дурнушка с заячьей губой и бельмом на глазу, но с очень добрым сердцем. Она сразу вызвалась помочь отважным смельчакам. За три рулона туалетной бумаги дед отпустил внучку в опасный поход. Она знала кратчайшую тропинку к логову колдуна. Старый леший строго-настрого наказал: «Покажешь дорогу и сразу назад!»

Теперь поисковый отряд выглядел так: тридцать три бойца, два командира, санитарка и поводырь. Юньяга чмокнула дедушку в бородатую щёку и повела отряд тайными тропами к убежищу злого волшебника. По дороге она рассказала, что ее родители тоже томятся в застенках злодея. Однажды колдун похитил их с родного болота и забрал в рабство, пополнив штат прислуги. Мама работала в замке поварихой, а папа – сантехником. Иногда им удавалось втайне от хозяина послать на болото почтовую летучую мышь, где в весточке жаловались на тяжелую невыносимую жизнь в условиях циничного унижения. Но последнее время от родителей перестали приходить письма, и дед с внучкой стали волноваться.